Колтман Клифан - Рыцарский турнир. Турнирный этикет, доспехи и вооружение
Копия весьма необычной рукописи, различные фрагменты которой были написаны в разное время в период правления Эдуарда IV и частично Генриха VIII, приведена в журнале «Археология» за 1846 год. В ней описана церемония бракосочетания и различные представления во время ее, причем о последних имеется следующий комментарий: «…представления эти столь непонятны, что я боюсь писать или говорить о них, поскольку они были только игрой без слов».
Что касается ожесточенной общей схватки и игнорирования сигналов и команд о приостановке сражения, то в рукописи имеются следующие строки: «…герцог с непокрытой головой сам появился на поле с большим числом своих приближенных, и лишь таким образом, с большой угрозой для своей жизни и с большим трудом, ему удалось развести сражающихся».
В том же самом году, что и в Брюгге, а именно в 1468, состоялся турнир перед королевским дворцом в Турнелле под Парижем. Его зачинщиками были четверо рыцарей из окружения сенешаля Нормандии. Джон Раквер поспешил приехать туда из Руана, чтобы принять участие в этом турнире, он блестяще преломил пять копий. Затем на поле выехали Марк Синами и двое сыновей сэра Джона Сангвина, которые все достойно выполнили свой долг. После них в единоборство вступил Карл де Ловье, виночерпий короля, который успешно провел поединок и которому был вручен приз этого дня. В результате всех этих схваток зачинщики турнира украсились многочисленными ссадинами и кровоподтеками, двум из них пришлось взять руки на перевязь, а третий был серьезно ранен в руку, так что общий перевес остался за прибывшими на турнир рыцарями.
«Во время торжеств по поводу бракосочетания Ричарда, герцога Йоркского, сына Эдуарда IV, с Анной Маубрей, дочерью герцога Норфолкского, в 1477 году шестеро рыцарей вызвались держать поле перед королевским замком от всех прибывающих, со шлемом на голове и щитом в руках, на общепринятых правилах турниров.
Затем вступить в единоборство у барьера в восточном доспехе и обменяться определенным числом ударов мечом у барьера».
Повествование очевидца этого бракосочетания и «большого турнира в ознаменование этого события» приведено в Ашмолеанском манускрипте, который по крайней мере столь же любопытен, сколь и отчет о единоборстве лорда Скейлса и сына герцога Бургундского.
«В правление Генриха VII несколько рыцарей, объявивших себя слугами леди Май, в честь этого месяца года, послали вызов на турнир, который должен был состояться в Гринвиче, его условия были следующими.
Во-первых, в четырнадцатый день мая предлагается всем желающим быть готовыми встретиться на поле для ристалища с некими рыцарями, давшими обет леди Май, вооружившись для единоборства у барьера и облачившись в доспех, обычный для такого поединка. Рыцари эти будут держать поле (в месте, которое благоугодно будет назначить королю) от двух часов пополудни и до пяти часов вечера. С каждым из прибывшим они сойдутся конными и оружными восемь раз, а если прибывшему угодно будет, то, в честь леди Май, он может еще четыре раза помериться с ними силами.
На второй день будет стрельба в цель обычными стрелами и сражения со всеми прибывающими на турнир.
На третий день зачинщики обменяются восемью ударами тупого меча (без острия или лезвия) со всеми прибывающими на турнир да еще четырьмя ударами в честь прекрасных дам, если прибывшие того пожелают.
На четвертый день будут сражения всеми упомянутыми способами.
На пятый день, будучи вооружены и облачены для пешего поединка, соперники будут сражаться с тупыми копьями в руках и мечами у пояса; они сделают по восемь ударов копьями, а затем обнажат мечи и нанесут ими по восемь ударов, и в честь дамы еще по четыре удара на тех же условиях…
На шестой день им предстоит мериться силами пешими у барьера, в легких или тяжелых доспехах».
