Юрий Феофанов - Пестрая лента
История 12, в которой есть преступники, но нет сыщиков
У моего друга несколько пренебрежительное отношение к народным дружинникам. Дело в том, что Порфирий Зетов считал себя истинным и лишь не признанным криминалистом. Дружинники же не профессионалы. А всякое дилетантство в криминалистике, столь дорогой его сердцу, мой друг презирал.
Я не раз говорил ему:
— Вам бы и надо стать дружинником. С вашей интуицией и эрудицией вы бы очень помогли…
— Неужели вы думаете, что я стану заниматься различными душеспасительными беседами со всякой шпаной? Заниматься так называемой профилактикой?
— Позвольте, но это же главное!
— Главное? — со всем сарказмом, на который был способен, ответил мой друг, — но если все правонарушения предупредить, то что же будет с криминалистикой?
Я внутренне содрогнулся от этих слов и возблагодарил судьбу за то, что она бросила моего друга на сантехническую стезю. А дай ему волю…
Тут я вспомнил старый анекдот и не замедлил рассказать его.
В одном населенном пункте был задержан человек, который пытался поджечь старый заброшенный сарай. Привели его в милицию, стали выяснять личность. И оказалось, что злоумышленник состоит в местной пожарной команде. Что за ерунда?
— Не кажется ли вам, — спросили его, — что ваши обязанности несколько иного свойства?
— А что тушить? — ответил задержанный. — Не горит ничего, а мы обязательства взяли, у нас план.
Боюсь, мой друг ради того, чтобы был розыск, готов создавать преступления. Поэтому, когда я ему рассказал об измайловской дружине и он побежал в нее записываться, я уже стал раскаиваться, — лучше бы молчал. Его, однако, не приняли. Потому что туда всех подряд не записывают. Впрочем, уже сам рассказ об этой дружине рассеял скептицизм моего друга, — значит, это не обычная дружина. Исключительная. Но о ней стоит рассказать, ибо ничего исключительного в создании дружины, никаких особых условий, ни единой привилегии не было. Все основывалось на «трех китах», доступных каждому — энтузиазме, мужестве, долге. Эти слова вошли в геральдический герб этого ордена рыцарей охраны спокойствия трехсот тысяч граждан Первомайского района столицы. Все начиналось, как у всех…
И все-таки чуть-чуть по-иному…
23 октября 1963 года на стадионе выстроилось пятьсот человек. Тут были слесари, инженеры, электромонтеры, научные сотрудники — лучшие дружинники района, сведенные отныне в 1-й оперативный отряд народных дружин. Прозвучали для кого полузабытые, а для кого и вовсе незнакомые команды — «равняйсь», «отставить», «равняйсь», «смирно». Так началась жизнь этого общественного подразделения, завоевавшего ныне почет и уважение в огромном столичном районе. Официальная, что ли, жизнь!
Но сразу же началось то, что отличает первомайских дружинников от многих других. Командир отряда работник райкома партии Петр Андреевич Огурцов и начальник штаба радиомеханик НИИ автоприборов Владислав Львович Вандышев отнеслись к новому своему делу со всей серьезностью.
Мне хочется подчеркнуть эту формулу — «со всей серьезностью», ибо она, по многим моим наблюдениям, особенно в отношении общественных поручений, частенько прикрывает как раз малосерьезный подход. Те же дружины. Никто не скажет, что к их деятельности относятся несерьезно. И подкрепят соответствующими протоколами, сводками, планами, свидетельствующими о неослабном внимании к охране общественного порядка. Но знакомство со многими дружинами позволяет сделать вывод: очень часто дело здесь подменяется игрой в дело. Лишь выходили на дежурство, лишь бы был охват, только бы не упрекнули в недооценке.
Огурцов, Вандышев и другие зачинатели дружины с самого начала увидели в ней дело своей жизни — это не для красного словца. Они подошли к созданию дружины с самой высокой меркой и непререкаемыми требованиями. Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР об участии трудящихся в охране общественного порядка в стране, принятое десять лет назад, они восприняли не только как указание сверху, но как внутренний д о л г. Их э н т у з и а з м позволил осветить работу дружины огнем подлинного творчества. А м у ж е с т в о придало силы не только и не столько в борьбе с хулиганами, сколько в преодолении знаменитых «трудностей», которые встречаются в каждом новом деле.
