Станислав Куняев - Жрецы и жертвы Холокоста. Кровавые язвы мировой истории
«С основанием нового государства, которое провозгласило расовый принцип, мы хотим приспособить наше сообщество к этим новым структурам… <…> Мы не хотим недооценивать эти основные принципы, потому что мы тоже против смешанных браков и за сохранение чистоты еврейства» (Л. Давидович. «Читатель Холокоста», стр. 155).
Словом, сионистская верхушка послала фашистской власти сигнал (не то чтобы «мы с тобою одной крови — ты и я», но чуть-чуть другой): «мы, как и вы, исповедуем чистоту расы и потому предлагаем вам плодотворное сотрудничество». В сущности, это было предложение об идеологическом разделении мира под властью двух избранных народов. Сионистский миф побратался на время с арийским мифом. Мартин Бубер — философ, сопротивлявшийся перерождению религиозного сионизма в государственно-политический, горевал по поводу такого перерождения:
«Большинство евреев предпочло учиться у Гитлера, а не у нас. Гитлер показал, что история идёт не дорогой духа, а дорогой силы, и если народ достаточно силён, он может безнаказанно убивать» («Джуит Ньюслеттер», 2.6.1958.)
Иуда Магнес, президент еврейского университета в Иерусалиме называл отказ от традиции пророков, от их духовной праведности и увлечение еврейства расистскими соблазнами фашизма — «помешательством» и «языческим иудаизмом». «Если вы хвастаетесь своей избранностью вместо того, чтобы жить по воле Божьей, — говорил Мартин Бубер, обращаясь к евреям, — это преступление, это «превращение народа в идола» (М. Бубер. Израиль и мир. Нью-Йорк, 1948 г., с. 263).
«Горькая ирония судьбы пожелала, чтобы те же самые биологические и расистские тезисы, которые пропагандировались нацистами и вдохновляли позорные Нюрнбергские законы, стали основой для определения принадлежности к иудейству в государстве Израиль» (Хаим Коэн, член Верховного суда Израиля. Источник: Дж. Бади, «Основные законы государства Израиль», Нью-Йорк, 1960, стр. 156).
Во время нюрнбергского процесса один из главных идеологов арийского расизма Юлиус Штрейхер на допросе относительно подготовки и принятия нюрнбергских законов заявил:
«Я писал статьи такого плана и всегда повторял, что мы должны брать еврейскую расу или еврейский народ за образец. Я всегда повторял в своих статьях, что евреев нужно считать образцом для других рас, потому что они дали расовый закон, закон Моисея, который гласит: «Если вы идёте в чужую страну, вы не должны брать себе чужеземных жён». Это, господа, очень важно для оценки нюрнбергских законов. За образец были взяты еврейские законы. Когда несколько веков спустя еврейский законодатель Ездра установил, что, несмотря на это, многие евреи женились на нееврейках, эти браки были расторгнуты. Это было началом еврейства, которое, благодаря этим расовым законам, устояло на протяжении веков, в то время как все другие расы и цивилизации погибли». (Источник: «Процесс главных военных преступников в международном военном трибунале. Нюрнберг, 14 ноября 1945 г. — 1 окт. 1946 г. Официальный текст. Дебаты 26 апреля 1946 г., том XII, стр. 321)
Из документа, озаглавленного: «Основные принципы национальной военной организации в Палестине, касающиеся решения еврейского вопроса в Европе и активного участия НВО в войне на стороне Германии»: «при условии, что германским правительством будут признаны национальные чаяния за свободу Израиля, национальная военная организация готова принять участие в войне на стороне Германии». (Д. Израэли, Палестинская проблема в германской Палестине», Ун-т "Бар Илон". Рамот Ган, Израиль, 1974 г.).
Более того, как пишет Исраэль Шамир, «сионистское движение легально действовало в Третьем рейхе, и даже была отчеканена медаль, несущая шестиконечную звезду Давида с одной стороны и свастику — с другой» («НС» № 10, 2003 г., стр. 239)
Подумать только: две сакральных эмблемы, два священных символа были объединены в одно целое, как близнецы!
А Лев Коцин, один из религиозных авторитетов русскоязычной Америки приблизительно в то же время писал в статье «Евреи в нацистской армии»:
«Еврейские офицеры — ветераны Первой мировой войны — обратились с патетическим письмом к Гитлеру, давая клятву верности Германии и прося его только об одном: «Да позволь нам умереть за Германию в бою!» Вот он, еврей, с железным крестом на груди, который предан Германии больше, чем собственному отцу или народу» (газета «Форум», 3–9/8 2007. Нью-Йорк).
