Марат Каландаров - Виза в пучину
Прячась за выступы, местами двигаясь на четвереньках, он подкрался к шлюпке и растянулся почти у самых ног, изображая уснувшего выпивоху. Порывы ветра заглушали разговор, но кое-что он слышал. Обрывки фраз насторожили его.
— Нам удалось заложить подарочки в укромных местах.
— Где?
— На автомобильной палубе. В дизельном отсеке.
— А если кто-нибудь наткнется?
— Всякое может быть, — усомнился голос, но тут же с уверенностью добавил: — Думаю, что надежно.
— Кто-то из команды мог засечь вас?
— Вряд ли. Впрочем…
— Пойдем, я тебе покажу катер. В случае чего — спускаем его на воду и уходим.
— А если помешает кто-то из обслуживающего персонала корабля?
— Убрать любого, кто станет на нашем пути.
— Ясно, — прошелестел голос.
Сквозь плотные облака вновь прорвался лунный свет. Сергей увидел, как две тени заскользили вдоль борта и остановились у висящей над палубой лодки.
Когда тени исчезли, он оторвал продрогшее тело от холодного металла и с трудом поднялся на ноги. В эту секунду волна со злобным шипением шлепнулась о борт, окатив его с ног до головы ледяной пеной. Он выругался, дрожащими пальцами достал телефон и стал набирать знакомый номер.
— Шеф, — прохрипел он, — тут готовится какая-то операция под руководством того самого человека, который обитает в каюте номер шестьдесят два.
— В этой каюте, — сообщил Кристапович, — зарегистрирован Александр Ворон Я знаю человека, проживающего в Таллине под такой фамилией, он занимается торговлей оружием. Судя по твоему описанию, это и есть тот самый Ворон.
Сергей изложил суть услышанного разговора.
— Взрывчатка на пароме? — переспросил удивленным голосом шеф. — Это уже интересно. Не спускай глаз с Ворона. Будь осторожен — это очень опасный человек.
— Я хочу заметить, — с дрожью в голосе проговорил Сергей, — что паром заминирован. А это уже не шутки. Тут смертью пахнет.
— Не паникуй, приятель, — попытался успокоить своего агента хозяин. — До взрыва дело не дойдет. Глупо отправлять на дно дорогостоящий груз… Да и пассажиров около тысячи. На это никто не пойдет. Поверь мне, взрывчатку установили для отвода глаз…
— Дай бог, чтобы ваши слова оправдались, — выдохнул Сергей.
— Успокойся и выполняй задание. До связи. Сергей то неотрывно смотрел в сторону загадочной лодки, то на дверь, где скрылся человек с кейсом. Лунный свет зашторили грифельные облака. Он смотрел на этот гнетущий пейзаж в каком-то оцепенении. Телефон пикал в его руке, а он, будто стянутый невидимой нитью, ни на что не реагировал, лишь краем глаз зацепившись за лодку. Интуитивно он понимал, что лодка предназначена для чего-то важного. Возможно, там что-то спрятано.
— Пропади все пропадом, — прошептал он. — Такова моя планида. Надо осмотреть ее.
Оглядываясь по сторонам, он медленно двинулся в сторону лодки. Запустил руку за брезент и… мощный удар отправил его в темноту.
ТАЛЛИН. 27 СЕНТЯБРЯ. ИГОРЬ КРИСТАПОВИЧ
До отправления парома «Эстония» оставалось четверть часа. Он вошел в пассажирский зал терминала и поднялся наверх. В обрамлении темной воды, пасмурного неба и портовой вязи металла, стекла и бетона, распростерлось перед ним гигантское судно. Оно вздыхало и чавкало, изрыгая из цистерн воздух, выплевывало из бортовых отверстий струйки воды, взрывалось ревом двигателей тяжелых фур у носовых ворот, жалобно скрипело трапом, по которому из зоны контроля терминала на палубу устремился многочисленный людской поток.
Игорь завороженно смотрел на исполинский ковчег, облитый ярким свечением прожекторов и ламп, с колдовским переплетением кают, лифтов, лестниц, магазинов, казино, ресторанов, караоке-баров, конференц-залов, бассейнов и саун — все это обещало пассажирам уют, покой и веселье.
— Добрый вечер, — услышал он голос и обернулся. Перед ним топтался Калев Ватрас.
— Почему не на судне? — удивился Игорь.
— Рейс задерживается, — пояснил тот.
— А в чем дело?
— Какие-то проблемы! — нервно отрезал моряк.
— Отчего такой хмурый?
Тот некоторое время таращился на него тусклыми глазами, грузно переминаясь с ноги на ногу и, наконец, выдавил из себя с заметным усилием.
— Хрен его знает. Весь экипаж сегодня какой-то раздраженный. Может, из-за тех таинственных мешков? — Он пытливо посмотрел на собеседника, хотел еще что-то сказать, но лишь махнул рукой и двинулся к пограничной зоне. В медленно удаляющихся шагах его чувствовалась грузная тяжесть. Игорь смотрел парню вслед, и в душе его пока еще едва ощутимо вызревало зябкое предчувствие неотвратимости беды. Вдруг вспомнился кошмарный сон — утопленники, всплывающие из морской пучины, душераздирающий крик чаек, окровавленные глазницы… Прерывистыми кадрами вспыхивали в его памяти фантомы и видения, сливаясь, в одно целое, в котором полностью замыкался магический шлейф вокруг парома. Чертов сон, прошептал он, все чаще и чаще преследует меня. Неспроста это, неспроста!
Мрачные мысли внезапно улетучились, когда в желтом свете палубы мелькнул в стремительной спешке знакомый женский силуэт. Всматриваясь в текучие очертания стройной фигуры, он мог бы поклясться, что это была Валентина.
Игорь беспокойно посматривал на часы — выход парома задерживался. Он опять подумал о Валентине. Будто к нему пробился отдаленный звук ее скрипки. Он никак не мог отделаться от вязкого недоумения: откуда он — этот звук в кишащем людьми судне?!. Тонкий, протяжный звук заполнял его нутро, вызывая в памяти зыбкое чередование картин и видений минувшего. Словно огромную мозаику — из фактов и догадок, снов и химер — складывал он мысленный образ, тут, перед судном, которое вот-вот уйдет и растворится в мрачном горизонте.
И как бы в подтверждении этой мысли, снаружи раздался резкий гудок — многоярусная громадина, пульсирующая теплым биением животворящей плоти, встрепенулась и двинулась навстречу белесой пене моря.
Игорь посмотрел на часы — стрелки показывали 19.27. Перевел взгляд на горизонт — что-то грозное и трагическое ощущалось в этих озлобленных волнах, грифельных тучах и порывах холодного северного ветра.
Паром «Эстония» устремился в ночь навстречу неизбежности.
У центрального входа вокзала он столкнулся с таможенником Хуго Кохвом. Увидев бывшего шефа, тот, с растянутой улыбкой, пробасил:
— Какие люди! — и торопливо добавил. — Я все помню. Долг верну на следующей неделе.
— Надеюсь, — бросил Игорь. — Ты с дежурства?
— Меня сегодня срочно подменили, поэтому могу позволить себе расслабиться. Подобные подмены происходят тогда, когда начальство претворяет в жизнь свои задумки. А за каждую задумку кто-то платит. Вот сегодня опять же странные вещи произошли…
Игорь напрягся, видимо, тем самым выдал свое любопытство. Этот таможенник, хотя и любил залить за воротник, но был проницательным человеком. Кристапович знал, что тот, учуяв любопытство собеседника, без вознаграждения никакой информации не выдаст.
— Сколько слухов вертится сегодня вокруг «Эстонии», — многозначительно продолжал Кохв, — ты даже себе представить не можешь. Там творится нечто загадочное…
— А что там загадочного? — небрежно спросил Игорь.
— Не знаю… Не знаю, — неопределенно проговорил таможенник. — Может, двинем куда-нибудь и встряхнемся? Тут по соседству есть уютный ресторанчик… Я кое-что любопытное расскажу. Ты знаешь, кто сегодня вертелся у этой посудины? Никогда не догадаешься! Я рюмочку коньячка тяпну и ошарашу тебя новостью!
— Ладно, — как бы нехотя молвил Игорь.
Для него было очень важно услышать, что имел в виду таможенник под фразой «ошарашу тебя новостью». Возможно, по пьяне он расшифрует слухи, которые витают вокруг парома «Эстония».
— Может, дунем прямо в отель «Виру»? — воодушевился Кохв. — Там ночная программа самая классная в Таллине.
— И тебе там хочется светиться? — Игорь внимательно посмотрел на коллегу.
— Ты прав. Не стоит завистникам глаза мозолить. Веди в другой вертеп.
Во внутреннем кармане пиджака Игоря завибрировал телефон. Он отошел в сторону и включил аппарат.
— Я просмотрел все номера кают по палубам с цифрой «шестьдесят два» в конце, — сообщил работник терминала, — там разместились следующие пассажиры…
— Подожди, — попросил Игорь, — я запишу фамилии.
Закончив разговор, он тут же с кем-то созвонился и попросил информацию о перечисленных пассажирах. Потом вернулся к таможеннику:
— А теперь пойдем в вертеп. До недавнего времени это заведение представляло собой обыкновенную столовую в системе советского «общепита», где подавались супы, макароны по-флотски и кофе из-под тента. Здесь были самые дешевые обеды, и публика в основном состояла из студентов и рабочих. С возникновением новой формации в Эстонии эту точку вообще закрыли. Но вот сексуальная революция докатилась и до бывшей рабочей столовки. Сейчас это злачное место превратилось в ночное казино, где богема с удовольствием созерцала разгул эротических страстей. Оснащение здесь было беднее, чем в знаменитом «Виру», и вместо дорогостоящего оркестра дребезжал магнитофон, с помощью усилителей наполняя зал почти невыносимой поп-истерией. Децибелов тут было предостаточно, а освещения явно не хватало.