Великолепное изображение общей схватки между двумя отрядами, состоявшейся в XV веке, мы видим на превосходно сохранившемся гобелене, сделанном в Валансьене. Изображение это замечательно технической точностью деталей. Битва на копьях уже закончилась, и в самом разгаре сражение на острых мечах. Сломанные копья, шлемы, сбитые геральдические гребни и части доспехов валяются на земле под ногами лошадей. На сражающихся полностью закрытые шлемы старой формы; шлемы такого типа имеются во многих европейских коллекциях. Подобные шлемы имеют подвижные боковины, которые открываются в стороны, чтобы пропустить голову надевающего или снимающего его человека, а затем скрепляются кожаным шнурком. На затылочной части шлема выступает небольшой круглый диск. Внизу у шлема, спереди и сзади, имеется воротник, с которым скрепляется посредством крючков ворот надеваемой под доспех кольчуги. Небольшой выступ сверху шлема имеет отверстия для крепления геральдического гребня. Забрало выполнено в виде клюва. Диск крепится к затылочной части шлема тонкой соединительной шпилькой или стерженьком. Назначение его трудно определить. По этому поводу имеется много мнений, но ни одно из предположений не выглядит убедительным. Соединительная шпилька, или стержень, слишком тонка, чтобы защитить шею от удара меча и даже для того, чтобы предохранить кожаный шнурок, скрепляющий на затылке боковины шлема. Такой тип шлема вышел из употребления к началу XVI столетия. Весьма точно и подробно изображены на гобелене и доспехи. Сражающиеся одеты в длинные кольчуги с рукавами и гораздо меньше прикрыты листовой броней, чем этого можно было бы ожидать в конце XV века. Формы наплечников, нашейников, округлых нагрудников кирас, дополнительных накладок разного рода отражают именно тот период, который подтверждают и другие исторические детали на гобелене. Вставки, прикрывающие подмышки и локтевые сгибы, мы видим только на одной из изображенных фигур, вставки эти имеют грушевидную форму. У остальных сражающихся, фигуры которых изображены на первом плане, подмышки прикрывают только кольчуги. Копья как желобчатые, так и ровные, с круглой формы гардами. Необычной деталью является наличие трех длинных, узких, с закругленными концами пластин или стержней, имеющих посередине идущую вдоль ложбинку, а на верхних концах – круглые отверстия для болтов или заклепок, которыми они крепятся к заднему обрезу шлема. Пластины эти довольно коротки и доходят только до середины шеи, заканчиваясь выше ворота кольчуги. Средняя пластина несколько длиннее и спускается по спине до верхнего среза наспинника, боковые же, одинаковой длины, заканчиваются много выше наплечников. Все лошади имеют на себе кожаный доспех со стальными налобниками и стальными же накладками, ни на одном животном нет попоны. Уздечки кольчужные, стянутые по краям железом. Гобелен имеет размеры 4,7 на 5,6 метра.
В 1487 году герцог Саксонский Иоганн сошелся в конном поединке на острых копьях с Кунцем Мецшеном из Йены. После сшибки оба всадника удержались в седлах. Они были облачены в латные доспехи с богато украшенными накладками, защищающими подмышки. На шлеме герцога были закреплены два небольших флажка черного цвета с вышитой золотом буквой «М» в честь его жены, Софии фон Мекленбург. Попона его коня и щит были черными с фиолетовыми, желтыми и белыми полосами.
В Ричмонде в 1494 году был организован «торжественный триумф», который продолжался целый месяц. В ходе этого турнира был убит сэр Джеймс Паркер.
Самые крупные и известные мастерские по изготовлению доспехов находились в Вене и Мадриде, но изучать историю турнирного оружия лучше всего в Дрездене. В самом деле, множество доспехов там остаются практически на месте с того времени, когда они использовались, и могут быть атрибутированы с достоверностью как в отношении изготовителя, так и владельца. В Зале турнирного оружия несколько моделей восседают на своих лошадях с 1591 года. В Дрездене можно увидеть и образцы седел, оружия, конных доспехов и попон; можно подробно изучать и одежду, надевавшуюся под доспехи и поверх них, а также различные принадлежности и инструменты.
Глава 6
За многие годы о турнирах было написано изрядно выдумок и небылиц, и лишь в последнее время изучение этого предмета стало вестись на научной основе. В качестве примера можно назвать работы и исследования Кверина фон Ляйтнера, Корнелиуса Кюрлитта, Бохайма, Дийона, Хенеля и других, построенные на куда более ценной основе, заложенной ранними исследователями этого предмета.
Современная той эпохе литература, относящаяся к турнирам XVI века, во Франции и в Англии куда менее объемна, чем то, что было написано о них в веке XV. К тому же в сообщениях хроник мы явственно видим куда меньшее знание технических деталей, чем в работах их предшественников, принадлежавших к высшему классу общества. И в самом деле, контраст в описаниях этих событий весьма явно проявляется в том сравнительно меньшем внимании, которое более поздние авторы уделяют собственно «боевым потехам», что особенно контрастирует с подробнейшими описаниями в них пиров, балов и увеселений. Вполне возможно, что данная тенденция отражает снижение общественного интереса к турнирам в этих странах, но даже из куда более полных и обстоятельных германских хроник достаточно трудно вынести впечатление о тенденциях турниров на протяжении XVI столетия и о времени, когда они прекратились совсем. Много архивных материалов, имеющих отношение к турнирам, можно найти в Геральдической палате Лондона, а также среди собраний рукописей Ашмолеана, Харлея и Коттона. Немало информации дают также «Хроники» Холла и Холиншеда. Де Плювиналь в Maneige Royal, опубликованной в 1625 году, приводит много интересных подробностей относительно турниров на их последних этапах, а Менестрир в Traite des Tournois, Jousts, Carrousels ect. – в период, когда они почти уже не практиковались.
