Сталинград. Крах операции "Блау" - Пауль Карель
воспрепятствовать их отрыву и отходу в горы, где они смогут укрепиться и будут способны вести долговременную оборону.
Вспоминает радист Отто Теннинг, сидевший во время описываемых событий в командирской машине 3-й танковой дивизии: «Я следовал вместе с фельдфебелем Гольдбергом в составе разведывательного подразделения. Когда мы медленно приблизились к одной маленькой деревне, командир заметил что-то подозрительное и передал по рации: «На восточной окраине танки противника». Как же велико было наше изумление, когда мы позднее поняли, что это не танки, а верблюды. Вот смеху-то было! И одногорбые, и двугорбые уже не были больше диковинкой. Их использовали как замечательных тягловых животных».
Передовые части 3-й танковой дивизии 3 августа вышли к городу Ворошиловску совершенно неожиданно для русских и после короткого боя около 16.00 заняли его. Продвижение наших войск продолжалось. Среди них находились «бранденбуржцы», всегда готовые к выполнению специальных задач. Вместе с 3-й танковой дивизии следовали также румынские горные егеря. Местное население — жившие здесь с давних пор кавказцы — радостно приветствовали немцев как освободителей. Невозможно пройти мимо того факта, что они целыми семьями и селениями и против воли высшего немецкого командования заявляли добровольно о своем желании сражаться против Красной Армии. Эти свободолюбивые люди считали, что наступил великий час их национальной независимости. Гнев Сталина, обрушившийся на них позднее, был ужасен: все эти народы были сосланы в Сибирь из своих чудных родных мест 5.
Чем быстрее совершалось продвижение войск в направлении на Кавказ, тем отчетливее становилось понятным: русские войска избегают боев, ускользая с минимальными потерями в живой силе, технике и имуществе. Всё больше территорий доставалось немцам, но им не удавалось нанести противнику тяжелого поражения или разбить его. Пара опрокинутых двуколок или убитых лошадей — вот все, что они видели во время маршей.
Для того чтобы прикрывать все удлиняющийся восточный фланг, 52-й армейский корпус развернулся широким фронтом на восток и продвигался к Каспийскому морю. Элисту, единственный крупный город в калмыцкой степи, войска взяли 12 августа.
Между тем танковые дивизии следовали на юг. Раскаленная Калмыцкая степь дышала зноем. Термометр показывает 55 °С. На ярко-голубом небе далеко-далеко солдаты заметили белый купол облаков. Он не двигался, оставаясь на том же месте и на следующий день, и ещё через день. Это были не облака, а Эльбрус, взметнувшийся в небеса на 5633 метра. Ледники этого крупнейшего горного массива на Центральном Кавказе сверкали на солнце вечными снегами.
«Сколько километров сегодня пройдено?» — спросил командир 421-го пехотного полка полковник
Рейнхардт у своего адъютанта. Обер-лейтенант Болль посмотрел на карту с нанесенными на ней маршрутами движения: «60 километров, господин полковник».
60 километров. 60 тысяч метров преодолела маршем пехота в этот день. В ужасную жару, по Кубанской степи, лишенной каких бы то ни было деревьев. Марширующие колонны были окутаны плотными коричнево-серыми клубами пыли. Видны были только головы людей. Чем дальше войска продвигались на юг, тем слабее становилась связь между полками. Только по шлейфам пыли можно было понять, что справа и слева от тебя другие колонны тоже следуют на юг. Сидя в тени своего автомобиля с радиостанцией, Рейнхардт внимательно всматривался в карту. «В дрожь бросает, когда понимаешь, какие тут у них расстояния», — проговорил адъютант. Рейнхардт кивнул и провел пальцем по карте к Калмыцкой степи: «Танкам Клейста там не лучше, чем нам».
Это действительно было так. 40-й танковый корпус, приданный со 2 августа 1-й танковой армии, силами 3-й танковой дивизии 10 августа овладел Пятигорском, а силами 23-й танковой дивизии — Минеральными Водами и вышел к подножию Кавказа. Перед войсками лежала последняя водна я преграда — Терек. Смогут ли они преодолеть её, чтобы затем овладеть перевалами на Осетинской и Грузинской военных дорогах?
Полковник Рейнхардт постучал пальцем по кружочку с надписью «Краснодар»: «Вот наша цель». Затем он указал на Майкоп: «А туда нужно выйти Клейсту, и тогда мы посмотрим, что там у нас попадет в котел, который захлопнут наша 17-я армия и 1-я танковая армия Клейста».
Адъютант кинул: «Хороший план, господин полковник, но у меня такое ощущение, что Иваны уже не окажут нам любезности и не станут ждать, пока мы затянем веревку на мешке». Рейнхардт возвращает карту Боллю. «Там видно будет, — ворчит он. — Нет ли у вас ещё глотка воды?» — «Ни капли больше, господин полковник». — «У меня вот уже с час, как язык прилип к нёбу, словно мухоловка». Они сели в машину: «Давайте дальше, нам сегодня нужно сделать ещё 10 километров».
В первые августовские дни такие же сиены можно было наблюдать повсюду в пехотных подразделениях, у егерей и у горных стрелков армейской группы Руоффа. На некоторое время война приобрела на южном фронте характер боевых действий в пустыне. Лишь редко делались остановки для принятия пищи. Преследование советских войск по Кубанской степи стало гонкой от одного источника воды до другого. В больших автоцистернах везли на всякий случай питьевую воду для солдат, но необходимого для лошадей количества везти с собой не было возможности. Это заставляло нижестоящих командиров ежедневно захватывать все новые источники воды.
Русские войска, ведя сдерживающие бои, уклонялись на правом фланге группы армий «А» от крупномасштабных столкновений с немцами, что они уже успешно отрепетировали ранее на Среднем Дону. В немногих небольших населенных пунктах, на берегах многочисленных рек советские войска закреплялись, вначале цепко держали оборону, однако затем «снимались» настолько быстро, что наши не успевали никого взять в плен. Тем самым они следовали новой директиве маршала Тимошенко: замедлять продвижение противника, в решающий момент, однако ускользать во избежание охвата и окружения. Это было новой гибкой стратегией русских. Советский Генштаб отошел от старой сталинской манеры ведения боевых действий, заключавшейся в отстаивании «каждой пяди земли», что в случае окружения приводило снова и снова к гигантским потерям.
Командиры нижестоящих степеней очень быстро освоили тактику «сдерживающего боя». Этот вид боя в 1936 году был исключен из плана боевой подготовки немецких войск.
Искусно используя участки многих рек, располагавшихся поперек к направлению наступления немецких
