Елена Коровина - Москва: мистика времени
– Воля ваша, Вера Ивановна, но мы, Ермоловы, всегда стоим за правду!
Вера про себя только ахнула – фамилия управляющего прозвучала как предупреждение от давно уж и забытого генерала Ермолова. Ну как не прислушаться к словам? У Веры словно глаза открылись. Вспомнила, как, имея чеки на полмиллиона, Ганецкий у нее постоянно денег просил. Да и катаясь по Европе, небось не столь новинки банного дела высматривал, сколь с волоокими одалисками парился. А недавно Федор Шаляпин во хмелю выложил Вере, что Ганец-кий по Тверской с какой-то певичкой на лихаче раскатывает. И ведь все за ее, Верины, денежки! Вот вам и мужская помощь – один обман немереный!..
Словом, Сандуны Вера выкупила, а мужу-обманщику на дверь указала. Да только тот миллион отступного затребовал. Вера своего первого мужа вспомнила. Такса такая, что ли, у проклятущих мужиков?.. Выписала Вера чек и заплакала. Не помогла заветная серебряная шайка певицы Сандуновой. А может, Вера сама неправильно действовала? До свадьбы надо было из серебра мыться, а не после…
Эксплуататорша трудового народа
Улица 1-я Мещанская, ныне – проспект Мира;
Арбатская площадь, 2/1; улица Петровка, 10; улица Арбат, 43/27
С тех пор решила Вера Ивановна от всяких «замужеств» держаться подальше, тем более что дел множество. Ее лесоторговые предприятия были разбросаны по всей стране, строительства шли в разных городах, но главные ее детища были, конечно, в любимой Москве: строительства аж на 26 участках. И за все Вера взялась железной рукой. В среде промышленников ее даже прозвали «предпринимательской бабой». В прозвище звучала, конечно, издевка: как это баба может дела вести?! Но было и уважение: ведет ведь, да еще и с миллионной прибылью!
Из дома на Неглинной перебралась Фирсанова в дом на 1-й Мещанской улице – подальше от воспоминаний. В те годы на Мещанской (несмотря на неприглядное название) проживал цвет богатейшего московского купечества. Дом № 5 принадлежал чаеторговцу Сергею Васильевичу Перлову – тому самому, что к приезду китайского принца в Москву открыл на Мясницкой улице легендарный чайный китайский домик – ныне магазин «Чай. Кофе». В доме № 41 жил Матвей Федорович Кузнецов – «король русского фарфора» (помните, знаменитый кузнецовский фарфор?). Фирсанова же поселилась в доме № 3, построенном еще в 1885 году по проекту архитектора В.П. Загорского.
Трудилась Вера Ивановна без обмана, но и долгов не прощала. Вот за долги-то и отошел к ней ресторан «Прага» (Арбатская площадь, 2/1). Был он некогда прославлен, богачи и интеллигенция там откушивали, но ныне прогорел. Вера его переделала, обустроила интерьеры с невиданной дотоле роскошью: не ресторан – чистый дворец!
В начале ХХ века Вера Ивановна вступила в Торговую палату. И опять решила вести дела не абы где, а в новом дворце торговли. 7 февраля 1906 года открылась ее торговая галерея, равной которой не было во всей стране, – Петровский пассаж (улица Петровка, 10). Строили его архитекторы Калугин и Фрейденберг (те самые – «сандуновские»), а увенчал стеклянными галереями инженер Шухов (впоследствии строитель знаменитой первой телебашни Москвы). Москвичи окрестили уникальный пассаж чудом света – очень уж он напоминал легендарные висячие сады Семирамиды. В нем были представлены все самые знаменитые российские и зарубежные фирмы. Вот тогда-то Фирсанову и назвали «самой роскошной предпринимательницей России» и даже заговорили о статусе почетного гражданина города. Но…
Революция распорядилась иначе. Какое там почетное гражданство – устроительница московской роскоши оказалась в нищете! Веру Ивановну выселили из дома на 1-й Мещанской улице в крохотную комнатенку коммунальной квартиры на Арбате, 47/23. Всего семь лет назад Вера Ивановна финансировала строительство этого дома по проекту архитектора М.Д. Холмогорова. Дом возводился как доходный – уютный с большими квартирами. Но сразу после революции жильцов уплотнили. Квартиры стали коммунальными. Эксплуататорше трудового народа «нетрудовому элементу гр. Ганецкой (Фирсановой) В.И.» досталась комнатка в 6 метров, в которой раньше разгружали дрова. Фирсанова стала лишенкой – без права на паспорт, свободное перемещение и продовольственный паек – практически без права на саму жизнь. Правда, она еще могла ходить мимо своей «Праги» или пассажа. Заходить туда уже не имело смысла – денег не было. По ночам, лежа без сна на железной кровати, Вера невольно вспоминала, сколько средств угрохала на благотворительность: выстроила Фирсановский дом для вдов и сирот, дом-школу для слепых детей, провела железнодорожную ветку в Фирсановку, ежегодно жертвовала по полмиллиона на развитие искусства и культуры, на деятельность больниц, приютов, школ. Но все оказалось напрасно. Даже из Фирсановского дома повыгоняли вдов и сирот, разместив там очередное ведомство новой власти, проще говоря, еще одну бюрократическую структуру.
