Евгений Буянов - Тайна гибели группы Дятлова. Документальное расследование
Из дополнительных вопросов эксперту следовало, что (кратко):
4) Уровень загрязненности отдельных частей одежды (№ 4 — свитер коричневый) доходил до 9900 распадов в минуту на 150 кв. см, а после промывки в течение 3 часов в проточной воде он составлял 5200, что примерно соответствовало норме для одежды людей, работающих с радиоактивными веществами (до промывки). Пояс свитера № 1 показал до промывки 5600, а после промывки — 2700. Т. е. этот пояс до промывки был активирован немного больше нормы для работающих с радиоактивными веществами, а после промывки имел естественный фон. Нижняя часть шаровар от № 1 показала 5000 распадов до промывки и 2600 после промывки. Т. е. до промывки — норму для работающих с радиоактивными веществами, а после промывки — обычный фон.
5) Одежда загрязнена или радиоактивной пылью, выпавшей из атмосферы, или эта одежда была подвержена загрязнению при работе с радиоактивными веществами, или при контакте. Это загрязнение превышает норму для лиц, работающих с радиоактивными веществами.
6) С учетом того, что до исследования участки одежды находились в проточной воде около 15 дней, можно полагать, что их загрязненность могла быть во много раз большей, но здесь надо учитывать, что одежда могла промываться неравномерно, т. е. с разной степенью интенсивности.
Исследование на радиацию проводилось прибором со свинцовым домиком — менее совершенным предшественником-аналогом прибора ДП-100, который здесь изображен на фото страницы 217 книги «Военно-морская и радиационная гигиена, т. 2., С-Пб, ЛИО «Редактор», 1999. Испытуемый образец помещался в свинцовый «домик», изолировавший его от внешних излучений, и с помощью датчиков прибора измерялась интенсивность излучения образца внутри «домика» по числу регистрируемых радиоактивных распадов.
Наличие радиоактивности на отдельных частях одежды дятловцев в этой истории исходно виделось «слабым» фактом при внимательном анализе материалов экспертизы.
Во-первых, в тканях дятловцев никакой повышенной радиоактивности экспертиза не обнаружила. В тканях содержалось естественное количество радиоактивных веществ, — такое же, как в пробах человека, погибшего в Свердловске в ДТП и определенное обычной концентрацией радиоактивного препарата Калий-40 в тканях человека. Повышенную радиоактивность обнаружили всего на трех фрагментах одежды из 10: на «свитере коричневом» (от № 4, 9900 распадов в минуту), нижняя часть шаровар (от № 1 — 5000 распадов в минуту), пояс свитера (от № 1 — 5600 распадов в минуту). Радиация оказалась слабой, — она максимально превышала естественный фон в 3,7 раза (9900 распадов против 2700) лишь на одном фрагменте одежды, а на двух других превышала примерно в 2 раза (5600 и 5000 против 2700 распадов). Причем 5000 распадов в минуту, — это нормальный уровень для людей, работающих с радиацией. По крайней мере, для Колеватого это был нормальный санитарный уровень радиоактивности. Да и для Кривонищенко, который не был обследован, поскольку находился в первой группе погибших. Но его вещи могли находиться среди вещей последней «четверки». Все подобные превышения очень слабые. Среднее превышение естественного фона, — это в десятки раз, а сильное и опасное для здоровья в сотни и тысячи раз. Ничего такого здесь не наблюдалось. Поэтому по показателям уровня радиация незначительна.
Отсюда следуют определенные выводы:
— погибшие дятловцы не были поражены радиацией (в их тканях ее не обнаружено);
— причины гибели дятловцев прямо с радиацией не связаны, — радиация не была причиной гибели.
— все попытки прямо связать причины гибели дятловцев с воздействием радиации лишены основания, — они совершенно несостоятельны, они недостоверны.
Но здесь нельзя совсем исключить какую-то косвенную связь с причинами их гибели, — ведь пятна радиации на одежде обнаружены, это факт доказанный.
Откуда все же возникли пятна радиации на одежде?
Значимость радиации пытались обосновать соображением, что она могла быть много выше до того, как одежда промыло водой, поскольку при промывке уровень радиации упал до естественного уровня. Но это очень сомнительное утверждение, поскольку падение радиации вследствие промывки водой как раз наоборот указывало на то, что фрагменты активированной одежды были промыты водой плохо. На основе таких утверждений можно делать прямо противоположные выводы. Такие утверждения проверкой недостоверных фактов не являются. Потому и утверждение о том, что «радиация могла быть много выше» не является достоверным. Оно могло бы быть достоверным, если бы радиация хотя бы где-то была «существенно выше» естественных уровней в десятки раз.