Эта статья Льва Коцина помогла мне разгадать одну загадку. Когда я писал свою книгу «Шляхта и мы», то пользовался исследованием австрийского историка Стефана Карнера «Архипелаг Гупви», в котором была любопытная таблица численности военнопленных гитлеровской интернациональной армии, которая содержалась в лагерях Советского Союза. Численность эта отражала национальный состав военнопленных Рейха. Из таблицы я узнал, сколько у нас было в плену, помимо немецких, венгерских, румынских, австрийских и итальянских фашистов — также польских, французских, чешских и прочих. Где-то в конце первого десятка значилось, что в нашем плену было 10 тысяч еврейских фашистов, солдат и офицеров гитлеровского рейха… Прочитав статью в «Форуме», я понял, наконец-то, откуда они взялись…
Подтверждение тому ещё одно свидетельство следующего рода:
«По данным израильской прессы, в составе вермахта против СССР воевали 150 тыс. евреев, точнее т. н. «мишлинге», т. е. лиц, рождённых в смешанных германо-еврейских браках. И, надо признать, вояки они были отменные — среди них было 23 полковника, 5 генерал-майоров вермахта, 8 генерал-лейтенантов, 2 полных генерала, один генерал-фельдмаршал (Э. Мильх). Сотни солдат и офицеров из числа «мишлинге» были задействованы в полной мере — «образцом голубоглазого арийца» долгое время был Вернер Голдберг, отец которого был еврей. Воевали против СССР не только «мишлинге», но и даже чисто верующие иудеи, в частности в составе осаждавшей Ленинград финской армии таких насчитывалось свыше 300 чел., у которых была даже походная синагога! Двое из них — майор Лео Скурник и унтер-офицер Соломон Класс — были представлены финским и немецким командованием к Железному кресту I класса. И это в то время, как их же соплеменники умирали от голода в блокадном Ленинграде…» (А. Мартиросян «Трагедия 22 июня: блицкриг или измена», М. 2007 г. стр 565)
Будущий премьер Ицхак Шамир был арестован британскими службами в декабре 1941 года «за терроризм и сотрудничество с нацистским врагом». А вот как характеризовал Бегина один из основателей государства Израиль Бен Гурион: «Бегин, несомненно, человек гитлеровского типа. Это расист, желающий уничтожить всех арабов во имя мечты об объединении Израиля, готовый использовать все средства для достижения этой святой цели…» «Его можно обвинять в расизме, но тогда надо было бы устроить процесс над всем сионистским движением» (Цит. по: Хабер Э. «Менахем Бегин, человек и легенда», Делле Бук, Нью-Йорк, 1979 г., стр. 385).
Вот что рассказано израильским историком и журналистом Исраэлем Шамиром о главном подвиге Бегина, после которого началось паническое бегство палестинских крестьян-феллахов со своих земель.
«Почему опустела Лифта? В километре от неё, по другую сторону Яффской дороги, находится причина бегства жителей Лифты: груды серых камней, поросших кактусами — руины села Дир Яссин. Их прекрасно видно из окна, где живёт бывший премьер-министр и бывший глава правой организации еврейских боевиков «ЭцеЛь», Менахем Бегин. Ночью с 9-го на 10 апреля 1948 года отряды «ЭцеЛь» и «Лехи» (главой «Лехи» был другой израильский премьер-министр Ицхак Шамир) напали на это палестинское село, которое славилось хорошими отношениями с еврейскими соседями. То, что произошло в Дир Яссине Давид Бен-Гурион, первый премьер-министр Израиля, назвал «кровавой бойней». 245 палестинцев, мужчин, женщин и детей, были убиты в Дир Яссине.
Я помню, с каким недоверием я читал в Советском Союзе рассказы о Дир-Яссине: «Советская пропаганда», — думал я и отметал описания резни, как вымысел. Понадобилось много лет, много книг, много документов, чтобы я понял: нет, Дир Яссин не был выдуман Политбюро или Арафатом.
Подробнейшие описания того, что произошло в Дир Яссине, можно найти в нескольких вышедших в Израиле и за рубежом книгах, в частности, в произраильской, но довольно объективной книге Доминика Лапьера и Ларри Коллинза «О, Иерусалим!».
В ней приводят слова командира Хаганы Давида Шалтиэля, который называл Дир Яссин «одним из немногих мест, куда не ступала нога вооружённых бандитов извне».
Когда боевикам ЭцеЛя и «Лехи» удалось овладеть селом, они приступили к хладнокровному убийству. Коллинз и Лапьер пишут:
