Кавказский фронт Первой мировой войны - Корсун Николай Георгиевич
Отряду Габаева надлежало вечером 20 декабря сосредоточиться в районе Ново-Селим, где в его подчинение должен был перейти отряд Воронова (3 батальона Гунибского пехотного полка, батарея 66-й артиллерийской бригады, полсотни казаков и 2 роты 196-й дружины государственного ополчения).
В свою очередь оба эти отряда, т. е. Габаева и Воронова, в оперативном отношении были подчинены Баратову. Последнему было приказано, оставив на Башкейском плато и у Каракурта арьергарды, прибыть 19 декабря в район Амамлы—Али-Софи, не обнаруживая туркам своего расположения бивуачными огнями.
В целом для оказания противодействия 10-му турецкому корпусу русское командование искусно оттянуло с наиболее пассивного левофлангового участка Сарыкамышского отряда колонну Баратова, которая совместно со своевременно подошедшими из Карса частями образовала сильную ударную группу.
В этот же день из состава частей 2-го Сводного корпуса, овладевшего районом Бардуса, было направлено через Кизил-килису к Бардусскому перевалу три батальона 17-го Туркестанского стрелкового полка, которые должны были достигнуть перевала 20 декабря в 8 часов с тем, чтобы принять участие в овладении им.
Для усиления колонны Масленникова, предназначавшейся для овладения Бардусским перевалом, был выдвинут из резерва Берхмана 154-й пехотный Дербентский полк. Потери в колонне Масленникова были велики. Так, например, от двух с половиной батальонов 155-го пехотного Кубинского полка остались всего две сводные роты слабого состава. «Куда девались остальные люди, — доносил Масленников, — командирам батальонов не было известно». От 15-го Туркестанского полка осталось также две роты слабого состава. В целом к 21 декабря колонна Масленникова, кроме влитого в нее 154-го пехотного Дербентского полка, «растаяла». К этому следует добавить, что вследствие слабости управления и взаимодействия войск ба
тальон 155-го пехотного Кубинского полка, бывший на правом фланге боевого участка, при наступлении бежал. По приказанию Масленникова в районе расположения этого полка два раза в день производились облавы с целью извлечения из окрестных населенных пунктов и лесов дезертиров полка.
К 11 часам 19 декабря с целью занятия более узкого фронта арьергарды Юденича (штаб — станция Соганлугская) оборонялись па рубеже: гора Ахмезар, господствовавшая над Бардусом и Яйля-Бардусом — высота в 2 км западнее Ени-кея — район Кара-урган — Алтун-Булаг — Меджингерт — пост Исламзор — Башней; особое значение придавалось правому флангу, где в районе перевал Ханский — гора Ахмезар действовал отряд Чаплыгина в составе шести батальонов. К этому же флангу группировались резервы Юденича с целью парировать главные усилия 11 -го турецкого корпуса, стремившегося прорвать фронт русских арьергардов на Бардусском направлении и этим оказать содействие окружаемому 9-му корпусу. 11-й турецкий корпус при коротких контратаках русских терял много людей пленными и орудия.
Так как операции в районе Сарыкамыша развивались крайне медленно, то Берхман 19 декабря указал Юденичу, что занятые им арьергардные позиции должны удерживаться продолжительное время, так как Берхман имел намерение разбить противника в районе Сарыкамыш и вновь перейти в наступление на всем фронте. «Если бы обстановка сложилась иначе, то паши арьергарды должны были отходить к Сарыкамышу и, может быть, далее»-. Но, как и в предшествовавшие дни, у Берхмана и 19 декабря не было твердой уверенности в благоприятном исходе операции.
20 декабря день был ясный. Колонна Масленникова, в состав которой вошли все части, действовавшие в районе Бардусского перевала, наступала на последний двумя группами: с юго-востока и с юго-запада. К14 часам пластуны овладели этим перевалом, захватили там пленных и пулеметы и начали теснить турок на северо-восток вдоль хребта Турнагель, взяв при этом батарею в шесть орудий и много снарядов. Турки окапывались на опушке Турнагельского леса, установив там батарею из 1 б пулеметов.
