Игорь Прокопенко - Ядерный щит России. Кто победит в Третьей мировой войне?
Кинохроника сохранит для истории и растерянные улыбки американцев, и знаменитое заявление Никиты Хрущева. Что бы ни происходило потом, мир навсегда запомнит этот прищур победителя. Впоследствии идея советского превосходства во многом будет поддерживаться легендой о том, как мы в космосе можем попасть мухе в глаз. Возможно, это была лучшая игра Никиты Хрущева.
Однако американцы тоже играли. При просмотре помпезной хроники встреч советского лидера возникает ощущение, что его очень тонко дурачат, подначивая, распаляя самолюбие, заставляя делать все новые необдуманные обещания догнать и перегнать. Кстати, повторить советский триумф и сбить ракету ракетой американцы сумели только в 1983 году. Для великой державы это очень странно…
Но не в этом ли тридцатилетнем отставании и заключалась тайная стратегия США в отношении Советского Союза? Американцы знали о выдающемся советском успехе, но знали они и другое. Грандиозные сооружения советской противоракетной обороны имели баснословную стоимость. Советская экономика едва выдерживала запросы военных. К тому же это был только эксперимент. Именно поэтому американцы избрали другой путь, самый дешевый и самый верный. Они окружили Советский Союз ядерными базами. Сотни ракет оказались нацеленными на наши города.
Подлетное время по Москве составляло 10 минут. Это был пистолет с взведенным курком, поднесенный к виску столицы. В комплектации системы «Перстень-2» были ракеты, способные проникать в глубину до 100 метров и после этого взрываться, то есть предназначенные для уничтожения защищенных командных пунктов Верховного главнокомандования, правительства, Министерства обороны.
Такое количество ядерных боеголовок у противника заставляло форсировать создание ПРО любой ценой. Ставилась задача защитить от вероятных ударов если не всю территорию, то хотя бы Москву. Эта задача к началу 1970-х годов уже была на стадии воплощения, однако произошло то, чего разработчики противоракетной обороны ожидали, но в чем боялись признаться даже себе. В одночасье наше секретное оружие потеряло всякий смысл, когда в США на вооружение были поставлены ракеты с разделяющимися боеголовками. Против них наша система была бессильна.
Своими воспоминаниями делится со мной начальник штаба, в 1977–1985 годах первый заместитель командующего отдельной армией особого назначения Николай Завалий: «Григорий Васильевич Кисунько, с которым я проработал 12 лет, не мог не предполагать, что будут другие цели. Задолго до того, как было закончено создание системы «А-35», его мучила мысль о селекции сложной баллистической цели – найти среди множества сигналов сигнал от боеголовки. Над этим он задумывался и искал путь решения. Но проблема очень остро встала ко времени завершения создания 35-й системы. Она фактически была создана под те требования, которые были заданы вначале».
К этому времени глубоко под землей в обстановке строжайшей секретности в районе ближнего Подмосковья уже завершалось строительство системы противоракетной обороны. Ее масштабы могли бы поразить воображение даже самого смелого писателя-фантаста. Многомиллионный город по всему периметру был окружен замаскированными тайниками, в которых были установлены противоракеты. Незримыми нитями командный пункт был привязан к радиолокаторам, ловившим сигналы из космоса. Уже проводились последние наладочные работы системы, которая вдруг оказалась абсолютно беспомощной и бесполезной. Генерал Вотинцев берет на себя смелость открыто заявить об этом в ЦК: «Я докладываю возражение комиссии, за столом сидит Дмитрий Федорович Устинов, а с левой стороны, за торцом его стола, облокотившись на стол, сидит начальник 4-го Главного управления, очень уважаемый и известный всем человек, Георгий Филиппович Байдуков, пилот чкаловского экипажа. И когда Дмитрий Федорович стал все-таки настаивать на том, что надо головной комплекс принять, а доделывать потом, что приемка позволит как-то ускорить, взбодрить промышленность, что предприятия будут лучше работать, Георгий Филиппович Байдуков заявил секретарю Центрального Комитета партии: «Дима, если ты не примешь возражение комиссии, я завтра к этим объектам построенной 35-й системы подтащу бульдозеры и все их снесу».
Генерал Вотинцев выиграл. В результате система была поставлена на боевое дежурство лишь в 1978 году, но это была уже совсем другая система.
Центр противоракетной обороны Москвы представляет собой сооружение странной формы. Размер локатора сравним с футбольным полем, высота сооружения – несколько десятков метров. На гектарах вокруг – ни души.
Российская система ПРО действует в реальном времени. На рабочее место оператора приходит изображение Московского региона, полученное из космоса.
Вот из Баренцева моря стартует межконтинентальная баллистическая ракета. Считаные секунды требуются ей, чтобы выйти в космическое пространство, и она с огромной скоростью приближается к цели. Пока курс ракеты неизвестен, но ее уже видит спутник-разведчик.
Информацию с борта разведчика тотчас принимают на КП. Так впервые становится известно о том, где и когда произошел несанкционированный запуск. Спутниками-разведчиками управляют совсем в другом месте. В центре применения космических аппаратов есть перечень спутников военно-орбитальной группировки, которые в данный момент несут дежурство в космосе. В первом эшелоне их 99.
Второй эшелон системы предупреждения – это высокопотенциальная станция разведки космического пространства, которая забрасывает энергию до 6000 километров и способна наблюдать на этом удалении даже теннисный мячик.
Только теперь в работу вступают радиолокационные средства дальнего обнаружения. Со скоростью 5 миллионов операций в секунду обрабатывается оперативная информация, офицеры боевого управления получают уточненные координаты цели.
Этот процесс производится автоматически, с использованием радиолокационных средств. По результатам обработки получают информацию, на основе которой задается команда на уничтожение боевых блоков. Это время занимает секунду.
Отсюда до берегов Америки ракете требуется не более 20 минут, и всего 10 минут займет ее полет до Москвы. Между тем половина подлетного времени уже позади, цель стремительно приближается, ее изображение появилось на табло. Есть захват, есть точные координаты, но команды на уничтожение пока не поступает. Секунды кажутся вечностью. И вот ракета в космосе рассыпается на сотни мельчайших деталей и цель, которую только что наблюдал спутник-разведчик, уже не бревно с ядерной начинкой, а облако космического мусора. А на табло загораются массовые засветы – это ложные цели.
Вместе с боевым блоком отсеиваются порядка десяти пластмассовых или металлических контейнеров. В каждом контейнере шарик со специализированной поверхностью, в ней капля воздуха. После отстрела каждый контейнер получает свое небольшое ускорение. Сложная баллистическая цель на траектории полета представляет собой трубу диаметром 50–60 километров, вытянутую на 300–400 километров, в которой находятся 10 боевых блоков. В таком вертикальном положении, с такой же скоростью и с некоторым отклонением, которому заданы соответствующие импульсы, они продолжают лететь.
И только после того, когда среди ложных целей система отыскала боеголовку, стартует противоракета. Среди груды обломков она должна найти свой, с ядерной начинкой. Они все ближе и ближе, происходит подрыв – система задачу выполнила.
Такая система рассчитана не на массированный удар в начале войны, а на провокационные, несанкционированные запуски баллистических ракет. Представьте себе, что американская подводная лодка находится на дежурстве, а командир вышел из подчинения, сошел с ума и решил провести пуск по той программе, которая заложена на баллистических ракетах. Эта система и предназначена для того, чтобы из-за одного сумасшедшего не началась губительная война, которая кончится катастрофой для всего мира. Система снимет эту ракету и гарантированно не пропустит ядерного заряда к Москве.
Брежнев посещал ракетчиков, ему было за что благодарить этих людей. Тот самый зонтик, к необходимости которого Запад подошел только сейчас, Советский Союз получил еще 30 лет назад. Да, это стоило безумных расходов, и, быть может, противоракетная оборона впоследствии и оказалась первым гвоздем в гроб советской экономики. Но это был такой фантастический прорыв, который прагматичный Запад не мог даже предполагать.
Когда была у нас создана первая система ПРО Москвы (сейчас уже 35-я), в планах окрыленных этим успехом ученых была мысль о создании противоракетной обороны территории всей нашей страны. Эта тематическая разработка даже имела свое название.
Разумеется, наши ядерные конкуренты получали какую-то информацию. В это же время шли переговоры об ограничении ПРО, и для нашей делегации это был очень весомый аргумент, ведь американцы тогда были далеки от подобного успеха.
