Коллектив Авторов - Мир после кризиса. Глобальные тенденции – 2025: меняющийся мир. Доклад Национального разведывательного совета США
Исторически зарождавшиеся многополярные системы отличались большей нестабильностью, чем биполярные или однополярные. Несмотря на финансовую неустойчивость последнего времени, которая может в конце концов подстегнуть многие текущие тенденции, мы не верим в то, что нас ждет полный крах международной системы, как это случилось в 1914–1918 годах, когда предшествовавшая этому фаза глобализации застопорилась. Однако следующие двадцать лет перехода к новой системе чреваты рисками. Стратегическое соперничество, вероятнее всего, будет вращаться вокруг торговли, инвестиций, новых технологий и поглощений, но мы не можем исключить сценарий XIX века с гонкой вооружений, захватом территорий и военным соперничеством.
В этой истории нет четкого результата, как показано на примере иллюстраций, с помощью которых мы описывали различные варианты будущего. Хотя США, вероятно, останутся единственной сильнейшей державой, относительная их сила – даже в военной сфере – пойдет на спад, и система рычагов США ослабеет. В то же время неясно, до какой степени прочие субъекты – как государственные, так и негосударственные – пожелают или смогут вынести возрастающее бремя. Политикам и общественности придется справляться с растущим спросом на многостороннее сотрудничество, когда неполный переход от старого к еще только формирующемуся новому порядку ударит по международной системе.
Экономический рост подстегивает подъем новых игроков
Происходящий ныне перенос богатства и экономического влияния – грубо говоря, с Запада на Восток – по размерам, скорости и направленности потока не имеет прецедентов в современной истории. Источников у него два. Во-первых, устойчивый рост цен на нефть и товары принес непредвиденные доходы странам Персидского залива и России. Во-вторых, более низкие цены в сочетании с политикой правительства переместили локус производства и некоторых отраслей сферы услуг в Азию.
Перспективы роста для Бразилии, России, Индии и Китая (БРИК) указывают на то, что к 2040 – 2050 годам они совместными усилиями подберутся к исходной доле общего ВВП «Большой семерки». Китай имеет предпосылки в ближайшие двадцать лет оказывать на мир большее влияние, чем какая-либо другая страна. Если нынешние тенденции не изменятся, к 2025 году экономика Китая станет второй по величине в мире, а сам он – ведущей военной силой. Также он может стать крупнейшим импортером природных ресурсов и виновником загрязнения окружающей среды. Индия, вероятно, будет по-прежнему переживать относительно быстрый экономический рост и бороться за многополярный мир, в котором Нью-Дели станет одним из полюсов. Китай и Индия должны понять, до какой степени они желают и способны играть все большую глобальную роль и каким образом будут строить отношения друг с другом. У России есть потенциал стать в 2025 году богаче, сильнее и более уверенной в своих силах, если она инвестирует в кадровые ресурсы, расширит и разнообразит свою экономику и интегрируется в мировой рынок. С другой стороны, Россия может пережить существенный спад, если не сможет предпринять эти шаги, а цены на нефть и газ останутся в диапазоне 50–70 долларов за баррель. Никакие другие государства, по прогнозам, не поднимутся до уровня Китая, Индии и России и вряд ли повторят скачки этих стран, взятых в отдельности. Однако мы предполагаем увидеть рост политического и экономического влияния других стран, таких как Индонезия, Иран и Турция.
По большей части Китай, Индия и Россия не следуют либеральной западной модели в вопросе саморазвития, а, напротив, используют иную модель, «государственный капитализм». Государственный капитализм – это общий термин, которым описывают систему экономического управления, в которой значительная роль отводится государству. Другие страны, влияние которых растет – Южная Корея, Тайвань и Сингапур, – также пользовались государственным капитализмом для развития своей экономики. Однако взлет России и, в особенности, Китая, идущих этим путем, потенциально может быть гораздо более серьезным благодаря их размерам и подходу к «демократизации». Мы по-прежнему смотрим с оптимизмом на долгосрочные перспективы большей демократизации, даже несмотря на то, что продвижение в этом направлении, вероятно, будет медленным, а глобализация вынуждает многие недавно демократизованные страны увеличивать социальное и экономическое давление, что потенциально способно подорвать либеральную систему.
