Германия и революция в России. 1915–1918. Сборник документов - Юрий Георгиевич Фельштинский

Грюнау

Статс-секретарь иностранных дел – представителю МИД в ставке

Телеграмма № 758 Берлин, 27 апреля 1917 г.

На телеграмму № 598

Секретно!

Для доклада Его Величеству

Встреча Эрцбергера с Колышко была вызвана неоднократными, настоятельными просьбами последнего об организации беседы в самое скорое время. Как я уже указал в телеграмме № 741, я поручил Эрцбергеру только выслушать русского агента и сообщить мне об услышанном. Информационная поездка Эрцбергера к Колышко, который похваляется близкими отношениями с Керенским, давала возможность узнать ни к чему нас не обязывающим образом пожелания Керенского и удержать последнего от использования посредничества немецких социалистов, среди которых сильны тенденции к сближению с русскими социалистическими руководителями. В пользу Эрцбергера говорило то обстоятельство, что он противник социалистических устремлений и что Колышко, являясь католиком, относится к посланнику [германского социал-демократического] центра с особым доверием. Эрцбергер превысил свои полномочия, желая послужить тем самым кайзеру и рейху. На мои упреки в нарушении инструкций он тут же самым непосредственным образом попросил немедленно дезавуировать его и оставить на произвол судьбы, если это в интересах рейха. Я не думаю, что он нанес какой-либо урон нашим интересам, так как он, по его многократным заверениям, убедил Колышко, что у него нет никаких поручений и что он не обладает никакими полномочиями, а если Колышко вернется к этим вопросам, ничто не мешает нам просто опровергнуть все, что говорил Эрцбергер. Для меня Эрцбергер важен не как собиратель сведений, но как посредник. Если с вражеской стороны к нам поступят серьезные предложения или запросы, я, разумеется, немедленно пошлю сообщение Его Величеству и буду ждать высочайших приказов. Однако я почитаю своим долгом не доводить до сведения Его Величества все явно лживые, сомнительные и непроверенные сообщения.

Циммерман

Статс-секретарь иностранных дел – представителю МИД в ставке

Телеграмма № 771

Берлин, 28 апреля 1917 г.

На сегодняшнем заседании комитета рейхстага социал-демократическая сторона задала вопрос, получили ли представители радикального меньшинства разрешение на выезд для участия в стокгольмском совещании. Пока я дал уклончивый ответ. Но комитет по внутренним делам потребовал дать полный ответ к понедельнику, 30 апреля. Нет нужды перечислять причины, по которым не следует давать разрешение на выезд представителям меньшинства, я еще раз сказал о них на сегодняшнем заседании. Но есть веские политические причины, по которым все же полный отказ представляется неразумным. Социал-демократическое большинство справедливо выдвигает довод, что в случае отсутствия в Стокгольме представителей меньшинства их назовут инструментами немецкого правительства и они не смогут ничего сделать. От этого выиграют социалисты Англии, и резкие протесты меньшинства, которые, несомненно, еще раздадутся в немецком рейхстаге, еще больше повысят агитационную ценность дела Антанты. С точки зрения внутриполитической столь обостренная демократическая и радикальная борьба против нашего правительства тоже нам невыгодна. С другой стороны, если одному представителю меньшинства выдать разрешение на выезд, немецкие социал-демократы получат в руки козырь против стран Антанты, которые, скорее всего, выпустят лишь социал-демократов, преданных им.

По этим причинам мне представляется разумным дать разрешение на выезд представителю меньшинства. В качестве подходящего кандидата мне называли известного Ледебура[187], который надежный…[188]

«Правительственный социалист» Давид[189] настоятельно просил меня частным порядком обратиться за разрешением на путешествие к членам рабочей комиссии. Он думает, что в Стокгольме сможет взять их сторону.

Выдача разрешения впоследствии, когда большинство из принципиальных причин воленс-ноленс вынуждено будет пойти с меньшинством, заставит представителей большинства более чутко прислушиваться к нашим пожеланиям, а не встречать их резким противодействием, как это имеет место сейчас. Я прошу сделать доклад генералу Людендорфу в этом смысле, порекомендовать ему выдать разрешение на проезд членам рабочей комиссии и сказать им, что я также связался по этому вопросу с военным министром. Военный министр не только не…[190]

Циммерман

Статс-секретарь иностранных дел – германскому посланнику в Стокгольме

Телеграмма № 622

Берлин, 1 мая 1917 г.

Согласно сообщению петроградского телеграфного агентства, в Петрограде имела место направленная против Ленина демонстрация «раненых и изувеченных», в которой участвовало предположительно свыше 50 000 человек, требовавших продолжения войны.

Прошу как можно скорее сообщить подробности.

Циммерман

Германский посланник в Стокгольме – в МИД Германии

Телеграмма № 742

Стокгольм, 2 мая 1917 г., 14.00. Получено: 2 мая, 18.56

На телеграмму № 622

Г-н фон Хейденштам считает, что донесение, по-видимому, соответствует действительности, поскольку и политическая линия, которой придерживается Ленин, и его пропаганда мира совершенно независимы и он таким образом находится в резкой оппозиции к правительству. Согласно донесению, полученному сегодня от телеграфного агентства, его по этому поводу вызывали в Совет рабочих депутатов.

Имели место большие демонстрации в пользу мира, организованные студентами у Казанского собора, где произносились резкие речи против Англии и США и более умеренные против Франции. Убийство генерала Качалинского считается значительным событием, поскольку он был представителем нового правительства.

Анархия растет.

Люциус

Представитель МИД в ставке – в МИД Германии

Телеграмма № 687

Ставка, 7 мая 1917 г., 12.15. Получено: 13.30

Срочно!

Для господина рейхсканцлера

В дополнение к телефонному донесению Главнокомандующий Восточными армиями телеграфировал Верховному главнокомандованию:

Доклад офицера разведки армии Эйхгорна[191] о разговоре с двумя русскими делегатами к югу от Двины

Оба делегата сказали, что 4 мая в Петербург были отосланы два курьера с целью заставить приехать на фронт Стеклова[192], первого заместителя Чхеидзе, поскольку последний не может отлучиться из города. Стеклов, по их словам, склонен к компромиссам, и поэтому он считает важным, чтобы наша сторона тоже выслала члена партии. На вопрос, как воспринимается наша пропаганда, депутат ответил, что они не могут согласиться на аннексии. Если немцы с этим согласны, то русским ни к чему подлаживаться под Антанту – они тогда заключат сепаратный мир. За излишек военнопленных Россия требует денежного возмещения.

На замечание офицера разведки о нашей большой оккупационной области и большом числе русских пленных по требованиям делегатов было совершенно очевидно, что Россия не будет строго придерживаться вначале выдвинутого пункта о неприемлемости аннексий с нашей стороны. Он имел в виду,