Три выделенных мною слова — это официальный девиз дружины. Рабочими тезисами ее организации и, как говорят, повседневной деятельности стали: а) дружина должна заниматься настоящим делом; б) она должна строиться на строго добровольных началах, и этот принцип ни в малейшей степени не должен нарушаться, в) в дружине должен быть железный порядок и строжайшая организация.
Надо сказать, в осуществлении этих тезисов на практике, особенно двух последних, есть свои подводные камни. Некоторые склонны считать, что коль скоро кто-то участвует в чем-то добровольно, то может участвовать спустя рукава, и требовать большой отдачи-де неэтично, просто нельзя. Но ведь если я сам д о б р о в о л ь н о беру какие-то на себя обязанности, я непременно хочу их делать хорошо и не боюсь при этом замараться, не стану тяготиться делом — только бы оно было нужно людям и мне. Вот эту истину поняли руководители отряда. Каждому вступающему в дружину они честно говорили:
— Обязанности не легкие. И порой опасно. Придется иметь дело с не лучшими представителями общества. Придется подчиняться дисциплине. Выходить на дежурство строго по графику: раз в месяц-полтора от шести вечера до двенадцати ночи. Может быть, придется вступить в схватку с хулиганом. Но придется и мыть полы в штабе.
Может быть, эти слова и пугали бы, если бы с первых шагов не осуществлялся первый тезис, то есть если бы дружина сразу же не занялась бы настоящим, благородным и захватывающим души романтиков делом. А коль скоро такое дело было — дисциплина, дежурство и даже мытье полов почитались уже мелочами, о которых не стоило и говорить.
Первое задание, которое получил отряд, вряд ли могло кого-нибудь оставить равнодушным. Неизвестная шайка ограбила городскую школу ДОСААФ — была похищена аппаратура на 8 тысяч рублей. Сразу не удалось напасть на след преступников, и тогда был поднят только что созданный отряд дружинников.
Готовились, как к настоящей операции, ибо это действительно была н а с т о я щ а я и самостоятельная операция. Взяли на предприятиях три автомашины, разбили на секторы намеченный район поиска (исходили из того, что тяжелую аппаратуру далеко унести не смогли) и начали в буквальном смысле прочесывать несколько сот домов — каждый подвал, каждый чердак, каждый закуток старого Измайлова. И через восемь часов после начала операции одна группа наткнулась на провод, ведущий в засыпанный лаз подвала.
Ползком спустились под землю и там обнаружили похищенное, а потом нашли и преступников.
Очевидно, с точки зрения уголовного розыска это была не такая уж сложная операция. Дружине она не совсем свойственна — ее задача охранять общественный порядок. Но ведь больше всего эта операция нужна была для самоутверждения дружины. Люди почувствовали д е л о, поняли, что делать его нелегко, но интересно и очень нужно.
1963—1965 годы в истории дружины называются эпохой рейдов. Дело в том, что Измайлово, окраинный район столицы, где расположен к тому же большой лес, к этому времени унаследовало славу Марьиной Рощи послевоенных лет и даже Хитрова рынка послереволюционного времени. Всякий сброд собирался стаями и терроризировал население. Базой их стал кинотеатр «Енисей», точнее, прилегающий к нему микрорайон. Чувствовали себя хулиганы вольготно — «краем непуганых зверей» прозвали это место.
По сведениям, полученным дружинниками, в один из праздничных дней хулиганы решили «погулять». К этому дню дружина и приурочила свою операцию, под кодовым названием «Енисей». План ее разработали тщательно. Заранее выявили самых дерзких хулиганов. Оружия у дружинников нет. Вандышев и его помощники сконструировали минипрожекторы, которые дают мощный сноп света (50 тысяч свечей), к ним подсоединили мотоциклетные гудки. Выделили для операции 8 автомашин и наметили точно, кто что должен делать.
Ровно в 19 часов с нескольких сторон к «Енисею» подъехали автомашины. В 19.10 включили фары. Дружинники (в руках у некоторых «вандышевские» прожекторы с гудками) окружили группу хулиганов. Эффект был ошеломляющим. Хулиганы бросились врассыпную. Но «самых-самых» дружинники уже знали, и им пришлось, как говорят, «пройти».
И на следующий день, и на третий, и на четвертый, и на пятый в разное время следовали рейды к «Енисею». И это стало началом конца группового хулиганства в Измайлово. Сейчас к «Енисею» и другим «прославленным» местам не высылаются даже обычные патрули.
