Александр Неменко - Первый штурм Севастополя. Ноябрь 41-го
– налет 8 Ju-87 III/St.G.77 на Севастополь в результате которого атакованы боевой корабль и транспорт 6 тыс. т[120]. Более никакой активности в отчете 4-го авиакорпуса за этот день не отмечено. Разведка авиации в указанном районе есть. Ударов авиации нет.
Напротив, историк Г.И. Ванеев пишет о высокой активности советской авиации: «28 истребителей Севастопольской авиагруппы штурмовали войска противника в районе Бахчисарая и ст. Альма»[121]. Ситуация с действиями авиации не совсем понятна.
Из воспоминаний Г.М. Воинова: «В 12.00 пламя пожаров и дым окутали Бахчисарай. Было видно, как далеко справа от города в направлении деревень Толе и Теберти, отстреливаясь от противника, отходила воинская часть, военнослужащие которой были одеты в морскую форму. В 13 часов на КП прибыл офицер из 16-го БМП мл. л-т Живаков, и доложил, что утром в Бахчисарай прорвались до 50 танков противника. После тяжелого боя 16-й БМП понес большие потери и в 11 ч. 30 минут оставил Бахчисарай, и с боем отошел за правый фланг батальона ВМУБО»[122].
Таким образом, первой стрелковой частью, которая приняла бой за Севастополь, стал именно 16-й батальон морской пехоты (пусть даже этот бой шел на Бахчисарайской земле) и произошло это около 8 утра 1 ноября 1941 года.
Из воспоминаний Г.М. Воинова: «В 14.00 были замечены около 10 фашистских танков и несколько автомашин с пехотой, двигавшихся колонной по шоссейной дороге от Бахчисарая. Была подана команда «К бою!». После первых залпов нашей батареи фашистские танки развернулись влево от дороги и открыли артогонь по курсантским окопам, а фашистская пехота, спрыгнув с автомашин, залегла и открыла стрельбу из автоматов. Началась ожесточенная артиллерийско-минометная и ружейно-пулеметная перестрелка с обеих сторон. Некоторое время фашистские танки и пехота продолжали с места обстреливать окопы 1-й роты. Видя, что курсанты не дрогнули, не побежали, а артиллерийский и минометный огонь все больше нарастает, противник не выдержал и повернул обратно…»[123]
Немецкие источники описывают события несколько иначе: «С улучшением погодных условий, вражеский артиллерийский огонь заметно усилился. По Бахчисараю вели беспокоящий огонь много батарей, в том числе, одна тяжелая береговая. Группе фон Боддина удалось взять еще и населенный пункт Азис, однако после этого атаку пришлось остановить, так как враг продолжал удерживать укрепленные позиции на северном берегу реки Кача и на каждое движение в Азисе отвечал сильным огнем. Кроме того, во второй половине дня группа фон Боддина подверглась многочисленным ожесточенным авианалетам»[124], но о стрелковом бое нет никаких упоминаний.
По немецким данным, вроде как боя не было, но потери за день боя есть, с другой стороны, это могли быть потери в боях за Бахчисарай или при обстрелах советской артиллерии.
Как указывает Г.И. Ванеев: «В 12 ч 40 мин впервые открыла огонь по скоплению вражеских войск в районе ст. Альма и с. Базарчик башенная четырехорудийная 305-мм батарея № 30 (командир капитан Г.А. Александер, военком старший политрук Е.К. Соловьев)»[125].
Потери в группе фон Боддина за 1 ноября указаны следующим образом: 5 офицеров ранено, 18 рядовых убито, 53 ранено, 1 пропал без вести[126].
В батальоне ВМУ БО в этот день отмечены потери в 1-й роте, находившейся в боевом охранении, в их числе указан и лейтенант Бондарь – командир 1-й стрелковой роты училища. При этом курсанты делятся на погибших (всего 16 человек) и пропавших без вести (последних больше, всего 31 человек). Отдельно даны потери в разведке, кроме того, лейтенант Саламатов Георгий Михайлович и два курсанта числятся пропавшими без вести. Ситуация не совсем понятна. В немецких документах был обнаружен протокол допроса лейтенанта Георгия Саламатова, который был пленен отрядом фон Боддина во время розыска двух самовольно отлучившихся курсантов.
Расстановка севастопольских частей на Дальнем рубеже
Советские воспоминания дают в описании событий еще одну атаку на позиции в районе р. Чурук-Су вечером (около 17 часов). Этого эпизода нет в документах бригады Циглера, нет этого эпизода и в документах 132-й пехотной дивизии. Потерь в немецкой 132-й ПД тоже нет. При описании простого боевого эпизода обе стороны при составлении документов страдают странной «забывчивостью». Советская сторона, к примеру, полностью вычеркивает из истории попытку прорыва в Севастополь частей, подчиненных командованию войсками Крыма (включая Приморскую армию).