Анализ фотографий показывает, что вода ручья по-разному омывала погибших, — Тибо-Бриньоль почти целиком лежал в ручье, Золотарев и Колеватов — на краю ручья, а Дубинина немного выше на склоне, на другом берегу. Рядом с водопадом, — ее ручеек омывал только сбоку. Так что их одежду пропитало грязью, и про нее нельзя сказать, что вода ее промывала хорошо и равномерно. Операционная сестра Солтер отмечала, что дятловцы поступили к ней «очень грязными», что по всем признакам навеяно воспоминаниями о прибытии последних четырех, найденных в ручье.
Такая слабая радиация вполне могла попасть на одежду из верхнего слоя почвы. Именно в верхнем слое почвы на глубине до 5 см оседали радиоактивные пылевые осадки от ядерных испытаний в атмосфере. Именно так экспертиза и объясняла происхождение радиации. Но могли быть и другие источники заражения, — они ниже указаны.
Естественно возникал и вопрос: а не связана ли эта радиация с какими-то «испытаниями» или ЧП, которые и привели к гибели дятловцев, пусть и не от радиации, а путем каких-то иных воздействий?
Казалось, что гипотеза об «испытаниях» или техническом ЧП — это лишь одно из возможных предположений, которые пока ничем не подтверждены. Есть факты, которые прямо противоречат гипотезе об «испытаниях». Так, если бы испытания проводились, или произошло техническое ЧП, район был бы тщательно блокирован. И в него не допустили бы посторонних лиц, — в том числе и туристские группы, и спасателей. А поиски погибших были бы проведены только силами военных, спецслужб или отдельных ведомств (министерств) с соблюдением режима секретности. По крайней мере, подписку о «неразглашении» взяли бы со всех участников поисков, но эту подписку со спасателей и руководителей поисковых групп не брали по свидетельству и Слобцова, и других поисковиков. А Масленников и Яровой дали подписки не КГБ, а прокуратуре, причем «по дате» (14.05.59, листы 4–5 тома 2 дела) уже после окончания поисковых работ.
Другое соображение против «испытаний»: к чему эти «испытания» в глухой тайге, без специального оборудования полигона? Такие испытания ничего не могут дать, — это пустая затея при огромных затратах на новую технику. А какая-то нештатная «аварийность» испытаний слишком сомнительна из-за большой удаленности района. Сюда мало что могло «залететь по дальности». Здесь есть еще много таких «против».
Если бы дятловцы подверглись все общему заражению, у них были бы пятна радиоактивности на многих частях одежды, а не только на трех. И они бы «хватили» радиации внутрь. Но внутри у них ничего не нашли. Проникающая радиация при «испытаниях» — не такая вещь, которая действует направленно на что-то и на «кого-то». Она заражает всех и все (пусть и неравномерно), — заражение является общим, а не фрагментарным. Все эти факты указывают на то, что заражение фрагментов их одежды было случайным, и очень небольшим. И никакого «большого» заражения, якобы ликвидированного в результате отмывки водой, здесь не было и в помине. Мало ли что можно придумать?
Поэтому объяснение причины возникновения радиации вследствие «испытания», кроме естественного выпадения из атмосферы, считались недостоверными, а остальные возможности, включая испытания со слабыми источниками радиоактивности типа «Герань», «Генератор» (и другими) считались не заслуживающим внимания. «Недостоверность» объясняется отсутствием подтверждающих фактов. Значительно более правдоподобными выглядели объяснения о случайном заражении от естественных источников радиоактивности.
Но анализ возможных естественных источников заражения радиацией мало что дал. Было ясно, что этих источников много, — в первую очередь грязь из верхнего слоя почвы от атомных взрывов на Новой Земле, — ближайшие производились 25.10.58, - один маломощный, второй мощный, термоядерный, воздушный в 190 кТ (10 «Хиросим» в одном заряде). Причем облако от этого взрыва могло за 2–3 суток по Сев-Зап. ветру достичь района Сев. Урала. Источником могла быть и работа Колеватова и Кривонищенко в радиологических лабораториях. И Кыштымский радиоактивный выброс под Челябинском (сентябрь 1957 г., - тогда Колеватов там присутствовал). И военный вертолет, на котором перевозили погибших. И мешки, в которых их перевозили. И геологический отвал, который они посещали в начале похода. Трудно сказать, — из какого источника могла попасть радиация на одежду. Было лишь ясно, что возможных источников много, но «откуда дровишки», — непонятно.
