Пьер Монте - Эпоха Рамсесов. Быт, религия, культура
Хетеп-Сенусерт занимал обнесенной стеной участок площадью примерно 380 на 430 ярдов. Главное предназначение города состояло в том, чтобы дать приют большому числу людей на относительно маленьком пространстве. За пределами внешних стен находился храм. Толстая стена делила город на две зоны: район богачей и район бедноты. Последний из конца в конец пересекала центральная дорога шириной около 30 футов, от которой в разные стороны расходились несколько узких улочек. Дома, состоявшие из на удивление крошечных комнат и коридоров, стояли впритык и были обращены входом на улицу. В богатой части города были расположены дворец и дома высших сановников, к которым вели широкие удобные улицы. Дома эти по размерам превышали жилища бедняков почти в пятьдесят раз. Египтяне очень любили сады и парки, однако здесь мы не видим никакой растительности – вся территория города занята домами и улицами. Хиркуф – тот самый, который привез в подарок своему юному царю карлика-танцора из Нубии, – рассказывает, что построил себе дом, выкопал большой пруд и посадил множество деревьев. На стеле времен правления Сесостриса II изображена женщина, занимающаяся садоводством; известно, что Рамсес III был любителем растений и разбил множество садов. Однако Хетеп-Сенусерт явно не принадлежал к городам, где прогулки доставляли жителям большое удовольствие.
Ахетатон, город-резиденция Эхнатона, напротив, был создан для людей, ведущих роскошный образ жизни. Город расположен в огромной полукруглой низменности между горами и Нилом. По всей длине его проходит параллельно реке широкая центральная дорога, которую пересекают несколько более узких улиц. Они ведут к пристаням или в противоположном направлении к некрополю и каменоломням, где добывался алебастр. В центральной части города располагались дворец, храм, разнообразные общественные учреждения, хранилища и амбары. Скромные маленькие домишки стоят здесь бок о бок с большими частными резиденциями, принадлежавшими, по мнению археологов, членам царской семьи.
Под парки и сады отведены огромные территории как внутри города, так и в больших имениях за его пределами. Работники, трудившиеся в некрополе и каменоломнях, содержались в обнесенной высокой стеной деревне. Город был оставлен настолько поспешно, что время не оказало своего разрушительного воздействия на плоды труда его древних обитателей.
Прямо противоположное относится к городам, имеющим длинную историю, а таких большинство. Здесь проследить какую-либо последовательную модель вообще не представляется возможным. Название Мен-Нефер, которое греки переделали в Мемфис, означало «красота [города или бога] длится вечно»; тот же город был известен и как Анх-Тауи («жизнь двух земель»), Хетка-Птах («крепость души бога Птаха») и Нехет («сикомор»). Все эти названия могли применяться для обозначения города в целом, однако изначально каждое из них указывало на одну из его достопримечательностей или особенностей: на царский дворец и примыкающие к нему здания, на храм Птаха, на божеств, покровительствующих городу, или на храм богини Хатхор, которой в Мемфисе поклонялись как владычице сикомора. То же самое относится к Фивам, гомеровскому «граду ста врат», который изначально носил имя Уасет. То же название имел и четвертый ном Верхнего Египта, столицей которого он являлся. В Новом Царстве город стал называться Опет, что переводится как «гарем», «святыня» или «дворец». Так называемая аллея сфинксов соединяла огромную группу памятников (сейчас ее называют в честь деревни Карнак), известную со времен царя Аменхотепа III как «Опет Амона», с луксорским храмом. Каждый Опет окружала кирпичная стена с несколькими гигантскими каменными воротами со створками из ливанской сосны, укрепленными бронзовыми деталями и украшенными золотыми инкрустациями. В случае опасности ворота запирали. В дошедших до нас текстах никогда не упоминается, чтобы ворота были заперты в мирное время, поэтому у нас есть все основания предположить, что проход через них был открыт и днем и ночью.
Внутри находились жилые дома, ремесленные лавки и хранилища, занимавшие большую часть площади между храмом и стенами. Никаких следов их до нас не дошло. Когда-то здесь были разбиты прекрасные сады, в парках паслись стада Амона. На стенах Зала Анналов, воздвигнутого Тутмосом III, сохранились изображения садов, засаженных кустами и деревьями, которые царь привез из Сирии. По обе стороны аллеи сфинксов, соединявшей две окружные стены, а также вдоль берега реки были выстроены дворцы и здания, принадлежавшие высоким сановникам. Каждый царь стремился построить себе собственный дворец, амбиции его приближенных: царей, царевичей, визирей и чиновников – простирались почти так же далеко. Таким образом, в годы правления трех династий город постоянно разрастался, а дома простых обывателей, лачуги бедняков и резиденции богачей, вероятнее всего, оказывались стоящими бок о бок друг с другом, а не занимали отдельные районы, как в Хетеп-Сенусерте.
