Аарон Бирман - Казино изнутри. Игорный бизнес Москвы. От расцвета до заката. 1991-2009
Но все эти перемены произойдут еще в далеком 1996 году, а пока у нас 1993–1994 годы и Ариф — счастливый совладелец расположенного в 300 метрах от «Государыни» ресторана «Вологодские кружева», в котором также установлены три игровых стола. Как-то разоткровенничавшись с Аркадием, Ариф признался, что столы ставили специально, рассчитывая на дилеров «Государыни». Использовалась следующая логика: «Раз в «Государыню» приезжают дилеры со всей Москвы, то, в свою очередь, дилеры «Государыни» должны же ходить куда-то сами? Куда? Конечно, в «Вологодские кружева»! Благо всего 300 метров идти!» Весь стафф знал, что если намечается сабантуй и вероятен поход к соседям, то следует только предупредить Арифа — и он устроит скидку в ресторане и откроет, в случае неудачи, кредитную линию порядка 200–300 долларов США. За всю недолгую историю существования ресторана-казино «Вологодские кружева» такое случалось пару-тройку раз. Единственное, чем прославилось сие заведение, — это сообщением в газете «Московский комсомолец» о заложенной бомбе и немедленной эвакуации всех посетителей, среди которых были и дилеры из «Государыни».
Недавно, проезжая площадь Абельмановской заставы, уже на другой ее стороне, я увидел ресторанчик с до боли знакомым названием: «Вологодские кружева»…
Мариачи
Как и положено, их было трое. Виктор был гением рулетки, Рашид практиковал покер, Валентин — ждал клиентов для игры в «Деберц». Без них рассказ о «Государыне», куда они ходили ежедневно, лишился бы своего колорита. В отличие от Арифа, сумевшего склонить нескольких дилеров к игре на руку, эту троицу даже очень жадные до денег крупье старались обходить стороной.
Виктора, хозяина плодоовощной базы, не любили все. Среди дилеров его называли Верблюдом — в силу привычки плеваться в случае проигрыша. Причем плюнуть он мог куда угодно: начиная от ковролина и стен, заканчивая дилером и инспектором. Большую часть времени он сидел и ждал: то ли «счастливого дилера», который будет выбрасывать его номера, либо — у моря погоды, уповая, что звезды построятся правильно и на него обрушится удача. Попивая чай или что-то безалкогольное, он демонстрировал чудеса интуиции, прогнозируя, какой сектор или даже номер выпадет на рулетке. Каждый раз сокрушаясь, говоря: «Вот только стоит мне начать играть, как перестаю что-либо угадывать. Пока смотрю — знаю все!» Его даже кто-то из гостей казино хотел назначить «почетным консультантом», премировав хорошим ударом в область тушки, чтобы не мешал играть, но Виктор сумел уйти от удара, а с помощью друга Арифа, имевшего авторитет в своем районе, — от разборок. С него можно было даже писать картину «Предсказатель цифр в раздумье». Частенько он надолго «зависал» в классической позе мыслителя за рулеточным столом: одна нога заброшена на другую, правая рука подпирает подбородок, левая держит дымящуюся сигарету, и сквозь клубы дыма виден профиль горбоносого лица, а полуоткрытый рот периодически выкрикивает выигрывающие номера или извергает слюну… Презираемый стаффом, Виктор смог найти себе покровителя среди высшего руководящего состава. Заручившись такой поддержкой, он неоднократно «трогал» казино на очень хорошие суммы…
В казино пришел Рашид,Ставки делать не спешит.
Это двустишие очень четко характеризует того, кому оно посвящено. Высокий и худой, он не вызывал неприязни. Общался с дилерами шуточками-прибауточками, многим давал веселые прозвища, которые надолго закреплялись. Рашид играл только в верную игру (по крайней мере, он так считал). Ибо выбирал в партнеры по игре тех, кто мог ему помочь. Ни Ариф, ни Виктор, ни Рашид, ни Валентин не обладали знаниями, необходимыми для проведения грандиозной аферы. Поэтому использовали второй по глупости способ мошенничества — подставку. На рулетке это выглядело так: досидев до времени, когда все нормальные люди ночью начинают засыпать, и увидев закемарившего на стуле инспектора, пытались подставить на «равных шансах» (красное-черное; большое-маленькое; четное-нечетное) или дюжинах с колонками. Если удавалось, то нормо-день считался выполненным, ибо Рашид довольствовался, в отличие от Виктора, скромной суммой в 200–300 долларов. Или начинал играть в покер по маленькой, ожидая, когда за стол придет «его человек» и за 20 минут насыплет ему немного денег. Чтобы смошенничать на покере, нужно, чтобы дилер не промешал верхние «заряженные» карты. А вот зарядить их нужным образом должен сам игрок. Но никто из мариачи не хотел особо напрягать мозги и заморачиваться складыванием карт, доверяя этот процесс своему дилеру, имевшему за помощь 50 % от выигрыша. Попивая чай в центре зала и внимательно изучая обстановку, Рашид выискивал дилеров, играющих с кем-либо на руку, с целью потом их перевербовать; наблюдал за клиентами казино, особенно за теми, кому везло…
Валентин выглядел лет на пятьдесят. Невысокого роста, седой, с белыми усами, он напоминал дворового пса из мультфильма «Бобик в гостях у Барбоски». Друзья называли его Гоголем. Ибо, если сбрить усы, расчесать волосы в пробор и смотреть на него в профиль, то сходство будет впечатляющим! Одетый в брюки и серый вязаный свитер, Гоголь производил впечатление сельского жителя из далекой глубинки. А если к внешнему виду добавить его манеру окать, то образ сказочного лоха будет перед вами. Знали бы вы, сколько людей попалось на эту простую удочку! Хотя правда находилась совсем рядом: он действительно родился в деревне на берегу Волги и подался в Москву в поисках лучшей жизни. Валентин — профессиональный карточный шулер. Виктор со своими карточными фокусами ему в подметки не годился. Заманив в сети рыбу, заинтересованную в карточной игре, Рашид и Виктор передавали ее Гоголю, зная, что от него она никуда не денется и «комар носа не подточит» — как говорил сам Валентин.
Во времена Советского Союза любители перекинуться в картишки частенько собирались с поздней весны и до конца золотой осени в парках и скверах. Ближе к зиме перемещались на катраны — игровые квартиры. Именно в этих местах промышлял Гоголь. И настолько успешно, что холодильник дома ломился от обилия черной икры. Что такое работа, Валентин уже не помнил, его орудием труда стала колода карт. Общаясь со своим «высоким покровителем» в игровом зале, Виктор частенько доставал крапленую карточную колоду и предлагал раздать на выбор либо каре[16], либо royal flush[17]. В 9 случаях из 10 у него фокус получался. А вот проделать его новой, только что распечатанной колодой Виктор не мог. А Валентин, после недолго общения с ней (колодой), мог.
Ни у кого из них не было семьи: Арифа дома ждала бабка, на чьи деньги он играл, — любимая его шутка. Родственники Валентина остались в деревне, он раз в полгода к ним наведывался и привозил гостинцы. Односельчанам рассказывал, что работает на заводе «Серп и Молот».
Какие могут быть развлечения в сельской глубинке? Правильно, выпить и перекинуться в картишки. А как не выпить за встречу? Подвыпившие знакомые просто принуждали Валентина составить им компанию в карточной игре. А тот всячески сопротивлялся, отнекивался, говорил, что не умеет. Когда же, после очередной рюмки, разговор переходил в стадию: «Ты меня уважаешь?», дальнейшее сопротивление становилось бессмысленным, и начиналась игра… Результат ее был очевиден: прикармливая и подтравливая «рыбу», Валентин собирал джекпот с непутевых односельчан и уезжал в Москву с их зарплатой за три месяца. Именно поэтому не имело смысла приезжать на малую родину чаще — «рыба» не успевала обрасти жиром. А так и отдохнул, и пообщался, и полезное с приятным совместил…
Походами в казино они зарабатывали деньги на жизнь. И заодно проводили время — ведь их никто дома не ждал. Тут тебе и общение, и друзья, и лохи, которых можно и нужно «разводить». Плюс ко всему — халява в буфете.
Особняком от мариачи стоял Коля Мнение. Он одно время «жил» в «Государыне». И конечно же знал всех постояльцев. Коля был слишком «шпилевым» — не мог вовремя остановиться. Даже имея перед собой хорошую денежную сумму в фишечном эквиваленте, «поднятую» кровью и потом с «дорожной пыли», Коля не мог сказать себе «Стоп!». Он проигрывал свое, проигрывал то, что должен был отдать за «помощь» дилерам, проигрывал деньги, взятые в долг… Облажавшись в очередной раз, Коля придумывал новую махинацию и так до тех пор, пока себя не изживал. И тогда он уходил. Навсегда. В другое казино. Ибо в 1993 году в Москве можно было хоть каждый день в году ходить в новое заведение.
Мариачи тихонько посмеивались над ним: подойдя к столу блек-джека или рулетки, он делал моментальный прогноз на выпавший номер или следующую карту. В качестве аргумента, подтверждающего правильность своих слов, произносил сокровенное: «Есть такое мнение». Как известно, существует два вида мнения и одно из них — ошибочное. Колино мнение было в большинстве своем ошибочное. Но ведь важен не результат, а с каким видом ты делаешь прогноз. Вот что-что, а входить в образ великого прорицателя и важно надувать щеки, показывая свою осведомленность в том или ином аспекте игры, Коля умел. Этим и жил. Дилеры связываться с ним не хотели — шла молва, что он не сразу расплачивается за «услуги» и копил долги, под конец о них забывая.
