Нина Зверева -Прямой эфир: В кадре и за кадром

Многие региональные тележурналисты разбежа-

лись по московским магазинам.

После дискуссии Манана спросила меня:

— Ну почему? Почему им ничего не интере-

сно? На ежегодной международной конференции, где я только что была, в зале негде было стоять, не то что сидеть! Почему они не хотят думать?

Было очень обидно, тем более что даже буклет, подготовленный к этой конференции, был сделан

так грамотно, что до сих пор является для меня кар-

НИНА ЗВЕРЕВА 196

манным учебником репортера. Его автор — Анна

Качкаева.

Манана и Анна — интересный союз двух женщин, где одна дополняет другую.

Они умудрялись открывать любое свое мероприя-

тие секунда в секунду, при этом тратили на вступи-

тельные слова несколько минут. Это происходило

примерно так:

— Я — Манана, а это — Аня. Давайте начнем ра-

ботать, у нас сегодня много дел.

Или:

— Я — Аня, а это — Манана. Режиссеры идут

на просмотр фильма, операторы работают со светом, а журналисты отправляются на «разбор полетов».

Далее они представляли нас (то есть педагогов), и мы шли работать. Никаких мэров, губернаторов, партий и приветственных писем от законодательно-

го собрания. Все по-рабочему органично, по-домаш-

нему тепло и очень полезно.

После успешного завершения каждого проек-

та «Интерньюса» в те годы звучал шутливый тост: «За здоровье американских налогоплательщиков!»

За то и поплатились. Пришли времена, когда та-

кое спонсорство было объявлено вмешательством

во внутренние дела России, и на Манану обрушился

«карающий меч». Только ничего из этого не вышло.

Меч просвистел над ее головой, описав круг, и она

осталась для всех учеников и друзей по-прежнему

святой.

Я ездила к Манане в Париж. Она водила меня

по своему Парижу, показывала такие дома и улоч-

ки, которые я никогда не увидела бы сама. При этом

ПРЯМОЙ ЭФИР 197

в руке — вечно звонящий телефон, в сумке — тяже-

ленный компьютер. И опять она кого-то спасала, ко-

му-то помогала, куда-то неслась…

Недавно я ездила к ней уже в Армению. Мне было

очень непросто вести семинар, потому что опять

в зале сидела Манана и слушала каждое мое слово.

До нее, как ни тянешься, не дотянуться. И как хо-

рошо, что она есть.

Премия ТЭФИ

Я мечтала получить эту премию ровно с того момен-

та, как она появилась. Даже попала в номинацию

«Репортер» на самой первой церемонии, но конку-

ренты оказались сильнее. А потом ушла из «Вестей»

и с грустью поняла, что у меня нет шансов. Помню, рискнула спросить у Владимира Познера, возмож-

но ли получить ТЭФИ за организацию школы для ре-

гиональных журналистов? Он сразу ответил, что эта

премия — чисто профессиональная награда за эфир-

ные проекты и школа здесь ни при чем.

И все же получилось так, что не будь у меня школы, не видать мне премии ТЭФИ. И в этом есть высшая

справедливость. Дело в том, что часть выпускников

самой первой школы остались работать в «Практи-

ке» и я как продюсер придумывала для них разные

забавные проекты, которые мы предлагали в эфир

нижегородского ТВ. Так возник «Детский адвокат» —веселая программа для старшеклассников и их ро-

дителей, которую создавали Леша Семенов, Леша

Очеретин и Тимофей Петелин под нашим со Сладко-

ПРЯМОЙ ЭФИР 199

вым руководством. Формат программы был свежий

и яркий: хронометраж 7 минут, маленькие поста-

новки внутри программы, откровенные интервью

с детьми и взрослыми плюс замысловатые стендапы

двух молодых парней — ведущих. Неблагодарное

это дело — описывать телевизионную программу

на бумаге, но поверьте мне, что эта программа была

настолько популярной у зрителей, что ее старались

записать на видеомагнитофоны, на нее ссылались

в разговорах, а к нам в офис обращались разные

люди с просьбой продать цикл программ на кассете

по сходной цене. Темы были очень острые: «Откуда

берутся любимчики?», «Можно ли в школе выпивать

и курить?», «За что дразнят отличников?» и так далее.

