Артур Шигапов - Чернобыль, Припять, далее нигде…
Письмо № 1. «Там, где время повернуло вспять»
Наконец-то все таможенно-рельсовые перипетии долгой дороги позади, волнения «опоздаю — не опоздаю» тоже в прошлом, и вот он, ярко-желтый автобус с табличкой «Припять.ком. Сайт города Припять», украшенной знаком радиационной опасности — стоит у обочины площади напротив Южного вокзального терминала украинской столицы. Ты сразу увидишь своих попутчиков. От простых прохожих и смирного привокзального люда их отличают приподнятое настроение, небольшие дорожные рюкзаки и обязательная видео-фотоаппаратура в руках — у тебя самого будет такая же. Остряки отпускают околорадиационные шуточки, пытаясь казаться бывалыми сталкерами. Автобус обычно сопровождают Александр Сирота (ака Planca) — зампредседателя объединения «Припять.ком», и Антон Юхименко (ака Moloch) — креативный дизайнер сайта и фотограф. Я не знаю, кто из организаторов будет на твоем рейсе, но в любом случае можно не сомневаться в их компетентности и неформальном отношении к этой поездке.
Перед посадкой в автобус (а он действительно комфортабелен, оснащен телевизором и DVD) всем раздадут листки с «предсмертной запиской»: «Я, Иванов Иван Иванович, в полной мере осознаю возможные последствия и несу за них ответственность» — кажется, так. Листки перекочевывают к гидам вместе с паспортами будущих сталкеров. Если тебе сегодня исполнилось 17 лет и 364 дня, придется подождать до следующего раза — Зона не терпит несовершеннолетних и не пускает их. Все паспорта тщательно переписываются и данные сверяются с теми, что прописаны в пропусках.
Ровно в 7.30 по местному времени автобус отъезжает от вокзала — кто не успел, тот опоздал. Я настоятельно порекомендую тебе прибывать с теми поездами, что приходят хотя бы в 6 утра, а по возможности — и раньше, дабы обезопаситься от непредвиденных опозданий. В идеале лучше приехать в столицу заблаговременно — Киев безумно красив и стоит хотя бы полудневной прогулки.
Утренний город еще дремлет беспробудным сном выходного дня, поэтому его дороги пусты. Лень богатого мирного бюргера, живущего по формуле «5+ суббота-воскресенье», неизменной десятилетиями. Как-то не верится, что в двух с половиной часах езды отсюда формула бытия резко изменится и обычные рабочие недели станут набранными бэрами-ивертами на индивидуальных дозиметрах-накопителях.
Проверка на дорогах
Проход воспрещен
Новые единицы измерения времени новой эры трудовых отношений.
По мере приближения к Зоне редкие поначалу встречные машины исчезают совсем. Лица начинающих сталкеров сосредоточенны. В основном это молодые люди в возрасте от 20 до 30 лет. О чем они думают сейчас? Представляют ли себя частью той бесконечной колонны автобусов, шедшей 27 мая 86-го года в зараженную Припять, или уже предвкушают небрежно сказанное в теплой компании «Да был я в Чернобыле», и уважительно-восторженные взгляды в ответ? И какие мысли будут в твоей голове? Неподалеку от первого КПП автобус остановится на перекур, и я увижу на противоположной обочине те самые два «Икаруса» — первые, что везли в киевский аэропорт обожженных пожарных и сотрудников ЧАЭС. Они тоже остановились по нужде, но совсем другой — пострадавших безудержно рвет, выворачивает внутренности прямо на апрельскую теплую травку, превращая ее в столетний источник излучения. Я вижу это как будто наяву — растерянное лицо Эсаулова, играющие желваки все понимающего Акимова, и Правик, конечно Правик… Десятиминутный перекур окончен, мы рассаживаемся по местам и уезжаем, а первый скорбный кортеж так и мигает на обочине аварийками, как сигналами SOS.
КПП «Дитятки» — и первая проверка. Всем предлагают выйти из автобуса и сдать паспорта. Александр Сирота относит их охранникам. Фотографировать категорически запрещено, но я всегда испытывал страсть к съемке запрещенных объектов. Какие секреты и от кого спрятаны в будке со шлагбаумом? Тебе, сталкер, не рекомендую этого делать. Если заметят, могут быть проблемы. Однажды мне чудом удалось их избежать после съемки турецко-иракской границы. Бдительные иракские пограничники стали копошиться в отснятых кадрах, и спасла лишь случайность, сотворенная, как думается, благосклонно настроенным в тот день Аллахом.
У КПП притулилась небольшая часовенка с иконой — последняя на «разрешенной зоне».
