Сизиф на Парнасе - Алексей Константинович Смирнов
Хотя редакторы - люди нужные. Ошибаются все, ляпы делают все, и не только стилистические, но и откровенно содержательные. Тут, знаете, как повезет. Мне везло. Литературный редактор, правивший мою вторую книгу, очень помог мне, я ему очень признателен. На одной странице, к примеру, герой съедал записку, а через два абзаца вынимал ее из кармана. Промашка вышла, каюсь и сокрушаюсь, да не одна, их много нашлось, пускай и не таких диких. Он все нашел и исправил. (Впоследствии я и сам занимался литературной редактурой, приходя в ужас от чужих полуфабрикатов, и бывал беспощаден.)
Литературный редактор, помимо прочих исправлений, занимается важным делом: убирает лишние слова. На семинаре Бориса Стругацкого фантаст Логинов признавался, что с этого он начинает чтение художественного произведение. В этом смысле литература ничуть не отличается от скульпторского мастерства - искусства отсекать лишнее. Детской болезнью ненужных слов хворают очень многие начинающие авторы. Иногда она проходит по мере развития навыков, иногда нет, но самому автору обычно бывает не очевидна. По себе знаю, что сокращать написанное очень приятно - правда, страдает объем, и весовое достоинство - соответственно.
Редактору видны и другие огрехи: рассогласованность времен, например, когда в одном предложении сочетаются прошлое и настоящее. Повторение слов в составе абзаца, а то и фразы. Хорошо, если редактор сам пишет книги. Я не нашел ссылку и пересказываю своими словами, как рассказали когда-то мне: однажды Набокову принесли на суд некий труд, в котором описывались события Гражданской войны. В частности, там живописалось казацкое варварство, и было написано приблизительно следующее: "вдоль железнодорожных путей лежали дамы, разрубленные шашками", на что Набоков отозвался так: "Разрубленные шашками женщины - уже не дамы". Не берусь за точность и достоверность как цитат, так и самой истории, но даже если все это выдумано, то ее автор зрил в корень.
Не бойтесь редакторов, но не доверяйтесь им целиком и безоглядно.
Всегда проверяйте отредактированный текст, пока он не ушел в печать. Авторская проза (не укладывающаяся в мейнстрим) может быть искалечена, причем из самых добрых побуждений. Не забывайте, что помимо редакторов существуют еще и корректоры, которые занимаются запятыми, тире, двоеточиями и прочими знаками препинания. Они поступают с текстом по законам отечественной грамматики (которой владеют, на мой взгляд, все хуже и хуже). Если вы написали простенький детектив или нон-фикшн, где стилистические выверты неуместны, то и ладно. Но представьте, что сделал бы корректор с романом Андрея Белого. Вообразите отредактированный "Петербург" - или произведения Велимира Хлебникова. Я понимаю, что вы не из этой компании, но автор - при условии абсолютной грамотности - имеет право нарушать грамматические каноны. Взгляд, бегущий по строке, цепляется за знаки препинания. Располагая последние по своему усмотрению, автор порой желает добиться особого эффекта. Он может играть словами, коверкать их - например, вложить в уста малообразованного героя фразу "Карова - это жывотное". Или написать фамилию с маленькой буквы (было у меня такое, когда понадобилось добавить абсурда) - корректор может не понять вашего юмора.
На этом можно было бы завершить разговор, но прогресс не стоит на месте. Редакторы овладевают новыми приемами, которые вводят меня в состояние ступора. Ниже я позволил себе привести, не меняя авторских орфографии и пунктуации, еще один диалог, на который наткнулся в Сети: izdato.livejournal.com/1243005.html.
Я не знаю, подлинный это диалог или вымышленный, но это не так и важно. Даже будучи вымыслом, он не родился бы "на ровном месте".
Звонит мне в ночи прелестное незнакомое дитя какое-то. Откуда телефон взяла - не знаю. Но звонит. Называется студенткой Московской Государственной Академии печати (это бывший унылый Полиграфинститут так теперь величать велели - прим. ред.). Зовут... ну, предположим, назовем ее Петрова Маша.
Я, говорит Маша, нахожусь в процессе написания дипломной работы по теме "Редактор и литературная редактура в современном книжном издательстве". Нельзя ли, спрашивает, задать вам несколько вопросов как опытному редактору, - в порядке сбора научной информации по академическому вопросу.
Отчего же, говорю, дитя мое. Задавайте. Не бойтесь.
- Вопрос первый, - говорит прелестное дитя, - как вы оцениваете роль бета-тестирования в современных издательских технологиях.
- Чего? - спрашиваю. - А при чем тут бета-тестирование? Я же, - говорю, - издавал только тексты для чтения: книги там, энциклопедии, фикшен-нонфикшен, повести-шмовести, романы-шмоманы и прочее. А компьютерных программ или, скажем, интернет-сайтов я и не делал вовсе. Я по другой совсем части. Я же не программист и не веб-дизайнер. Так что мне к бета-тестированию, слава богу, не доводилось прибегать. Только редактура, корректура там, и прочая правка...
- Ну что вы, Сергей Борисович... - говорит принцесса. - Не знаете, что ли? Книжек же давно уже никто не редактирует. Это же не-рен-та-бель-но. Их авторы, когда напишут страницу-другую или, может быть, даже целую главу, - вывешивают на специальных сайтах в интернет. И там эти тексты подвергаются бета-тестированию. То есть посетители сайта их читают и правят, редактируют, переписывают, если надо, исправляют ошибки в сюжете. А автор потом этот кусок, бета-оттестированный, в книгу вставляет уже в готовом, вычищенном, виде. Вы что ли не пользуетесь в вашем издательстве бета-тестированием? А как же вы книги издаете? Прямо так, нетестированные печатаете? В авторской редакции?
- Извини, - говорю, внученька, - что-то я теряюсь. Боюсь, что я не в курсе проблем современного литературного бета-тестирования. Нельзя ли перейти сразу к следующему вопросу.
- Хорошо, - говорит девица, пожав плечами с таким возмущенным хрустом, что мне даже в трубку было слышно, - переходим к теме второй главы моей дипломной работы. Итак, вопрос: вы какие якоря используете в программировании автора, когда обсуждаете редакторскую правку в его тексте?
- Пардон?
- Ну, якоря - какие? Якоря... Я-ко-ря. Не понимаете, что ли? Вы о хорошей погоде или об успехах детей говорите? Пальцами внезапно щелкаете за спиной? Сажаете автора на мягкий но очень низкий и неудобный стул? Музыку ему протяжную включаете? Лимонный сок вместо апельсинового... Запах морского прибоя... Или еще какие якоря?
- Э-э-э... Я что-то не совсем...