Как Вера мыкалась, трудно представить!.. Не умерла только потому, что помог старый друг Федор Шаляпин, устроил гримершей в один из московских театров. С этим театром Вера Ивановна и сумела выехать на гастроли за границу. Обратно не вернулась – с 1928 года обосновалась в Париже. Не бедствовала – консультировала французских промышленников, но ужасно тосковала по Москве, а больше всего по Сандунам. Часто ей снилась та самая серебряная шаечка, но теперь уже без воды – пустая. Но однажды ей показали недавно снятое фото залов бани, уцелевшей в революции. И, увидев, что Сандуны не потеряли своей былой роскоши, Вера Ивановна счастливо расплакалась. Ее не стало в 1934 году. В тот год ей исполнилось бы 72.
А Сандуны открыли для советского народа. Предполагалось, что там безо всяких чинов и званий будут мыться сообща. Но только старые бани-то знали, что голые хоть и все равны, но кто-то – равнее. В «кабинетах с ресторанами» гуляло теперь совдеповское начальство, а простой люд по-прежнему мылся в общем отделении. Но случилось с Сандунами и невиданное – бани стали героями кинематографа. Началось все с великого «Броненосца «Потемкин»: Сергей Эйзенштейн снял в бассейне Сандунов гибель макета крейсера. Новые времена принесли новое культовое кино – главные кадры фильмов «Ты – мне, я – тебе» и «Старый Новый год» тоже снимались в сандуновских предбанниках и парилках. В наше время в отделениях «высшего разряда» проходили съемки «Олигарха», детективного сериала «Маросейка, 12», популярнейшего ТВ-проекта «Куклы». Говорят, там даже снимали знаменитый «бал Сатаны» для фильма «Мастер и Маргарита». Правда, по каким-то мистическим причинам фильму Юрия Кары так и не удалось выйти в широкий прокат вплоть до 2011 года. Но Сандуны тут точно не виноваты.
К концу советской эпохи бани, как и все хозяйство, зачахли, но в 1992 году началась реконструкция. Сегодня они воссозданы во всем великолепии. Их с прежним восторгом посещают и деятели искусства, и спортсмены, и завсегдатаи тусовок. Там можно встретить и Ширвиндта, и Юрского, и Сафина, и Буре. Бывали в московском банном дворце и заезжие звезды – Дольф Лундгрен и Клод Ван Дамм. Снимались там и голливудские фильмы – например, «Командировка в Москву» из популярного сериала «Полицейская академия» и «Красная жара» с самим Шварценеггером. Так что и вы, дорогие читатели, будете в Москве – заходите! Вдруг там Шварценеггер с Ван Даммом в натуральном виде сидят и новую мыльную оперу снимают…
А вот в знаменитом жилом доме на Неглинной, 14 вплоть до конца ХХ века располагался знаменитейший на всю Европу магазин «Ноты». И, зайдя туда, люди еще могли представить, сколь грандиозным и роскошным было некогда это жилье. Однако культура, а музыкальная тем паче, никогда не приносила особого дохода. «Ноты» закрылись. Как шутили злые языки, накрылись медным тазом. Вот уж точно – в банную тему…
Теперь здесь галерея, ресторан и… элитное жилье. Выводы можете сделать сами. Кому какие ближе.
Наверняка можно сказать только одно: никакое привидение или дух-призрак не сможет начудить больше, чем сами люди. Особливо в таком мистическом городе, как наша Москва.
Силы потайные…
Силы потайные, силы великие,
Души, отбывшие в мир неведомый!
К вам взываю!
Сцена гадания Марфы из оперы М. Мусоргского «Хованщина»
Конечно, хорошо говорить о мистических тайнах города, когда речь идет о старинных центральных районах. Там же все пропитано историческими легендами, секретами прошлого и загадками столетий.
Но ведь у Москвы имеются и новые районы. С ними-то как? Сыщутся ли у них загадки и тайны?
Ну это уж как посмотреть…
Встреча над подземной рекой
Улица Байкальская и другие, входящие в район Черницыно
Район Гольяново вошел в состав Москвы только в 1960 году. До того здесь был столичный пригород. Ну а до первой четверти ХХ века – и вовсе деревни: Гольяново, Черницыно и Калошино. (Оговоримся сразу – правильное склонение этих названий на «о» нас занимать не будет. Ибо устоявшегося правила на этот счет нет. Вот и мы станем склонять, когда это покажется уместным, и нет, когда хорошо читается и без склонения.) Во второй половине ХХ века о Калошине хоть что-то знали – там была промзона с большими заводами. В Гольяново существовало старинное кладбище (Курганская улица, ныне – дом 11) и Бабаевский пруд, вокруг которого сложилась зона отдыха. Но вот про Черницы-но мало кто даже и слыхивал. Место это в просторечии называлось «у кинотеатра «Урал» или просто «на кругу», потому что рядом с кинотеатром существовала круговая транспортная развязка. Ну а когда уже в начале XXI века кинотеатр закрыли, а потом и вовсе снесли, остановку общественного транспорта переименовали с «Кинотеатра «Урал» в это самое «Черницыно». Однако даже местные жители пожимали плечами:
