Станислав Зигуненко - Разведчики и шпионы
В общей сложности все семейство сотрудничало с советской разведкой более двадцати лет.
Лиза Зарубина разыскала также своего старого, еще венского знакомого, армянина по национальности, который жил с женой недалеко от Парижа. Зная об истинной роли Зарубиных, он рассказал им о немецком журналисте, который жил вместе со своей возлюбленной, стенографисткой германского посольства. Та довольно часто брала работу на дом, перепечатывая стенограммы на пишущей машинке. И ей не составляло особого труда делать лишнюю копию или просто отдавать «на сторону» использованную копирку, на которой тоже отпечатывался текст.
За это она стала получать вознаграждение, которое ей было весьма кстати, поскольку девушка вынуждена была содержать свою старую мать, проживавшую в Германии.
Таким образом за четыре года пребывания в Париже Зарубины создали довольно эффективную агентуру, давшую Центру немало ценных сведений.
В логове зверя
Следующая командировка Зарубиных оказалась в гитлеровскую Германию. Василий стал здесь резидентом-нелегалом, Лиза – его связной и переводчицей.
Главной задачей Зарубиных была замена агентов-евреев, которые не могли работать в стране, где к власти пришли фашисты, агентами других национальностей – прежде всего немцами.
Одним из первых агентов стал Вилли Леман – «Брайтенбах», ответственный сотрудник гестапо. Другим важным источником информации стал «Винтерфельд», вначале скромный посыльный МИДа Германии, который постепенно рос по службе, предоставляя все более ценную информацию. Однако затем он прошел курс обучения в школе штурмовых отрядов (СА), получил звание штурмфюрера и стал разделять идеи нацистов. Связь с ним пришлось прервать.
Вскоре Зарубиным пришлось вообще уехать из Германии. Шел 1937 год, нацисты набрали силу, и структуру нелегальной сети пришлось в срочном порядке пересматривать.
Лиза возвратилась в Берлин в 1940 году, чтобы помочь восстановлению связи с «Винтерфельдом» и другими агентами. Прежде всего она восстановила контакт с Августой, женой германского дипломата. Та в свое время согласилась помогать советской разведке из чисто романтических побуждений. Еще в 1931 году с ней познакомился советский разведчик Федор Парпаров. Между молодыми людьми установились любовные отношения, и жена дипломата согласилась передавать своему любимому копии документов со стола своего мужа.
Однако в 1938 году Федор был отозван в Москву и арестован по ложному обвинению. Связь с Августой, естественно, прервалась. Лизе удалось встретиться с женой дипломата 10 декабря 1940 года и передать ей письмо от Федора. На радостях та согласилась продолжить сотрудничество.
Но, к сожалению, оно оказалось краткосрочным, поскольку 22 июня 1941 года все советское посольство, в том числе и Лиза, было интернировано, а затем вывезено через Турцию на родину.
По той же причине не удалось толком возродить и связь с «Винтерфельдом». Лиза отыскала и перехватила его 11 июня 1941 года на станции метро. Агент выразил готовность оказывать России помощь, как и прежде. Очередная встреча была назначена на 21 июня, но она не состоялась, так как все входы и выходы из посольства были перекрыты гестапо.
Судьба «Винтерфельда» неизвестна и по сей день.
Василий тем временем, не имея возможности лично встречаться с агентами из числа немцев, руководил работой группы советских разведчиков-нелегалов. Помимо получения и анализа информации, он должен был также следить за безопасностью резидентуры и ее сотрудников. И ему кое-что удалось сделать на этом попроще.
Например, он сумел предотвратить провал, к которому могло привести продолжение контакта с неким Карлом Флик-Штегером («Музыкантом»). Проверив его, Зарубин пришел к заключению, что он либо авантюрист, либо провокатор, либо американский агент. А самое худшее то, что он, скорее всего, находится под наблюдением сразу двух германских спецслужб: абвера и гестапо. В итоге сотруднику резидентуры, выходившему на связь с «Музыкантом», пришлось срочно уехать в другую страну, обрубив все концы.
Удалось Зарубину предотвратить и другой провал, когда прибывший из Москвы разведчик-нелегал Эрих Такке восстановил было связь с неким Мейсснером, который оказался агентом гестапо. Об этом вовремя сообщил «Брайтенбах», и Такке срочно покинул Германию.
