Евгений Татарченко - Воздушные силы в итало-абиссинской войне
Четвертый этап — начало апреля — 9 мая 1936 г. Как только маршал Бадольо узнал о победе над негусом, он немедленно, по воздуху, перебросил свой полевой штаб в Дессие, только что занятое итальянцами, и приказал продвинуться вперед колонне моторизованного транспорта, которую он собрал раньше. Дальнейшее продвижение Бадольо к Аддис-Абебе представляет интерес лишь с точки зрения опыта движения войск по бездорожной стране на современных механических транспортных средствах. Абиссинцы не были в состоянии оказать серьезного сопротивления этому движению.
Моторизованный транспорт насчитывал до 1 720 (по другим данным — до 3 000) машин, на которых двигался 1-й корпус по главной дороге через Дебра Берхан, в то время как легкая Эритрейская бригада двигалась пешком по холмам прямо через Энаберту.
Первая колонна сопровождалась главными силами Эритрейского корпуса, шедшего походным порядком. Движение началось 20 апреля. Никакого сопротивления со стороны абиссинских войск встречено не было. Моторизованная колонна нашла на так называемой императорской дороге такие условия движения, которые позволили ей развивать скорость… пехоты. Начавшиеся дожди и кое-какие разрушения дороги, произведенные абиссинцами, превратили дорогу во многих местах в едва преодолимую преграду. Во многих местах каждую машину пришлось тащить вручную. В других местах приходилось делать совершенно новые дороги в обход существующей. Эритрейская пехотная бригада, шедшая пешком, достигла Аддис-Абебы первой. Только 4 мая пришла моторизованная колонна. 5 мая обе колонны одновременно вошли в город Аддис — Абебу, который в течение предыдущих четырех дней был разграблен бандитами («шифтой»).
На Южном фронте в начале марта рас Насибу решил предпринять наступление в направлении на Денан, где в случае успеха его войска с востока обошли бы итальянцев и захватили бы Горохей с тыла. В течение марта и части апреля у итальянцев активные действия вола лишь авиация. Ее основной задачей было сковать, связать все действия абиссинцев. Авиация в этот период действовала самостоятельно и совершила немало нападений на города Харар, Джигджига, Сассабане и др.
Только 13 апреля произошла атака Насибу. Генерал Грациани перехватывал все приказы Насибу. Он был в курсе дела всех предположений абиссинского военачальника и сосредоточил Ливийскую дивизию на своем левом фланге, чтобы атаковать перешедших в наступление абиссинцев. Абиссинская атака имела успех около Дагамедо, но затем она была остановлена генералом Грациани, перешедшим 15 апреля в контрнаступление тремя колоннами. Левая колонна состояла из Ливийской дивизии и механизированного отряда для преследования, центральная колонна — из туземной бригады и нерегулярных войск под командованием генерала Фруши, правая колонна — из фашистской милиции и нерегулярных войск под общим командованием генерала Агостини. Ожесточенное сражение на фронте Ливийской дивизии разыгралось 16 и 17 апреля. 18-го абиссинцы начали отступать по всему фронту. Итальянцы начали их преследовать, но испортившаяся погода помешала преследованию по земле и, в частности, сорвала воздушное преследование. Несмотря на бой, продолжавшийся с ожесточением несколько дней и особенно 24–25 апреля, абиссинцам все же удалось ускользнуть от итальянцев, которые заняли 30 апреля Даггабур и 8 мая — Харар. 9 мая сошлись на железной дороге войска Северного и Южного фронтов[16].
С этого момента кончилось организованное сопротивление старой Абиссинии негусов. Негус бежал из своей страны. С интервентами повел борьбу сам абиссинский народ.
Глава XIII. Характерные черты оперативно-стратегического искусства сторон
Природные условия театра Ширы на Северном фронте резко, как мы видели из очерка театра, отличались от условий на Южном фронте. Резко они друг от друга отличались и по своему оперативному значению и по количеству войск. В провинции Тигре на небольшой площади были сосредоточены громадные по численности массы. Так, к началу решительных операций в феврале 1936 г. все итальянские и все абиссинские войска были скучены в небольшом четырехугольнике, вершинами которого были на севере Сенафе, Ади-Угри, на юге — Амба-Алаги, Май-Тимчет (рис. 20). На этой площади сосредоточилось до полумиллиона итальянских и абиссинских войск и десятки тысяч рабочих по постройке дорог. Итальянская армия, помня Адуа, т. е. опасность разделения сил на отдельные колонны, действовала одной сплошной массой, как бы фалангой, собираясь методически пядь за пядью занимать местность.