Как указано в документах бригады Циглера: «Группа Корне отразила несколько ударов значительных сил противника, прорывавшихся из Симферополя на Севастополь, вынудив их повернуть к Саблам»[127].
Анализ документов Приморской армии и списки ее потерь, позволяют предположить, что первая попытка пройти на Булганак, во исполнение приказа № 0043, была предпринята передовыми частями Приморской армии (7 ОБрМП) и частями 421 СД в ночь с 1.11.41 г. на 2.11.
Противник достаточно быстро продвигался вперед, готовясь взять Севастополь с ходу, до подхода Приморской армии. Из приказа по немецкой 11-й армии (22:25 1.11.41 г.) с задачами на 2 ноября: «54-й АК наносит удар в направлении Бельбекской долины, д. Дуванкой, ст. Сюрень…»[128]
В приказе по немецкому 54-му корпусу ставились задачи дивизиям:
«а) «Бригада Циглера», сковывая противника на плацдарме в районе долины Качи, частью сил через Шуры уходит на восток. Бригада захватывает южный берег Качи в районе Теберти и удерживает позиции, находясь в готовности захватить брод через Бельбек, в то время как 132-я пд начнет атаку, прорываясь по дороге на Севастополь. Охрана местности в районе Альмы поручается 72-й или 50-й пд.
в) 132-я пд передовым отрядом продвигается вперед, форсируя Бельбек с двух сторон от д. Биюк-Отаркой, а также через Дуванку. Моторизованные части захватывают мосты через Бельбек. Частью сил уничтожаются силы противника в районе Николаевки и на берегу моря.
с) 50-я пд частью сил как можно быстрее достигает Бахчисарая и занимает броды через Качу, захваченные «Бригадой Циглера»»[129].
2 ноября Погода: резкое похолодание, дождь со снегом, дороги разбиты.
В 3 часа, по данным 50-й ПД, ночи советской авиацией был совершен авианалет на деревню Дорт-Куль (совр. Раздолье).
В 3 ч 34 мин на эсминце «Бойкий» в Севастополь с Кавказа прибыл командующий Черноморским флотом вице-адмирал Ф.С. Октябрьский.
В ночь с 1 на 2 ноября в районе 2 часов ночи немецкие документы разного уровня (от батальона до дивизии) отмечают сильный удар советских войск в направлении с северо-востока на юго-запад в районе д. Булганак. С опозданием на сутки части Приморской армии пошли на прорыв.
По немецким данным, удар поддерживался танками. В деревне Булганак сосредоточился передовой отряд и один батальон 121-го полка 50-й ПД. Как указывает противник, атаку удалось отбить, но при этом прорвавшиеся советские части скрылись в южном направлении в районе высоты 158,7[130]. Для их преследования был направлен батальон 121-го полка, но, преследование оказалось неудачным[131].
По немецким данным, в результате ночного боя были взяты пленные из 1, 2 и 5-го батальонов 7-й бригады морской пехоты, саперного батальона 421-й СД. Кроме них прорывались остатки 5-го танкового полка и остатки 383-го полка 172-й СД.
Противник (50-я ПД) также отмечает бой и у д. Булганак-Бодрак и второй бой у д. Азек уже днем 2 ноября после которого, остатки советских частей отошли на юго-запад.
Из журнала боевых действий 50-й ПД: «В течение дня противник был оттеснен к высоте 158,7… при этом было уничтожено вражеское подразделение численностью до полка».
Однако, если верить документам более низкого уровня (полк-батальон), советским частям удалось после первого боя уйти от преследующих частей. Анализ потерь 7-й бригады морской пехоты также показывает, что в ходе этой операции большая часть 1, 2 и 5-го батальонов прорвалась в Севастополь. Потери бригады составили 1066 человек, при этом уровень потерь в 1, 2 и 5-м батальонах не выше, чем в 3-м и 4-м, которые отходили через горы. Разница лишь в том, что личный состав батальонов, прорывавшихся напрямую в Севастополь, уже 3 числа собирался в казармах СУЗА[132], а 3-й и 4-й батальоны к 6 ноября были еще в Ялте.
К сожалению, при прорыве погибли штабы бригады и двух батальонов, которые ожидали поддержки прорыва в районе отм. 158,7, и выход личного состава осуществлялся неорганизованно, под руководством инициативных командиров[133].
Выход остатков 7-й бригады в районе Качи описал в своих воспоминаниях командир 503 (553) зенитной батареи Г.А. Воловик[134]. По его воспоминаниям, уже 1 ноября были замечены вдали несколько транспортеров (разведка). Спустя сутки мимо зенитной батареи прошли отходящие части какого-то разбитого морского полка. Следом появились преследующие их немецкие войска, но после нескольких залпов батареи они повернули, не приняв боя.
