Николай Гоголь - Переписка Н. В. Гоголя. В двух томах
Прощайте. Да сохранит вас бог вместе с Надеждою Николаевною[246] от всего недоброго и пошлет здравие навеки. А также да будет его благословение и над Жуковским.
Ваш Гоголь.
Пушкин А. С. – Гоголю, 25 августа 1831
25 августа 1831 г. Царское Село [247]
Любезный Николай Васильевич,
Очень благодарю вас за письмо и доставление Плетневу моей посылки, особенно за письмо. Проект вашей ученой критики удивительно хорош. Но вы слишком ленивы, чтоб привести его в действие. Статья Феофилакта Косичкина еще не явилась; не знаю, что это значит: не убоялся ли Надеждин гнева Фаддея Венедиктовича?[248] – Поздравляю вас с первым вашим торжеством, с фырканьем наборщиков и изъяснениями фактора. С нетерпением ожидаю и другого: толков журналистов и отзыва остренького сидельца[249]. У нас все благополучно: бунтов, наводнения и холеры нет. Жуковский расписался; я чую осень и собираюсь засесть. Ваша Надежда Николаевна, т. е. моя Наталья Николаевна – благодарит вас за воспоминание и сердечно кланяется вам. Обнимите от меня Плетнева и будьте живы в Петербурге, что довольно, кажется, мудрено.
25 августа.
А. П.
Гоголь – Пушкину А. С., 23 декабря 1833
23 декабря 1833 г. Петербург [250]
23 декабря 1833.
Если бы вы знали, как я жалел, что застал вместо вас одну записку вашу на моем столе[251]. Минутой мне бы возвратиться раньше, и я бы увидел вас еще у себя. На другой же день я хотел непременно побывать у вас; но как будто нарочно все сговорилось идти мне наперекор: к моим геморроидальным добродетелям вздумала еще присоединиться простуда, и у меня теперь на шее целый хомут платков. По всему видно, что эта болезнь запрет меня на неделю. Я решился, однако ж, не зевать и вместо словесных представлений набросать мои мысли и план преподавания на бумагу[252]. Если бы Уваров был из тех, каких не мало у нас на первых местах, я бы не решился просить и представлять ему мои мысли. Как и поступил я назад тому три года, когда мог бы занять место в Московском университете, которое мне предлагали, но тогда был Ливен, человек ума недального. Грустно, когда некому оценить нашей работы. Но Уваров собаку съел. Я понял его еще более по тем беглым, исполненным ума замечаниям и глубоким мыслям во взгляде на жизнь Гете. Не говорю уже о мыслях его по случаю экзаметров, где столько философического познания языка и ума быстрого[253]. Я уверен, что у нас он более сделает, нежели Гизо во Франции[254]. Во мне живет уверенность, что если я дождусь прочитать план мой, то в глазах Уварова он меня отличит от толпы вялых профессоров, которыми набиты университеты.
Я восхищаюсь заранее, когда воображу, как закипят труды мои в Киеве. Там я выгружу из-под спуда многие вещи, из которых я не все еще читал вам. Там кончу я историю Украйны и юга России и напишу Всеобщую историю, которой, в настоящем виде ее, до сих пор, к сожалению, не только на Руси, но даже и в Европе нет[255]. А сколько соберу там преданий, поверьев, песен и проч.! Кстати, ко мне пишет Максимович, что он хочет оставить Московский университет и ехать в Киевский. Ему вреден климат. Это хорошо. Я его люблю. У него в «Естественной истории» есть много хорошего, по крайней мере ничего похожего на галиматью Надеждина[256]. Если бы Погодин не обзавелся домом, я бы уговорил его проситься в Киев. Как занимательными можно сделать университетские записки; сколько можно поместить подробностей совершенно новых о самом крае! Порадуйтесь находке: я достал летопись без конца, без начала, об Украйне, писанную, по всем признакам, в конце XVII века. Теперь покамест до свиданья! как только мне будет лучше, я явлюсь к вам.
Вечно ваш Гоголь.
Пушкин А. С. – Гоголю, март – первые числа (не позднее 7) апреля 1834
Март – первые числа (не позднее 7) апреля 1834 г. Петербург [257]
Вы правы – я постараюсь. До свидания.
А. П.
Гоголь – Пушкину А. С., 13 мая 1834
13 мая 1834 г. Петербург [258]
13 мая.
Я, раздумавши, увидел, что теперь писать к Левашеву[259] точно будет излишне. Это лучше сделать тогда, когда я буду уже собираться в дорогу, и через меня. Теперь же я буду вас беспокоить вот какою просьбою: если зайдет обо мне речь с Уваровым, скажите, что вы были у меня и застали меня еле жива. При этом случае выбраните меня хорошенько за то, что живу здесь и не убираюсь сей же час вон из города; что доктора велели ехать сей же час и стараться захватить там это время. И, сказавши, что я могу весьма легко через месяц протянуть совсем ножки, завесть речь о другом, как-то о погоде или о чем-нибудь подобном. Мне кажется, что это не совсем будет бесполезно.
