Максим Григорьев - Обыкновенный фашизм: военные преступления украинских силовиков (2014–2016)
Например, Вера Ивановна Кулакевич из Луганска попала под обстрел миномета 19 августа 2014 г. Приводим ее интервью полностью:
«Я вышла подышать свежим воздухом на улицу. Сидела на скамейке и вот минут за пять так случилось все внезапно. Или мне мозги отшибло, или что. Я не помню, чтобы было что-то такое около меня. Вот бы сюда приехал Порошенко, Куценко, Яценюк, вся их братва, и посмотрели на нас, страдающих. Что мы кушаем. Лечат, слава богу. Гуманитарной помощью нас обслуживают. Тут по первой программе. Это большая заслуга. Как такое можно допустить. Я двоих сыновей воспитала. Они в армии служили. Как такое можно допускать. Защитники были. А теперь, что они творят. К нам его сюда давайте. На Украину. Я жизнь прожила и не знала, как от кого-то отделяться. Что придумали. Всю жизнь мы были Украиной. А теперь мы стали террористы. На весь мир нас покажите, какие мы страдатели. Как нас обидела судьба. Я хочу жить спокойно в мирной стране. Без разницы, где жить, но с такими придурками я не собираюсь жить. Неужели страна не видит нас? Неужели, кроме Порошенко, некому решить эту проблему? Если человек другого оскорбил, его сажали, а он уничтожил сколько людей, угробил город. Кто будет все восстанавливать? У него денег много. Пусть приезжает и восстанавливает. Детям нет никаких условий — ни работы, ничего. Я два месяца пенсию не получаю. Как мне жить? У меня сахарный диабет. Мы лежим под пулями. Пришли с пулями и пули на нас летят. Что это? В одном и том же государстве живем. Они не видят этих страданий, а мы видим. Какие тут сепаратисты? Откуда они взялись-то? Эта без ноги. Эта без руки. Прожили. Дети маленькие, и все. Что это такое? Россия, если бы нам не помогла, чтобы мы делали? С голоду сдохли бы. Пенсию мне не дают два месяца. Как мне жить. Я же живой человек. Я кушать хочу. Лечиться хочу. Все я хочу. Рабочие нас сутками обслуживают. На них смотришь и плакать хочется. А им не платят зарплату. Они не могут ни домой поехать, ничего. И так же эти врачи, что они кушают? Что кушают медсестры? Посмотрите, у нас хлеба нет, света нет, воды нет. Я не знаю, что мы такого сделали, что нас так казнить надо. Киев отказывается сейчас выплачивать пенсию тем районам, которые они считают, захвачены сепаратистами. Мы к ним не пошли в гости, на эти майданы. Они пришли к нам. Они сами сепаратисты, до чего довели страну. Покажите нас, чтобы они еще пришли и нас расстреляли из автоматов. Так что очень тяжело. Морально, материально и по-всякому. После всего того, что здесь произошло, я не соглашусь жить в таком государстве, как Украина. Нет. Никогда в жизни. Простить нет. Ради мира мы будем жить, но пусть ведут правильную политику. Президент — это отец нации. Он должен о ребенке своем думать. С самого начала действий. Юлька кричала, что огородить Донбасс колючей проволокой. А этот еще лучше придумал. Когда они начинали Майдан, говорили так красиво, что все для народа. Где их ласковые слова? Кушать хочется, пить хочется. А как не выходить из квартиры? Мы уже третий месяц живем без воды. Как вот? Это хорошо, что нам воду еще подвозят. Хоть банку возьмешь воды. Наверное, ополченцы помогают. Я не знаю. Воду привозят бесплатно. Три дня без хлеба. И сейчас люди без хлеба. Потому что не возят. Все остановили. Сколько это будет продолжаться? Сколько можно?» [274].
20 августа в результате разрыва мины около остановки «Донбасс», г. Луганск, выпущенной военнослужащими Украины, также пострадали несколько человек. Приводим интервью мужа и жены, которые получили ранения на остановке:
Юрий: «Мы с женой деда проведать ходили, фронтовика. Возвращались от него. На остановке «Донбасс» мина взорвалась. Вообще, шесть выстрелов было. Пять мимо ушло, не зацепило никого. А шестой на остановку упал. Мне и жене досталось. Рядом в больнице лежит. У меня артерия на руке перебита».
Елена: «Стояли на остановке «Донбасс». Послышались выстрелы. Сначала один, потом второй и т. д. Потом ничего не помню. Куча крови, осколки… подъехали ополченцы, наложили жгуты, шину, вызвали «скорую». Потом привезли, помогли, отвезли в больницу. Это в понедельник было. У меня осколок в груди был. Выходное отверстие на груди есть. Ожог. И раздроблена голень. Стопа — не могу ей шевелить. Пока стопа жива, но неизвестно, что будет дальше. Собрали по кусочкам» [275].
Другой пострадавшей — жительнице станицы Луганской Надежде Ефановой, — в результате обстрела Луганска Вооруженными силами Украины оторвало руку. Она рассказывает:
«Надежда меня зовут, хорошее имя было. 20 августа 2014 г. ехала с работы, работаю медсестрой. Приехала домой, после трех суток дежурства, зашла во двор. Муж встретил, обнялись. Свист — одна пролетела мимо, а вторая не пролетела. Мне оторвало руку. Лицо… У мужа легкое, печень, почку насквозь. Тем не менее муж сам меня отвез в больницу. Соседи разбежались по бомбоубежищам, нам машину разорвало. У соседа взял машину. Я только позавчера поняла, насколько все было… У нас там Нацгвардия — они наложили в шахматном порядке противотанковые мины. Женщина ехала, и они подорвались на мине. 20-го нас прооперировали, 24-го нас перевели из реанимации в хирургическое отделение РКБ-1. В День независимости было днем тихо, а вечером нам устроили фейерверк. Мы попали под обстрел в больнице. Били с двух сторон. Полтора часа ползали в ночнушке, босиком. Нас утром привезли, мы грязные были. Так получилось, что запустили руку. Было много раненых, не до меня было. Через два дня в операционной чистили руку. Пришлось еще укорачивать обтяжку — совсем ничего не осталось. Сейчас уже в принципе все хорошо. Вчера швы сняли. Теперь говорят, может быть, протез будет» [276].
Европейский суд по правам человека принял к рассмотрению заявление № 5045/15 от Нудьги Н. Ф., проживающей по адресу: Донецкая обл., г. Донецк, ул. Советской Армии, 83. 21 августа 2014 г. дом Нудьги Н. Ф. сгорел в результате попадания в него снаряда, выпущенного Вооруженными силами Украины. В заявлении Нудьги Н. Ф. № 5045/15 сказано: «21 августа 2014 г. Вооруженными силами Украины был проведен артобстрел города, в результате чего мой дом, расположенный по адресу: г. Донецк, ул. Советской Армии, 83, пострадал от разрыва боевого снаряда, попавшего в него и вызвавшего пожар. В результате попадания снаряда жилище было уничтожено и непригодно для проживания, а именно, разрушены: кровля и перекрытие, окна, остекление, стены, межкомнатные перегородки, двери, мебель, личные вещи, бытовая и электротехника. Я и члены моей семьи вынуждены сменить место жительства и провести строительство нового дома для дальнейшего проживания».
По сообщению Специальной мониторинговой миссии ОБСЕ, по состоянию на 22 августа 2014 г.: «…были обнаружены доказательства обстрела Киевского р-на г. Донецка: два здания — одно с несколькими и другой с более чем тридцатью разрушенными квартирами. Местные жители сообщили о шести минометных попаданиях в их район 21 августа. Миссия ОБСЕ наблюдала серьезно поврежденный в результате обстрела музей Донецка, включая уничтоженную стену, частично обрушенную крышу и повреждения внутри» [277]. Пресс-служба мэрии Донецка сообщила, что «В результате артобстрелов во второй половине дня
21 августа трое мирных жителей получили осколочные ранения: один — в Киевском р-не и двое — в Кировском р-не Донецка. Также сообщается, что по состоянию на 18:00 21 августа в Киевском, Кировском, Ленинском и Петровском районах, а также г. Моспино слышны залпы и взрывы» [278]. Согласно информации СМИ, «В результате попадания снарядов повреждены жилые дома: 13 по ул. Рыночной, 58 по ул. Алеутской и постройки в домах 13 по ул. Рыночной и 7 по ул. Республиканской. В Ленинском р-не пострадал хутор Широкий — ул. Паши Ангелиной и Приморская[279].
Кроме этого, 21 августа 2014 г. Вооруженные силы Украины обстреливали пгт. Старомихайловка Марьинского р-на Донецкой обл. В результате обстрела украинской армией погиб сын Лидии Михайловны Чернухо. Интервью Чернухо Л. М. мы приводим полностью: «Я живу в поселке Старомихайловка, улица Дальневосточная, 54. 21 августа в 19:15 мы пришли с огорода, садились кушать. Попал снаряд, крышу разбил в хате, попал в зал. В полу, в зале застрял. Побило окна, двери, забор, ворота. Все перебило. Убило сына, меня контузило. Сын, Чернухо Николай Алексеевич, день рождения — 19 декабря 1976 года, сразу погиб, в течение двух минут. Он был инвалид второй группы с детства» [280].
Обстрел г. Донецка производился и 22 августа, несмотря на то что Миссия ОБСЕ не зафиксировала это в своем отчете. Например, жительница Донецка Абакумова Надежда Михайловна
22 августа 2014 г. попала под обстрел Вооруженных сил Украины в 04:30 утра в тот момент, когда она выходила из своего дома на работу. В результате обстрела дом Абакумовой Н. М. был частично разрушен. Об этом она рассказала журналистам. Приводим текст ее интервью полностью:
