Александр Лепехин - О Туле и Туляках с любовью. Рассказы Н.Ф. Андреева – патриарха тульского краеведения
Мы совершенно согласны с мнением г. Кавелина, что не должно «смешивать обыкновенные увозы и похищения невест, которыя, как можно заключать по некоторым свадебным обрядам, производились иногда нападением, открытою силою, с увозами или похищениями, происходившими на игрищах, религиозных языческих празднествах. Не странно, в самом деле, что жители соседних селений, зная наверное, что на игрищах непременно произойдут похищения невест, и негодуя на такия похищения, не смотря на то, все-таки съезжались на них и привозили своих дочерей? Что-нибудь из двух: или наученныя опытом, они должны были не пускать их на игрища, или не враждовать на увозы. Нам кажется, что последнее вероятнее, и вот почему увозы на игрищах, как их нам описывает Нестор, очевидно были символическим действием, обрядом, а не похищением, в настоящем смысле слова. Религиозный характер игрищ доказывает это несомненно. Что в основании такой формы заключения браков лежало похищение, это вероятно. Во время летописца уже было иначе. Но обряд, какой бы он не выражал факт, допускает и предварительное условие, и приданые, и брачные подарки, одним словом все принадлежности брака, заключаемаго по сговору» (Отечественные записки 1851 года, № 12, отдел V, стр. 71 и 72)
Мы выписали из этнографии Нестора все более он не сказал ни слова. Далее летописец упоминает о Вятичах там, где говорит о дани платимой ими Казарам, определяя уже лета.
В Лаврен. Лет. Стр.12: «В лето 6367(959) имаху дань Варязи из заморья на Чуди и на Словенях, на Мери, и на всех Кривичах: а Казари имаху на Полянях и на Северех, и на Вятичех, имаху по белей зеверице от дыма».
Мужской прорезной перстень вятичей.
Известно, что Козары, или Хозары, как угодно, народ турецкой породы, жившия прежде между Черным и Каспийским морями, по разделении Болгарскаго государства, (что случилось по смерти князя Конрада), немедленно заняли Таврический полуостров в 667 году и тогда же наложили дань на Болгар, Яссов и Косогов, обитавших по Дону. Около 680 года воинственные Казары завладели пространством, лежащим между Доном и Днепром. Потом читаем в нашей летописи, что кроме других Словян и Вятичи сдлались данниками Казаров (15) Увлекаяся созвучием, мы позволяет себе сделать вопрос генеалогистам: не происходит ли дворянский род Казариновый от Казар, как дворян Пургосовых производяи от начальника Мордвы Пургаса?) Вятичи уже составляли значительную массу народа, платившаго дань и потому предпние о их первобытном состоянии и во времена Нестора относились если не к дреквности, то к старине глубокой.
Начинаем с того, с чего начал упомянутый летописец наш, рассказывая о дани, платимой славянскими племенами. Белая веверица есть маленький зверек известный под именем векоши, или белки, а слово дым сказано здесь в смысле дома, обитаемаго жилища. Ничего не может быть естественнее, как собирать дань зверьми с народа, находившагося в диком, варварском состоянии и обитавшаго в дремучих лесах. Он не мог иметь денег, следовательно, с него нечего было взять кроме шкур зверей, заметьте, небольших, которых убивают стрелою, или ловят посредством тенет не требовалось значительных затруднений. Дань легкая, не обременительная, как сам начальный летописец называет ее, говоря о Северянах (Лавр. лет. стр. 15) Но не странно ли читать, замечает некто из скептиков, что одни данники (Северяне и Вятичи) вносили за себя белых вервериц в виде оброка, повинности государственной; другие (Древляне), которых Олег обоброчил, давали ему дань черными кунами, названными в Архангельской летописи (стр.8) «черными куницами», тогда как Радимичи, ближайшие соседи Вятичей, платили эту же самую дань шлягами. И вот ученые принялись толковать слово шляг. Вариатны этого слова, по мнению их, суть следующие: щелояг, щеляг, льщаг, лящег, шуляг. Предполагали, что шляги значили не что иное, как аксимиты, куны, гривны, мыто (16) это слово употреблялось в смысле сбора, платы, пошлины, оброка, а отнюдь не монеты; это слово встречается в Евангелии «мытаря»; «его встречаем и в Русской Правде и в Поучении Мономаха, (См. Еванг. От Матфея IX, 9, и от Марка 11, 14. Правда Рус. Изд. 1792 г. стр.38. Поучение Влад. Мономаха стр. 14), гости. Словом, шляги была монета худаго серебра. Скептики писали, что шляг есть или Византийский солид, или Немецкий шиллинг из которых последние назывались в XVI и XVII веке, по шведски (skilling) шкилями, шкиликами (17) См. Собр. Государств. грам. и договор. 11, 58, Акты Архелогич. Экспедиции 1, 325, Сборник Муханова 11, 50). Между тем как исследователи истощали археологическо-нумизматическую ученость свою над загадочным словом шляг, которое находим в летописи Нестора по древнейшему Лаврентьевскому списку, а ларчик-то просто отпирался!.. «Ближе к истине», говорит г. Бутков, что, «щьлояги, щльяги» означают какого-нибудь зверя живущего в земных норах, из лежащих в щелях (щельляги), каковы соболь, борсук, сурок, хорек, норка, лиса, горностай и проч.; ибо и прежде того Вятичи, Северяне и Поляне платили дань Хозарам белою Вервецею (18) См. Оборона летописи Русской Несторовой от навета скептиков. СПб 1849 г. стр 12). При этом случае автор выписав несколько строк из трактата: «О дани Шлягами» dim. Примч. 15. насмешливо делает вопрос: «Поймет ли кто теперь, – говорит он, чем и в каком количестве Вятичи Радимичи платили дань Хазарам». Отвечаем: нет, никто непоймет того, что решительно непонятно!) «Ничего не может быть вероятнее этой остроумной исторической догадки!