Фишка программы была в том, что дети и взрослые

отвечали на одни и те же вопросы, и каждый раз по-

лучалось, что дети не такие уж плохие, а взрослые

не такие уж хорошие, как им хочется думать. Меня

радовало и веселило, что съемочная группа програм-

мы «Детский адвокат» выступала в качестве возму-

тителя спокойствия в тех школах, где проводились

съемки. Однажды дело кончилось серьезным разбо-

ром с участием представителей РОНО и построени-

ем «провинившихся» героев программы на общей

школьной линейке. Их грех состоял в том, что они

признались публично в том, что курят в туалете

и однажды принесли в школу бутылку портвейна.

Но даже после этой «разборки» дети и учителя раз-

ных школ встречали съемочную группу вполне дру-

желюбно и с энтузиазмом.

Молодой министр образования Нижегородской

области Николай Бармин всячески поддерживал

НИНА ЗВЕРЕВА 200

нашу команду и даже немного помогал материально.

И так продолжалось целых два года. На пике популяр-

ности Алексей Семенов вдруг выпалил:

— Нина Витальевна, давайте пошлем «Детского

адвоката» на ТЭФИ. Я уже выбрал программу на тему

«Почему дети иногда говорят матом?»

Я ужаснулась, так как программа создавалась

на бытовой камере и существовала в формате S-VHS.

А на ТЭФИ были представлены работы совсем дру-

гого качества. В ту пору не было «ТЭФИ-Регион», и выставлять практически самодельную детскую

программу на конкурс рядом с Первым каналом (тог-

да — ОРТ) и НТВ мне казалось безумием. Но Лешка

был так настойчив, что я сдалась. В конце концов, мне было совсем не стыдно, скорее наоборот. Пусть

академики посмотрят на моих отважных и талантли-

вых учеников.

Далее произошло первое чудо, так как наша про-

грамма неожиданно попала в номинанты. Нашими

соперниками оказались такие мощные и дорогие

проекты, как «До 16 и старше» (ОРТ) и «Улица Се-

зам» (НТВ). Когда нам позвонили с этим известием, я решила устроить большой праздник по случаю…

нашей победы.

Попадание в номинацию большого ТЭФИ с про-

граммой, которую делают три юных автора, — разве

это не победа?

Мы устроили банкет с тостами и торжественными

речами. А мальчишкам нашим сделали подарки. По-

том оказалось, что мы должны поехать в Москву на це-

ремонию. Нас поселили в шикарной гостинице, и мои

два Лешки всячески делали важный вид и ходили по го-

ПРЯМОЙ ЭФИР 201

стинице гоголем. А под самый вечер бросились срочно

в магазин покупать новые ботинки и пиджаки. Меня

тоже волновала проблема наряда. На приглашениях

было написано, что вход на церемонию только в ве-

черней форме одежды. Я, как всегда в таких случаях, позвонила Сагалаеву посоветоваться, и он достаточно

жестко заявил, что платье должно быть длинным, на-

рядным, а значит, дорогим. Заодно заметил, что туфли

и украшения тоже должны быть на уровне.

В общем, я обратилась к подруге, у которой была

богатая приятельница. В результате мне принесли не-

сколько нарядов, и я выбрала длинное платье с глубо-

ким вырезом и голыми плечами. А чтобы не смущать-

ся, подобрала к этому наряду большой полупрозрач-

ный шарф, который мне очень помог, так как с пер-

вых секунд церемонии я чувствовала нервную мороз-

ную дрожь во всем теле. На самом деле только автор

этой безумной затеи Лешка Семенов на что-то над-

еялся. А мы со Сладковым и вторым Алексеем сидели

тихо, наблюдая церемонию как бы со стороны. И все

равно было не по себе. Когда объявили номинацию

«Программа для детей», специальный фонарь ярко

высветил наших конкурентов — творческие группы

программ «До 16 и старше» и «Улица Сезам». Они хло-

пали, смеялись, их показывали на экране крупным

планом. А нас как будто не было вовсе, хотя мы нахо-

дились на тех местах, которые были указаны в при-

гласительных билетах. Лешка Семенов прошептал: — Это нечестно. Мы же тоже номинанты. Почему

нас не показывают?

Но в ту пору мы были единственной командой

из регионов, которая пробилась в этот финал. Нас

НИНА ЗВЕРЕВА 202

действительно потеряли или не смогли идентифи-

цировать.

Конверт вскрывал Николай Дроздов. Он выдержал