Алина Ребель - Евреи в России: самые влиятельные и богатые
«Деньги созданы для дураков, – любил говорить он своим сыновьям. – Вексель – вот инструмент. Чтобы что-нибудь сделать, денег не нужно. Деньги нужны только для того, чтобы ничего не делать».
И это лишь малая часть тех предприятий и банков, которые принадлежали Лазарю Полякову. Младший Поляков к концу века был главным, а иногда и единственным владельцем целого ряда крупнейших предприятий, в том числе Московского товарищества резиновой мануфактуры (капитал 2 млн рублей), Московского общества для сооружения и эксплуатации подъездных железных путей в России с капиталом в 8 300 400 рублей, Коммерческого страхового общества (капитал 1 млн рублей), конных железных дорог в Воронеже, конных железных дорог в Минске, а также завода Рязанского товарищества для производства сельскохозяйственных орудий и предприятия Московского товарищества писчебумажных фабрик. (Данные по книге «Банкирские дома в России 1860–1914 гг.» Б. Ананьича.)
Однако главным делом Лазаря Полякова были все-таки банки. «К началу 90-х гг. XIX в. финансовая империя Лазаря Полякова находилась на самом пике своего могущества, – отмечает историк Валерий Чумаков в исследовании „Русский капитал“. – Рязанский коммерческий банк был переведен в Москву и в 1891 г. преобразован в Московский международный торговый банк, ставший в начале XX в. крупнейшим коммерческим банком Москвы. Были образованы Южно-Русский промышленный, Петербургско-Московский, Азовско-Донской и многие другие банки по всей России. Состояние самого Лазаря Соломоновича уже оценивалось в несколько десятков миллионов рублей». Если точнее, то некоторые историки утверждают, что к концу века у Полякова было 30 млн рублей, что на нынешние деньги соответствует приблизительно 25 млрд долларов. Центром всех банков и предприятий, которыми владел Поляков, был его банкирский дом. Акции банков и предприятий, входивших, выражаясь современным языком, в банковский холдинг Лазаря Полякова, принадлежали в большей степени ему самому, а также его сыновьям Александру и Исааку. Они же входили в состав членов правления всех этих предприятий.
Однако амбиции Лазаря Полякова распространялись далеко за пределы России. Став одним из богатейших и влиятельнейших людей Москвы, предприниматель решил расширить сферы влияния своего капитала за рубеж. И выбрал для этого Персию благодаря связям в этой стране его брата Якова. У Лазаря с шейхом Персии (нынешний Иран) Насер эд-Дином едва ли не дружеские отношения, и в 1890 г. он стал генеральным консулом Персии в Москве (Яков был тогда генеральным консулом шаха в Таганроге). Шейх же даровал обоим братьям баронский титул, о котором мечтал Самуил Поляков, но так и не получил.
Лазарь быстро понимает, что технически отсталая, но очень богатая ресурсами Персия – идеальное место для вложения капиталов. Он открыл здесь филиалы своих банков и получил концессию на строительство дороги Энзели Казвин, которую потом продолжил до Тегерана и Хамадана. В 1890 г. он основал Персидское страховое и транспортное общество с акционерным капиталом в 2 млн франков (175 000 рублей).
Однако самой известной аферой Полякова в Персии стало спичечное товарищество, учрежденное им в южной стране. В 1889 г. финансист приобрел у бельгийского подданного Денни концессию на монопольное производство спичек в Персии.
Первым делом Поляков учредил «Товарищество промышленности и торговли в Персии и Средней Азии» с основным капиталом в 400 000 рублей. Деньги на основание товарищества взял в собственном Московском международном банке, который был акционерным обществом, а потому собственные средства Поляков задействовал в меньшей степени, чем средства акционеров. Затем он построил за 200 000 рублей в Тегеране спичечную фабрику. Товарищество с самого начала не имело оборотных средств и материалов для производства спичек, так как поблизости от фабрики не было лесов, а ввозить их было бы невероятно дорого. В какой-то момент бесперспективность спичечной аферы стала понятна акционерам, которые потребовали от Полякова свернуть производство. В ответ тот раздал свои акции мелкими частями подставным лицам, которые в итоге составили лояльное ему большинство на собрании акционеров.