В следующих потом годах Нестор описывает, как ужасно возмущена была тогдашняя Русь внезапною усобицею; но данники Казаров не принимали в ней ни малейшаго участия. Ибо на вопрос Аскольда и Дира: кому киевляне платят дань? они отвечали: «Казарам». Следовательно ни Поляне, ни Северяне, ни Радимичи, ни Вятичи невмешивались в усобицу.
Солярный (солнечный) кулон вятичей.
В исчислении различных племен, составлявших войско Олега, взятого им в поход к Цареграду, в некоторых известных списках упоминается и о Вятичах. Назовем эти списки и обозначим страницы: «В лето 6415 иде Олег на Грекы. вояже Варяг множество, и Словени, и Чуди, и Кривичи, Меря и Поляны, и Северы и Древляны, и Радимичи, Вятичи, и Хорваты, Дулебы и Тиверцы, иже суть Волыняне» (Софийский временник 1, стр.20, Троицкий под 906 годом, Кенигсберг, 23–24, Шлецер в переводе Языкова 11, стр. 599–601). В Ларентьевском списке изд. Тимковским, ничего этого нет. «Удивительно, замечает Шафарик, что в 906 году в войне Олега против Греков, упоминаются и Вятичи под его» знаменами. Вероятно это были охотники (19) Русский историч. Сборник, книжка 4, стр. 64, 1838 г.). Но чему ж тут удивляться: это очевидная вставка безграмотных переписчиков, которые не сообразив, что Вятичи, платив дань Казарам, были в то время еще независимы от Русских Государей. Касательно догадки Шафарика, что «это были охотники из Вятичей, в роде Волонтеров, или наемщиков, то мы находим эту догадку очень основательною. Карамзин (И.Г.Р. т.1. прим. 505, изд втор.) и Арцыбашев (Повест. О России т.1, прим 88) достаточно объясняют это место в Несторе. Признаться сказать, не странно ли читать в некоторых учебниках и даже в некоторых ученых трудах повторение этой же самой ошибки.
Наконец Вятичи найдены Святославом Игоревичем. В Лав. Летописи под 6472 годом: «И иде на Оку реку и на Волгу и налезе Вятичей и рече Вятичем: кому дань даете: они же реша: Казарам по шлягу от рала даем». Далее: «В лето 6474 Вятичи победи Святослав и дань на них взложи».
Историограф основательно замечает, что Святослав не мог ходить к Вятичам затем, чтобы предложить им один вопрос, кому они дают дань (И.Г.Р. 1, примеч 385). По сему видно, что первый поход был неудачен, потому что не упрочивал за ним побежденных, которые через год взбунтовались. Тоже случилось и с Владимиром Святославичем. И этот государь ходил на них войною сряду два года, о чем свидетельствует Нестор и рассказывает следующее (Лавр. спис. 50): «В лето 6494 заратишася Вятичи, и иде на ня Володимир, и победи е втрое». Кажется ясно, что Святослав и не думал ходить в страну Вятичей единственно за тем, чтобы предложить им один пустой вопрос, тогда как в следующий потом год разгромил Казаров, взяв город их Серкал или Белувежу и победил при Доне Яссов и Касогов. Подобные вопросы предлагались нередко неизвестным племенам.
Огниво (древние спиички).
Лерберг по этому же случаю пишет: «Он (Святослав) нашел на Вятичей, живших почти в русских границах, но плативших дань Хазарам. Они сделали сильный отпор, как видно боясь сделаться двоеданниками. Чтобы легче завоевать их, надлежало сперва обессилить бывших до того их повелителей (20) Изследования Лерберга, перев. Языкова, стр. 379). Во-первых, действительно невероятно, чтобы Святослав, решившийся воевать соседственные народы, удовольствовался только одним вопросом: во-вторых, из летописей не видно, чтобы Вятичи сделали сильный отпор. «боясь сделаться двоеданниками». Посудите: нераздражило бы такое упорство пылкаго, храбраго Святослава? Написав курсивом «двоеданниками» Лерберг ссылается на собрание Рос. Истории Миллера. К сожалению подобные авторитеты нынче не уважаются; в третьих, еще небыло примера в Истории, чтобы могущественные вожди прежде вступали в кровавую борьбу с народом сильным для того, чтобы потом легче было завоевать их данников, народ слабый. Словом все обстоятельства убеждают нас что Святослав и в первый раз оставил Вятичей побежденными. По крайней мере так кажется, читая Гусинскую летопись под 964 годом, напечатанную в Послном собрании Русских летописей, изданных Археографическою комиссиею.