На западном берегу, напротив Карнака и Луксора, вырос второй город – Тьяме. Он представлял собой несколько гигантских сооружений, окруженных лабиринтом домов и ремесленных мастерских; вокруг каждого из значительных зданий высилась стена, сделанная из сырцового кирпича. Она огораживала участок площадью примерно четверть мили или даже больше. Каждая сторона стены, окружающей храм Аменхотепа III, например, составляла в длину пятьсот пятьдесят ярдов. Толщина этих массивных стен достигала в основании иногда пятидесяти футов, а высота – шестидесяти футов и более. Они скрывали от любопытного взгляда практически все, что находилось в их пределах, кроме разве что пирамидальных вершин обелисков, карнизов пилонов, а также огромных уборов, венчающих головы статуй-колоссов. Почти все эти города сильно пострадали от разрушительного воздействия времени, а также и от рук человека. Сегодня колоссы Мемнона возвышаются среди пустынных полей, а когда-то никто не предполагал, что они останутся в гордом одиночестве. Тогда они служили украшением фасада прекрасного храма, со всех сторон окруженного кирпичными зданиями, под крышами которых ютилось множество людей и хранились самые разнообразные товары. Одни лишь колоссы смогли противостоять разрушительной силе веков, остальное превратилось в развалины. Во многих других местах статуи разделили общую судьбу, и обломки, когда археологам удается найти их во время раскопок, превращаются в их руках в пыль. Храм Рамсеса III в Мединет-Абу, известный как Рамсесеум, гробница Сети I – памятники, расположенные в северной части страны, – лишь они да храм царицы Хатшепсут дошли до нас в виде живописных руин. Именно благодаря им, в первую очередь Мединет-Абу, мы можем получить некоторое представление о том, как выглядели эти города в прошлом, когда только были построены. Сойдя с лодки у подножия лестницы из двух маршей, современный посетитель пройдет мимо двух караульных помещений сквозь низкую каменную ограду с бойницами, повторяющую очертания главной городской стены и отделенную от нее окружной дорогой. Главная стена снабжена массивными крепкими воротами, имеющими определенное сходство с сирийскими мигдалами (на иврите «башня») и состоящими из двух очень высоких симметричных башен. Башни расположены примерно в двадцати футах одна от другой, а между ними находится караульное сооружение с проходом посередине. Проход был достаточно широк, чтобы через него могла проехать колесница. С внешней стороны стены караульного помещения украшены барельефами, прославляющими власть фараона. Здесь изображены традиционные враги египтян: ливийцы и арабы, негры и нубийцы. Эти воинственные сюжеты могут заставить нашего посетителя почувствовать себя несколько неуютно, однако, зайдя внутрь, он окунется в куда более приветливую атмосферу. Здесь он увидит резное изображение Рамсеса, окруженного его приближенными, который ласково щекочет подбородок пленительной египтянки. Это помещение использовалось в качестве укрытия лишь в случае опасности, обычно же его занимала охрана. Дворец и гарем располагались немного дальше, возле храма.
Пройдя через ворота, наш посетитель окажется в просторном внутреннем дворе, дальний конец которого пересекает еще одна, третья, стена, окружающая храм, дворец и гарем, а также большой комплекс внутренних дворов и строений. Низкие строения лепятся с трех сторон этой стены по обе руки от центральной проезжей дороги. Среди обитателей этого маленького городка, в котором жил царь со своими женами и многочисленными слугами во время своих визитов на левый берег Нила, попадались и жрецы, и светское население.
Рамсес III с фавориткой в гареме (Лепсий. Живопись Древнего Египта и Эфиопии, III)
Это описание может относиться не только к крепости Рамсеса, правителя города Он (Гелиополя) во владениях Амона, но и к уже упоминавшемуся Рамсесеуму, а также к еще нескольким десяткам городов на западном берегу Нила. Неприветливая на вид внешняя отделка контрастирует в них с изысканностью золоченых дворцов и глинобитных хижин, разбросанных в живописном беспорядке внутри городских стен. Иногда щедрейшие царевичи и прекраснейшие царевны Египта шествовали по этим узким аллеям и внутренним дворикам, распространяя вокруг себя сияние, а в царских покоях долгим эхом отдавались смех и звуки музыки и песен. Но празднества заканчивались, и вот через массивные ворота уже снова бегут погонщики скота, ведя перед собой свои стада, или, может быть, здесь проходят колонны рабов, взвалив себе на головы или на плечи тяжелые тюки, солдаты, сборщики податей, каменщики и ремесленники – все они шагают среди гомона и пыли, спешат в мастерские, конюшни или на бойню, а в это время ученики и подмастерья торопятся к своим учителям, чтобы снова получить награду за прилежание или побои за нерадивость.