«Брайтенбах» также сообщил о том, что гестапо собирает досье на ученого Ганса Генриха Куммерова, работавшего в фирме, выполнявшей военные заказы, и имевшего большие связи в научных и политических кругах. В связи с этим агент был законсервирован на два года. За это время подозрения гестапо рассеялись, и работа с ним продолжилась. В 1942 году с ним встретился наш связник, выезжавший из Стокгольма, и он дал ценные сведения. Однако в результате предательства Куммеров в конце того же 1942 года был арестован, а затем и повешен.
По поручению Сталина
Вернувшись из Германии в Москву, Зарубины некоторое время были не у дел. Неожиданно ночью 12 октября 1941 года, когда немцы подходили к Москве, Василий Михайлович был вызван в Кремль к Сталину.
Верховный главнокомандующий сидел за столом. При входе Зарубина поднялся, сделал несколько шагов ему навстречу и, пожав руку, предложил сесть. Сам же, по заведенной привычке, принялся не спеша расхаживать по кабинету.
– Недавно мы получили данные, что некоторые американские круги рассматривают вопрос о возможности признания правительства Керенского в качестве законного правительства России в случае нашего поражения в войне, – сказал он. – Этого им никогда не дождаться. Никогда! Но очень важно и необходимо знать об истинных намерениях американского правительства. Мы хотели бы видеть их нашими союзниками в борьбе с Гитлером. Ваша задача, товарищ Зарубин, не только знать о намерениях американцев, не только отслеживать события, но и воздействовать на них. Воздействовать через агентуру влияния, через другие возможности…
Получив задание, несколько дней спустя Зарубины вылетели в США. На этот раз у Василия была официальная должность секретаря посольства. Правда, фамилию им пришлось немного изменить – супруги стали Зубилиными.
По приезде в США они сразу включились в активную агентурную работу. У одной только Лизы на связи находились 22 агента! И с каждым из них нужно было встречаться, соблюдая все меры предосторожности, беседовать, поддерживать в них веру в правоту того дела, за которое они боролись.
Зарубины затем обрабатывали полученную информацию, отметая «зерна от плевел», переправляли ее в Центр, мотались между Вашингтоном, Нью-Йорком и Калифорнией, заводя новые знакомства и связи. И все это приходилось сочетать с текущей посольской работой, посещением приемов и т. д. Случалось, супруги не спали сутками.
Но столь напряженная работа вскоре начала давать свои результаты. Через Якова Голоса, работавшего под псевдонимом «Звук», Зарубины получили с десяток чистых бланков, необходимых для оформления паспортов, более семидесяти свидетельств о натурализации, двадцать семь свидетельств о рождении. Он же привлек к работе в разведке около двадцати человек. И когда 25 ноября 1943 года Голос скоропостижно скончался от разрыва сердца, Зарубины искренне сожалели о его смерти.
Впрочем, у них оставались еще помощники, благодаря которым они проверили сведения о «правительстве Керенского». Выяснилось, что ни сам бывший глава Временного правительства, ни люди, хотевшие его вновь использовать, авторитетом у президента США Рузвельта не пользовались. Стало быть, с этой стороны Сталину ждать опасности уже не приходилось.
Более того, благодаря деятельности Зарубиных, всего советского дипломатического корпуса, многие американцы все больше начинали симпатизировать Советскому Союзу, в одиночку сражавшемуся с гитлеровской Германий. В результате этого помощь по ленд-лизу, а затем и открытие второго фронта стали свершившимся фактом.
На закате жизни
После этого на первый план стала выходить другая проблема. Москва стала требовать все большего внимания к атомной проблеме. Тут требовались новые подходы, люди, знакомые с проблемой. Зарубины стали перестраивать свою работу, но в 1944 году их неожиданно отозвали в Москву.
В чем причина? Василий и Лиза терялись в догадках. Но все прояснилось лишь по приезде. Оказалось, что их отозвали для проверки – сотрудник резидентуры Миронов в письме на имя Сталина обвинил Зарубина в сотрудничестве с американскими спецслужбами.
Проверка Зарубиных заняла полгода. Она показала, что обвинения против них полностью надуманы, являются бредом шизофреника, коим Миронов на самом деле и являлся. Заключение судебно-психиатрической экспертизы, признавшей его невменяемым, спасло «правдоискателя» от тюрьмы. Дело закрыли, но в США Зарубины уже не вернулись. Для охоты за тайнами атомного оружия на пост резидента требовался человек, знакомый с последними достижениями науки и техники. И в нашей резидентуре произошла «смена караула».
