Игорь Дуэль - Судьба фантастической гипотезы
Разбирая другие свидетельства палеоклиматологии, Вегенер столь же убедительно доказывает, что смысл они обретают лишь в том случае, если принять на вооружение концепцию дрейфа материков: «Чем полнее и совершеннее мы знакомимся со всеми свидетельствами о климатах того или иного периода, тем яснее становится, что они при современном положении материков никак не согласуются с расположением полюса и климатических поясов. Мы не преувеличим, если скажем, что это видимое внутреннее противоречие в наблюдениях парализовало развитие палеоклиматологии».
Здесь же стоит отметить ещё один момент, на котором сам Вегенер внимания не заостряет. Две главы, о которых шла речь, показывают, что в общем-то близкие науки палеонтология и палеоклиматология (тем более близкие, что древние климаты нередко удаётся реконструировать по остаткам растений и животных) для обобщения собранных данных использовали чаще всего две совершенно разные гипотезы.
Первая пытается опираться на «промежуточные континенты», вторая — на перемещение полюсов. То есть выходит, что в одной сфере познания «проигрывается» один вариант истории планеты, а в соседней — другой. Но речь-то ведётся в обоих случаях об одной и той же Земле! И столь произвольное отсеивание фактов, отбор из них лишь тех, какие более удобны специалистам данной отрасли, для того чтобы хоть как-то связать имеющиеся в их распоряжении данные, никак не идёт на пользу истине.
Гипотеза Вегенера в этом случае имела то явное преимущество перед другими и для палеонтологов и для палеоклиматологов, что она подводила под обе науки единый фундамент. Эффект же получался двойной: с одной стороны, сами эти сферы познания поставляли мобилизму важные доказательства его надёжности, с другой — мобилизм выводил эти науки из состояния застоя, «передавая им Землю такой, с какой они могли работать»…
Последняя глава раздела «Доказательства» стоит несколько особняком: и по своей сути, и по стилю аргументов она явно проигрывает четырём предыдущим. Однако, как мы позднее увидим, приведённые в ней рассуждения оказали в дальнейшем влияние не только на судьбу гипотезы дрейфа, но и на судьбу самого Альфреда Вегенера.
Глава эта называется «Геодезические доказательства». Вегенер начинает её с рассуждения о принципиальном отличии идеи дрейфа от других концепций формирования лика нашей планеты. Отличие это состоит в возможности установить перемещение континентов с помощью очень точного определения координат различных участков суши. «Если перемещение материков действительно происходило в течение продолжительного времени, — пишет Вегенер, — то необходимо без дальнейших доказательств признать, что они продолжаются и в настоящее время; является только вопрос, достаточно ли быстро совершается движение, чтобы при помощи наших астрономических измерений в сравнительно небольшой промежуток времени оно могло обнаружиться».
Однако автор настроен оптимистически. Он считает, что нынешнее несовершенство определения координат места — помеха преодолимая. Особенно если выбрать для измерения такие части суши, где можно ожидать весьма заметных перемещений, где материковая глыба, по всей видимости, дрейфует в одном направлении, по траектории, близкой к прямой линии, не поворачиваясь при этом.
Вегенер считает, что наиболее перспективны для такого рода измерений два района. Первый из них — Мадагаскар, который, по его мнению, «отплывает» от Африки. Второй — любимая его Гренландия, удаляющаяся от Европы.
Гренландский вариант представляется Вегенеру самым удачным: «Наибольших изменений во взаимном положении можно ожидать между Гренландией и Европой. Перемещение здесь происходит в восточно-западном направлении, и потому астрономические определения мест могут дать разницу в долготах, но не в широтах. На такое увеличение разницы в долготах между Гренландией и Европой уже было обращено внимание. Кох в шестом томе результатов датской экспедиции… на протяжении 16 страниц произвёл сравнение долгот, вычисленных Сабином (1823), Бергеном и Капеландом (1870) и Кохом (1907), и нашёл разницу, размер которой постоянно возрастает».