Общеоперативная обстановка на Северном фронте в начале февраля 1936 г.
Стороны четырехугольника имели следующие размеры: фронт от Амба-Алаги до Май-Тимчет — 175 км, тыл — Сенафе-Ади-Угри — 70 км. От Сенафе до Амба-Алаги по (прямой было 181 км, от Ади-Угри до Май-Тимчет — 140 км, т. е. вся глубина оперативной зоны не превосходила 140–185 км. До февраля авангардные части абиссинцев почти без боя отошли с линии Адуа, Адиграт на линию Селаклака, Макале, а затем на линию Амба-Алаги, Май-Тимчет. Эти отходы могли толковаться как выполнение абиссинского плана войны, вполне соответствующего оперативно-стратегической обстановке и соотношению сил. Между тем итальянцам нужно было втянуть абиссинскую армию в решительные сражения, во что бы то ни стало.
Строение местности и дорожные условия давали возможность развивать наступление только в двух заведомо известных и притом расходящихся направлениях: на Гондар и на Дессие — Аддис-Абебу. Но, двигаясь в одном или одновременно в обоих направлениях, итальянцы не достигали бы обхода абиссинских армий, так как центр фронта не мог двигаться вперед с достаточной скоростью, чтобы связывать абиссинцев с фронта. Маневр же одними флангами был чреват большими опасностями для обходящего, так как представлялась полная возможность бить итальянцев по частям, действуя им самим во фланг и по их коммуникациям. Следовательно, действовать так — значило бы для итальянцев действовать на руку своему противнику. Какое же решение нашло новое итальянское главное командование в лице Бадольо? Есть основания утверждать, что в данном случае Бадольо применил военную хитрость, хитрость, так сказать, в оперативно-стратегическом масштабе. Использовав исторические ассоциации и воспоминания абиссинцев, их «комплекс Адуи», как выражается Лиддель Харт, пользуясь фрейдовским термином, Бадольо, видимо, действительно удалось обмануть главное командование Абиссинии с его разноголосыми и своекорыстными советниками.
Бадольо перешел к совсем как будто пассивной обороне, вернее, он еще больше усилил оборону, к которой еще до него перешел де Боно. Он даже запретил своей авиации слишком часто нападать до поры до времени на скопления абиссинцев, все ближе и ближе, все теснее и теснее сосредоточивающих свои массы в радиусе действия итальянских артиллерии, танков, авиации.
Очевидно, довольно искусно была организована инспирация печати. Почти вся мировая печать буквально накануне тщательно подготовленных Бадольо решительных сражений, закончившихся разгромом всех организованных вооруженных сил Абиссинии, авторитетно утверждала о полном развале итальянской армии, о дезертирстве в ней, о полном провале всех планов Италии и т. д. Недовольство масс войной было велико и в Италия и в ее армии. Было и дезертирство. Но процесс разложения итальянской армии еще не зашел тогда так далеко, как это представлялось многим и изображалось в иностранной печати. Собственные корреспонденты некоторых газет накануне решительных сражений сообщали из Рима о неизбежном отозвании Бадольо, как не оправдавшего возлагавшихся на него надежд. Сообщались даже фамилии преемников Бадольо.
Американская газета «Вашингтон Стар» от 15 января сообщала, что Бадольо столкнулся в Восточной Африке с отчаянным положением дел; что он боится восстаний в войсках; что Муссолини известно о невозможности достичь Аддис-Абебы в 1936 г., как предполагалось, и т. д. Все это было верно лишь до известной степени.
Во многих других газетах еще накануне решающих сражений совершенно некритически повторялись преувеличенные инспирированные самими же итальянцами мнения. Отсюда понятно появление неверных прогнозов, опровергнутых событиями уже через несколько дней.
Видимо, негус и его ближайшие сподвижники, расы Мулугета, Касса, Иммру, Сейум тоже поверили в бессилие итальянской армии и в соответствии с этой неверной оценкой обстановки и противника действовали буквально в интересах своих смертельных врагов, безрассудно идя в расставленные сети.
Они решили, как бы повторить Адуа, но в более грандиозном масштабе. Рас Мулугета должен был сковать с фронта выдвинувшийся вперед левый фланг итальянцев, а расы Касса, Сейум, Иммру — действовать в правый фланг и тыл всего расположения итальянцев.