Спичечное предприятие быстро переквалифицировалось в торговый дом, задачей которого был обмен русских товаров на персидские и их реализация. Обмен товарами шел туго, сбывать их и вовсе не получилось, решили переключиться на торговлю хлопком. Вскоре она привела к убыткам в 300 000 рублей. Чуть позже, правда, товарищество смогло-таки наладить торговлю и оказаться в числе крупнейших компаний России. Правда, в Средней Азии, а не в Персии. В результате всех этих персидских неудач у Полякова скопилось 530 000 рублей долга. Однако он довольно быстро расправился с этим бременем, создав фальшивую мануфактуру в городе Перну (ныне Пярну в Эстонии) и продав ей все свои убыточные предприятия.
Однако даже уникальное умение Лазаря уходить от долгов не спасло его финансовую империю от кризиса конца века. В 1900 г. Россию накрыл финансовый кризис. Разорялись, казалось бы, самые надежные акционерные общества и банки. Угроза краха нависла и над Поляковым. Финансовая проверка 1901 г., инициированная акционерами его многочисленных предприятий, показала, что он никогда не сможет расплатиться с долгами, накопившимися за годы долгих финансовых махинаций и неудачных вложений.
Оказалось, что сумма долгов банкирского дома составила 53 513 000 рублей, что почти вдвое превышало сумму всех его активов (37 715 000 рублей). Однако позволить утонуть банкам Полякова было нельзя: слишком многие предприятия и компании в стране были их непосредственными клиентами.
С. Ю. Витте на пароходе по дороге в Америку
Правительство понимало, что отказать банкам Полякова в помощи – означает расшатать и без того плохо стоящую на ногах экономику: слишком большие деньги оказались должны эти банки своим кредиторам. Но спасать решили только три крупнейших: Орловский коммерческий, Международный торговый и Московский земельный банк. Спасали их по решению Витте, который писал в своей записке царю: «Приостановка платежей этими банками, существующими уже около 30 лет, не только разорила бы множество вкладчиков, разбросанных по всей России, но и нанесла бы сильный удар всему частному кредиту, подорвав и без того пошатнувшееся доверие к частным банкам». Банкам были выданы чрезвычайные кредиты, а в состав их правления введены представители Министерства финансов. Всю вину за крах банковской империи Полякова Витте возложил на самого банкира. Он особенно подчеркивал, что Поляков организовывал все новые и новые предприятия, не имевшие оборотных средств. И таким образом довел все свои банки и акционерные общества до состояния полного банкротства. Витте прекрасно знал, что Николай II не любит евреев вообще и клан Поляковых в частности, а потому действовал в отношении их банкирского дома без жалости. В 1908 г. для большего удобства покрытия расходов три спасаемых банка были слиты в один Соединенный банк, к управлению которым Полякова не допустили. Правда, в составе правления был один из его сыновей, Исаак.
Госбанк впоследствии, в сущности, вступил во владение поляковскими банками, отстранив старшего Полякова от управления. Однако Лазарь Соломонович остался, как говорится, на плаву: в 1908 г. он получил чин тайного советника, отныне его величали исключительно Вашим превосходительством. Однако после его смерти родственники, вероятно, поминали его не самыми добрыми словами: Лазарь Поляков оставил долгов на 9 млн рублей.
Однако если российские власти под конец жизни Лазаря Полякова предпочли от него отвернуться, то еврейская община Москвы до сих пор помнит своего благодетеля. Предприниматель в течение 35 лет возглавлял Московскую еврейскую общину, построил Московскую хоральную синагогу в Спасоголенищевском переулке. Вкладывал он деньги и в создание общероссийских культурных ценностей, к примеру финансировал строительство Музея изящных искусств имени Александра III (сейчас Музей изобразительных искусств имени Пушкина).
Музей изобразительных искусств им. А. С. Пушкина
Создать этот музей придумал отец поэтессы Марины Ивановны Цветаевой. Поляков же, если верить запискам Ивана Цветаева, «приобрел для музея залу греческих рельефов V и VI столетий н. э.». Немалые суммы Поляков вложил и в Румянцевский музей, который располагался в доме Пашкова.
Однако все эти заслуги так и не смогли обелить Полякова в глазах кредиторов. Он, несмотря на финансовый крах, вплоть до 1914 г. жил на широкую ногу, давал балы и принимал гостей. Умер Лазарь Поляков в 73 года в 1914 г. в Париже, похоронен в Москве. Говорят, его дочерью была знаменитая балерина Анна Павлова, которая и стала его единственной отрадой в последние годы жизни.
Бродские: сахарные короли