Вегенер считает, что столь определённо выраженная в цифрах тенденция не может возникнуть из-за неточности измерений, из-за разницы в координатах между пунктами гренландского побережья, в которых измерения проводились. И всё же он не вполне убеждён, что на эти данные можно полагаться. Чтобы получить столь важный аргумент в пользу дрейфа, необходимо провести новые определения координат только что разработанным в то время методом — по скорости прохождения радиоволн, или, как писали более шести десятилетий назад, «при помощи беспроволочного телеграфа»…
Третий раздел книги Вегенера «Объяснения и выводы» нет смысла пересказывать столь подробно, как два первых. Ибо он напоминает собою нечто вроде «склада запасных частей». Шесть небольших его главок рассказывают о различного рода дополнительных соображениях в пользу возможности дрейфа. Здесь же предпринимается попытка более конкретно представить механизм перемещения материков. Многие сюжеты, которых касается в этом разделе Вегенер, могли быть с тем же основанием изложены либо в начале книги, где объяснялась суть идеи дрейфа, либо в главах, где приводятся геофизические и геологические данные, служащие подтверждением авторской концепции.
«Соображение по ходу» Сорохтина:
«Интересно отметить, что все главные аргументы А. Вегенера — геоморфологические (совпадение очертаний берегов океанов), геофизические, геологические, палеонтологические и палеоклиматические — так никогда и не были опровергнуты».
Сам Вегенер, обосновывая именно такую конструкцию книги, пишет: «После того как в предыдущих главах мы привели главнейшие доказательства в защиту теории перемещения материков, предположим теперь, что она верна, и коснёмся, основываясь на этом допущении, ряда проблем, которые так тесно связаны с представлениями, вытекающими из теории перемещения, что объяснение их при её помощи кажется весьма желательным. Старые проблемы получают совершенно новое освещение, в связи с чем приходят на ум соображения, которые служат дальнейшим подтверждением теории, если даже не имеют того доказательного значения, как уже приведённые».
Время явно поколебало «иерархическую лестницу» доказательств. Иные из них, приведённые в прежних главах, сегодня вовсе не кажутся столь вескими, как шесть десятилетий назад. Значение же других, казавшихся лишь приблизительными, неизмеримо возросло. А полная свобода в изложении всякого рода «соображений, приходящих на ум», невольно ведёт к неровности всего раздела. Мы находим здесь и весьма глубокие суждения, которым выпала на долю долгая жизнь в науке, и умозрительные догадки, созданные с помощью лишь игры воображения, чья несостоятельность бросалась в глаза не только противникам автора, но и его единомышленникам.
Словом, говоря об этом разделе, мы попытаемся выстроить наиболее ценные соображения Вегенера в единую линию, отмечая лишь походя его неудачи в попытках представить более конкретно тот или иной процесс формирования лика Земли. Чаще всего эти неудачи постигали автора в тех случаях, когда количество фактов, касающихся различных геологических процессов, которыми он располагал, было уже вовсе ничтожно мало.
Вегенер начинает раздел с попытки разрешить вопрос о том, что же собой представляют недра Земли, вернее, тот их слой, который непосредственно находится под твёрдой корой, то есть мантия. Этот экскурс в глубины совершается ради того, чтобы показать, как строятся взаимоотношения между двумя оболочками планеты.
В наше время наука имеет по этому поводу однозначное суждение. В советском энциклопедическом словаре мы читаем: «Изостазия (от греческого isostatios — равный по весу) (изостазическое равновесие) — равновесное состояние земной коры и мантии, вызванное действием гравитационных сил, при котором земная кора как бы плавает на более плотном и пластичном подкоровом слое».
Вегенеру же именно всё это и требовалось доказать: и то, что под корой находится плотное и пластичное вещество (он писал: «вязкожидкое»), и то, что отношения коры и мантии строятся по законам изостазии. Ибо, как он вполне справедливо замечает: «Горизонтальные перемещения материков могут быть мыслимы только при признании вязкожидкого состояния Земли» (впрочем, Вегенер мог бы сформулировать это условие и более точно: не всех оболочек Земли, но лишь ближней к коре — мантии).
Начинает Вегенер с фактов, уже не вызывавших в то время сомнений у представителей наук о Земле: в период последнего оледенения Скандинавский полуостров и Северная Америка значительно опустились под грузом покрывшего их материкового льда, а вот уже двенадцать тысяч лет — с тех пор как ледовые щиты на них растаяли, — оба эти участка суши постепенно поднимаются над уровнем океана. Этот процесс удалось выразить в цифрах: было установлено, что Скандинавия во время оледенения погрузилась в глубины на двести пятьдесят — двести восемьдесят метров. Северная Америка — на более чем полкилометра. Скорость их постепенного подъёма равна примерно метру в столетие.