Многие другие страны еще больше отстанут в экономической сфере. Район Африки южнее Сахары останется наиболее уязвимым к экономическим крахам, напряженности в обществе, гражданским конфликтам и политической нестабильности. Несмотря на то что во всем мире растет спрос на товары, главным поставщиком которых будет регион Африки южнее Сахары, местное население вряд ли получит существенную экономическую пользу. Неожиданные доходы, обеспеченные длительным ростом цен на товары, могут еще больше укрепить коррумпированные или некомпетентные правительства в нескольких регионах, сокращая перспективы демократических и рыночных реформ. Хотя к 2025 году доход многих ведущих стран Латинской Америки повысится до среднего уровня, прочие государства, особенно такие как Венесуэла и Боливия, избравшие популистскую политику на рассматриваемый период, останутся позади, а некоторые, такие как Гаити, станут еще беднее и будут еще меньше поддаваться регулированию. В целом Латинская Америка сохранит отставание от Азии и других быстроразвивающихся регионов с точки зрения экономической конкурентоспособности.
В ближайшие двадцать лет Азия, Африка и Латинская Америка могут рассчитывать на прирост фактически всего населения; на Западе прирост составит менее трех процентов. Европа и Япония продолжат значительно превосходить набирающие силу Китай и Индию по богатству на душу населения, но им придется бороться, чтобы поддерживать активный темп роста, поскольку количество трудоспособного населения снизится. США частично станут исключением в области старения населения в развитых странах мира, поскольку переживут повышение уровня рождаемости и иммиграции. Вероятно, увеличится количество мигрантов, желающих перебраться из неблагополучных в относительно привилегированные страны.
По прогнозам, количество стран с преобладанием молодежи в возрастном составе в нынешней «дуге нестабильности» уменьшится на сорок процентов. Три из каждых четырех стран, в которых сохранится преобладание молодого населения, будут находиться в Африке южнее Сахары; почти все остальные – в сердце Ближнего Востока, на просторах Южной и Центральной Азии и на островах Тихого океана.
Новый транснациональный курс
Вопросы ресурсов выйдут на передний план на международном уровне. Беспрецедентный рост экономики в мировых масштабах – положительный во многих других аспектах – продолжит оказывать давление на ряд крайне важных стратегических ресурсов, включая энергетику, пищу и воду, и, по прогнозам, в грядущие десять лет или чуть более спрос превысит предложение из легкодоступных источников. Например, производство жидких углеродов не в рамках ОПЕК – сырой нефти, жидкостей из природного газа и нестандартных продуктов, таких как нефтеносные пески, – не будет расти соразмерно спросу. Производство нефти и газа многочисленными традиционными энергопроизводителями уже снижается. У прочих – Китая, Индии и Мексики – производство не переживает спадов и подъемов. Количество стран, способных значительно расширить производство, сократится; производство нефти и газа сосредоточится в нестабильных регионах. Вследствие этого и иных факторов в мире произойдет фундаментальный переход в сфере энергетики от нефти к природному газу, углю и другим заменителям.
Всемирный банк прогнозирует, что к 2030 году потребность в пище возрастет на пятьдесят процентов в результате прироста мирового населения, повышения финансового благополучия и перехода растущего среднего класса к западному рациону. Проблемы с доступом к постоянным источникам воды достигнут критической отметки, особенно для сельскохозяйственных нужд, и ситуация лишь ухудшится по причине быстрой урбанизации по всему миру и приросту населения ориентировочно на 1,2 миллиарда человек в ближайшие двадцать лет. Сегодня эксперты насчитывают двадцать одну страну (суммарное население составляет шестьсот миллионов человек), которые испытывают недостаток либо сельскохозяйственных угодий, либо питьевой воды. Вследствие дальнейшего роста населения прогнозируется, что к 2025 году тридцать шесть стран, с населением около 1,4 миллиарда человек, попадут в эту категорию.
Ожидается, что изменение климата обострит дефицит ресурсов. Хотя последствия будут отличаться в разных регионах, некоторые пострадают больше других, лишившись воды и сельскохозяйственного производства. С течением времени разница в сельскохозяйственном производстве в зависимости от региона, вероятно, станет более ярко выраженной, спад непропорционально ударит по развивающимся странам, особенно по тем, что находятся в Африке южнее Сахары. Потери в сельском хозяйстве, как ожидается, увеличатся и приведут к значительным последствиям, прогнозируемым большинством экономистов к концу этого века. Для многих развивающихся стран спад сельскохозяйственного производства окажется разрушительным, поскольку их экономика в значительной степени строится на сельском хозяйстве и многие граждане выживают на уровне прожиточного минимума.