Какая-то компания в нашем автобусе уже переоделась в белые «защитные» костюмы с капюшонами. О боже! Почти в каждой экскурсии есть такие типы, их называют «космонавтами». Сталкер, умоляю, не повторяй эти цирковые выступления с фотографированием себя, одетого в «костюм ликвидатора» и респиратор, на фоне «летающих вокруг рентгенов»! Опасность есть, она повсюду, но уже давно сведена к минимуму временем и многолетней дезактивацией.
Перед нашим автобусом стоит машина с голландскими номерами. Люди пересекли всю Европу, чтобы попасть в Зону, но не озаботились оформлением пропусков. Они предлагают любые деньги, но ничего не помогает. Всего-то надо было зайти в англоязычный раздел сайта http://www.pipyat.com и прочесть о процедуре доступа. Сталкер, не повторяй чужих горьких ошибок! Наши исконнорусские «авось» и «на месте разберемся», как и голландская марихуанная расслабленность, здесь не пройдут.
Наконец-то мы въезжаем. Вот она, Зона! На первый взгляд, ничего не меняется, однако почти все пассажиры возбужденно ерзают и фотографируют все подряд: деревья, кусты, придорожные знаки. «Зачем?» — я не знаю ответа, я сам это делаю. Может, как у Высоцкого: «Тот же лес, тот же воздух и та же вода, только он не вернулся из боя»? Все, кто был в тех двух первых автобусах, уже никогда не вернутся из боя с врагом-невидимкой.
За пару километров от Чернобыля мы делаем первую остановку у села Залесье. С 2005 года — это уже бывшее село, тогда его покинул последний житель-самосел. Залесье возникло и получило свое название задолго до аварии, тогда и станции еще не было, и самой атомной энергетики.
Чернобыльские жители
Случайность или нет, но жители предвидели участь своего поселения: оно полностью скрылось за лесной стеной. Радиационный фон здесь вполне удобоваримый — 30 мкР/час, но на лицах наших «космонавтов» появляются респираторы.
Покосившиеся хаты безжалостно разграблены, а остатки их поглощают деревья. Крыши за много лет покрылись слоем перегноя, и на них растет трава. Тропа между деревьев когда-то была улицей Курчатова. Были в поселке и школа, и детский сад с игровой площадкой. Были… Жизнь не закончилась сразу, после выселения остались несколько человек. Потом сюда нагрянули мародеры, унесли все, что можно было унести, и исчезли в направлении Киева. У кого теперь в доме купленные по случаю за бесценок «фонящие» вещи — бог весть. Когда брошенные дома стали зарастать кустарником, оставшиеся поняли, что былого уже не вернуть никогда, и тоже снялись с нажитых мест. Деревню поглотила зеленая стена, и сбылось пророческое ее название — Залесье. Много таких символических совпадений будет еще сегодня.
Двадцать минут в Залесье истекли, и гиды торопят фотографирующую братию обратно в автобус.
Сергей Чернов, ЧИИ
Здание «Чернобыльинтеринформа»
После тихого залесского забытья город Чернобыль кажется оазисом кипящей жизни — на его улицах можно заметить редких прохожих, мелькают автомобили МЧС. И кошки, много кошек. Это значит — люди рядом, есть еда и кров. Когда в покинутую Припять заходили команды дезактиваторов, у порогов запертых квартир их встречали трупы домашних животных, оставленных хозяевами на 2-3 дня. Чернобыль будет жить, пока в нем будут гулять кошки…
Помещение «Чернобыльинтеринформа» — мрачное 2-этажное строение старого советского образца. Комната приемов делегаций увешана фотографиями зоны и картами радиоактивного загрязнения. С вами обязательно проведет беседу один из сотрудников — в нашем случае это Сергей Анатольевич Чернов, журналист и автор множества «чернобыльских» публикаций. Разноголосые экскурсанты мгновенно притихают и внимательно слушают, забрасывая докладчика множеством вопросов.
После короткого брифинга автобус направляется к бывшему автовокзалу, где в первые месяцы после аварии разместился пункт питания — знаменитый «кормоцех» на 600 человек. Обслуживали быстро, за столами тоже не рассиживались, на улице вилась очередь из сотен таких же голодных. Дозиметры на входе отгоняли тех, кто принес с собой сверхнормативные рентгены, а таких было в достатке. Сейчас гулкое эхо отсчитывает каждый шаг в большом пустом зале, но мне по-прежнему мерещится эта очередь из одинаково одетых людей.
Бывший «кормоцех»
«Кому чернобыльских помидоров?!»