Как отмечено выше, для усиления этого флангового удара колонну Масленникова решено было усилить 17-м Туркестанским стрелковым полком, двинутым накануне от Яйля-Бардус
через Кйзил-килису к Бардусскому перевалу. Однако вместо содействия колонне Масленникова 17-й Туркестанский стрелковый полк, прибыв на рассвете 20 декабря в район южнее Кизил-килисы, оставался там в бездействии почти 1 1/г суток, ограничиваясь 20 и 21 декабря лишь разведкой. В итоге командиру 17-го Туркестанского стрелкового полка за это невыполнение боевого приказа был объявлен только выговор, и ему было приказано связаться с частями колонны Масленникова, овладевшими уже Бардусским перевалом.
При атаке Бардусского перевала, с падением которого 9-й турецкий корпус лишился своего лучшего пути сообщения, русскими был удачно задуман обходный маневр. Но он не отличался внезапностью, был задолго обнаружен турками с командных высот, не был организован и поддержан артиллерией, а потому свелся к лобовому удару, продолжавшемуся несколько суток, и вызвал у русских большие потери.
В данной же обстановке, после оттеснения турок с хребта Чамурлы-даг, следовало бы к имевшимся в колонне Букретова для атаки этого перевала шести батальонам придать 17-й Туркестанский стрелковый полк, занять этими частями скрытно лесистые отроги хребта Чамурлы-даг, произвести тщательную разведку, а затем, имея мощную артиллерийскую и пулеметную поддержку, начать атаку. Методично подготовив наступление, возможно было бы начать его с целью внезапности во время тумана или метели. Во всех случаях обходящей колонне следовало бы глубоко «захлестывать» турок с запада и северо-запада в районе Бардусского перевала с целью отрезать их одновременно и от 10-го турецкого корпуса. В таком случае 9-й турецкий корпус мог быть уничтожен не 22 декабря, а 20 декабря, т. е. в день овладения русскими этим перевалом. С другой стороны, действия сильной русской обходной колонны угрожали бы правому флангу и тылу 10-го корпуса.
Медленность наступления обходной колонны, руководимой случайными начальниками, в значительной степени объяснялась отсутствием регулярного подвоза артиллерийского снабжения и продовольствия, слабой организацией сани гарной службы и необеспеченностью войск теплой одеждой.
Хотя с 20 декабря турки в районе Сарыкамыша оказались полуокружены и, судя по захваченным пленным, деморализо
ваны и истощены от недоедания, тем не менее они оказывали отчаянное сопротивление.
К вечеру 20 декабря от Каракурта должна была подойти в район Али-Софи колонна Баратова в составе 5 батальонов 2-й Кубанской пластунской бригады и 14 сотен 1-й Кавказской казачьей дивизии, а от Карса в район Ново-Селим — колонна Га-баева, усилившаяся отрядом Воронова. Берхман, переехавший еще 17 декабря в Сарыкамыш, когда успех в районе последнего начал склоняться на сторону русских, решил 21 декабря принять общее командование над всеми частями, действовавшими против 9-го и 10-го турецких корпусов, ставя войскам общую задачу — открыть прочное сообщение с Карсом. Пржевальскому было приказано начать общее наступление 21 декабря в 12 часов, когда по его расчету колонна Баратова сосредоточится у Ель-Кечмеза. Баратов должен был в это же время начать общее наступление силами 11 '/^батальонов на Дивик— Чатах, охватить у Дивика с севера предполагаемый левый фланг турок и отбросить его от железной дороги, выдвинув конницу на Веришан для того, чтобы отрезать путь отступления туркам на северо-запад. Как указывал Берхман в директиве Баратову главнейшей его задачей «во всех условиях» являлось удержание железной дороги на Каре и обеспечение ее от повреждений со стороны противника, который ослаблен атаками русских, холодом, голодом и готовится к отступлению.