Вечно ваш Гоголь.
Пушкин А. С. – Гоголю, 13 мая 1834
13 мая 1834 г. Петербург [260]
Я совершенно с вами согласен. Пойду сегодня же назидать Уварова[261] и кстати о смерти «Телеграфа»[262] поговорю и о вашей. От сего незаметным и искусным образом перейду к бессмертию, его ожидающему[263]. Авось уладим[264].
Гоголь – Пушкину А. С., май 1834
Май 1834 г. Петербург [265]
Я вчера был у Уварова. Ничего я не могу вам сказать утешительного для себя[266]. Если бы я был хотя в таком состоянии, как вчера, я бы явился к вам. Но теперь я так зло захворал, что никуда не могу носа показать. Если вы будете в нашей стороне и станете проходить мимо Малой Морской, то будьте великодушны и загляните ко мне, страдающему и телом и духом. Я имею вам кое-что сказать.
Вечно ваш Н. Гоголь.
Пушкин А. С. – Гоголю, между 15 октября и 9 ноября 1834
Между 15 октября и 9 ноября 1834 г. Петербург [267]
Перечел с большим удовольствием[268]; кажется, все может быть пропущено. Секуцию жаль выпустить[269]: она, мне кажется, необходима для полного эффекта вечерней мазурки[270]. Авось бог вынесет. С богом!
А. П.
Гоголь – Пушкину А. С., конец декабря 1834 г
Конец декабря 1834 г. – начало января 1835 г. Петербург [271]
Вышла вчера довольно неприятная зацепа по цензуре[272] по поводу «Записок сумасшедшего». Но, слава богу, сегодня немного лучше. По крайней мере, я должен ограничиться выкидкою лучших мест[273]. Ну, да бог с ними! Если бы не эта задержка, книга моя, может быть, завтра вышла[274]. Жаль, однако ж, что мне не удалось видеться с вами. Я посылаю вам предисловие. Сделайте милость, просмотрите, и если что, то поправьте и перемените тут же чернилами[275]. Я ведь, сколько вам известно, сурьезных предисловий еще не писал и потому в этом деле совершенно неопытен.
Вечно ваш Гоголь.
Гоголь – Пушкину А. С., около 22 января 1835
Около 22 января 1835 г. Петербург [276]
Я до сих пор сижу болен, мне бы очень хотелось видеться с вами. Заезжайте часу во втором; ведь вы, верно, будете в это время где-нибудь возле меня. Посылаю вам два экземпляра «Арабесков», которые, ко всеобщему изумлению, очутились в 2-х частях. Один экземпляр для вас, а другой, разрезанный,– для меня. Вычитайте мой и, сделайте милость, возьмите карандаш в ваши ручки и никак не останавливайте негодование при виде ошибок, но тот же час их всех налицо[277]. Мне это очень нужно.
Пошли вам бог достаточного терпения при чтении!
Ваш Гоголь.
Гоголь – Пушкину А. С., 7 октября 1835
7 октября 1835 г. Петербург [278]
Октября 7. 1835. СПб.
Решаюсь писать к вам сам; просил прежде Наталью Николаевну, но до сих пор не получил известия. Пришлите, прошу вас убедительно, если вы взяли с собою, мою комедию[279], которой в вашем кабинете не находится и которую я принес вам для замечаний. Я сижу без денег и решительно без всяких средств, мне нужно давать ее актерам на разыграние, что обыкновенно делается по крайней мере за два месяца прежде[280]. Сделайте милость, пришлите скорее и сделайте наскоро хотя сколько-нибудь главных замечаний. Начал писать «Мертвых душ»[281]. Сюжет растянулся на предлинный роман и, кажется, будет сильно смешон. Но теперь остановил его на третьей главе. Ищу хорошего ябедника, с которым бы можно коротко сойтиться. Мне хочется в этом романе показать хотя с одного боку всю Русь.
Сделайте милость, дайте какой-нибудь сюжет, хоть какой-нибудь, смешной или не смешной, но русский чисто анекдот. Рука дрожит написать тем временем комедию. Если ж сего не случится, то у меня пропадет даром время, и я не знаю, что делать тогда с моими обстоятельствами. Я, кроме моего скверного жалованья университетского 600 рублей, никаких не имею теперь мест. Сделайте милость, дайте сюжет, духом будет комедия из пяти актов, и, клянусь, будет смешнее черта[282]. Ради бога. Ум и желудок мой оба голодают. И пришлите «Женитьбу». Обнимаю вас и целую и желаю обнять скорее лично.
