Михаил Барятинский - Т-34 в бою
Оставляла желать лучшего и внутренняя связь, особенно на танках выпуска 1941-1942 годов. Поэтому основным средством передачи команд механику-водителю были ноги командира, поставленные на его плечи. Если командир давил на левое плечо, механик поворачивал налево и наоборот. Если заряжающему показывался кулак – значит, нужно заряжать бронебойным, если растопыренная ладонь – осколочным.
Положение несколько улучшилось только в 1943 году, когда на 100% танков стали устанавливать достаточно современные радиостанции 9Р и переговорные устройства ТПУ-3бис.
НАКАНУНЕ ВОЙНЫ
Первые серийные танки Т-34 поступили в танковые соединения РККА поздней осенью 1940 года. Однако плановая боевая учёба началась лишь весной 1941 года. К сожалению, на освоении нового танка самым негативным образом сказались многочисленные реорганизации танковых войск, проводившиеся в течение двух предвоенных лет.
Отделение управления танка Т-34. Место механика-водителя. Чёрный цилиндр слева вверху – уравновешивающий механизм крышки люка. Справа от люка, над баллонами со сжатым воздухом – аппарат ТПУ
Как известно, 21 ноября 1939 года Главный военный совет РККА принял решение о расформировании всех четырёх имевшихся на тот момент в Красной Армии танковых корпусов. Вместо них были созданы танковые бригады РГК и механизированные дивизии. Меньше чем через год Наркомат обороны принимает диаметрально противоположное решение и приступает к формированию девяти механизированных корпусов. Наконец, в феврале-марте 1941 года началось развёртывание ещё 20 механизированных корпусов – увы, для этого армия не располагала ни кадрами, ни достаточным количеством техники. Тем не менее весь последний предвоенный год тянулись бесконечные переформирования: одни соединения развёртывались, другие ликвидировались, в состав танковых войск передавались части из других родов войск и т.д. Всё это сопровождалось перемещением частей и соединений из одних мест дислокации в другие. Так, к началу Великой Отечественной войны относительно боеспособными были только те девять мехкорпусов, к формированию которых приступили летом 1940-го. Но и в них организация боевой учёбы в ряде случаев оставляла желать лучшего. Широко практиковалась порочная по своей сути система «сбережения моторесурса техники», при которой экипажи занимались боевой подготовкой на изношенных до предела машинах учебно-боевого парка. При этом новая, более совершенная и зачастую существенно отличавшаяся от танков ранних выпусков боевая техника находилась на хранении в боксах. Было уже мало толку от использования танков БТ-2 для обучения экипажей БТ-7, но этот процесс превращался в полный абсурд, когда в ходе подготовки механиков-водителей для Т-34 новобранцев сажали на старенькие Т-26! Например, к 1 декабря 1940 года в танковых частях Красной Армии имелось всего 37 Т-34. Естественно, что такое количество не могло обеспечить нормального обучения танкистов. К тому же по соображениям секретности руководства службы по танку Т-34 в некоторых танковых частях не выдавали на руки не только членам экипажей, но даже командирам подразделений. Стоит ли удивляться, что, например, 11 мая 1941 года штаб 3-го механизированного корпуса Прибалтийского Особого военного округа запросил у завода-изготовителя документацию по ремонту и помощь специалистами, так как треть танков Т-34 была выведена из строя во время учебных занятий. Расследование показало, что у всех танков по причине неправильной эксплуатации были сожжены главные фрикционы. 23 мая 1941 года в 6-м механизированном корпусе Западного Особого военного округа были выведены из строя и нуждались в серьёзном ремонте пять танков Т-34. Причина: по халатности (или по элементарному незнанию) они были заправлены бензином.
Сравнительные размеры Т-34 и Т-26
К 1 июня 1941 года в западных военных округах имелось уже 832 Т-34, но из этого количества эксплуатировалось только 38 машин! В результате до начала войны удалось подготовить не более 150 экипажей для танков Т-34.
Существуют расхождения в количественной оценке парка танков Т-34 в Красной Армии к началу фашистского вторжения. Наиболее часто упоминается, что к 22 июня 1941 года заводы успели выпустить 1 225 танков Т-34. Это не совсем верно. Указанное число танков было сделано за 1940 год (115) и за первое полугодие 1941 года (1110), которое, как известно, заканчивается не 22 июня, а 30-го. Из этого числа военной приёмкой были приняты в 1940 году – 97 машин, а в 1941-м – 1 129. При сложении цифр получаем 1 226 боевых машин (расхождение в одну машину между изготовленными и принятыми танками можно считать вполне допустимым для статистики).
Нет единства во мнениях и относительно количества танков Т-34, находившихся на 22 июня в приграничных военных округах. Наиболее часто встречается число 967. Однако количество танков (да и не только танков) того или иного типа на день начала войны никто не считал. Сводки по наличию боевых машин в войсках подавались на первое число каждого месяца. Как уже упоминалось, на 1 июня 1941 года в западных приграничных военных округах (Ленинградском, Прибалтийском Особом, Западном Особом, Киевском Особом и Одесском) имелось 832 танка Т-34. Ещё 68 Т-34 находилось в тыловых округах (Московском, Харьковском и Орловском). Разница между 967 и 832 составляет 135 боевых машин (в некоторых источниках встречается число 138), которые вполне могли поступить в приграничные округа в течение июня.
Примечание:
1 по состоянию на 20 июня 1941 года;
2 по состоянию на 17– 19 июня 1941 года;
3 по состоянию на 22 июня 1941 года;
4 по состоянию на 22 июня 1941 года.
Таблица составлена без учёта Ленинградского военного округа.
Таким образом, указать абсолютно точное число танков Т-34 в приграничных округах вряд ли возможно. Наиболее близким к истине можно считать число 967. Много это или мало?
К началу войны в западных приграничных округах дислоцировалось 19 механизированных корпусов, насчитывавших 10 394 танка всех типов (по другим данным, 11 000). С учётом боевых машин, имевшихся в составе некоторых стрелковых, кавалерийских и отдельных танковых частей, это число возрастает до 12 782 единиц (по данным на 1 июня). Танки Т-34 от этого числа составляли всего 7,5 процента. Однако к 22 июня 1941 года Германия и её союзники развернули против нашей западной границы 3 899 танков и штурмовых орудий, включая резерв верховного командования Вермахта – 2-ю и 5-ю танковые дивизии (первоначально в боевых действиях не участвовали). Только 1 404 из них были средние Pz.III и Pz.IV, так что 967 «тридцатьчетвёрок» (не будем забывать и 504 тяжёлых KB) представляли собой грозную силу. Точнее – могли представлять. В силу указанных выше причин в танковых частях до войны не было в достаточной степени освоено вождение боевых машин, а сокращённые нормы боеприпасов не позволили полностью отработать стрельбу из танков, оснащённых новыми артсистемами. Общая обеспеченность мехкорпусов 76-мм танковыми выстрелами не превышала 12%, а в отдельных частях была ещё ниже.
Колонна танков Т-34 выдвигается к линии фронта, 1941 год
Большинство мехкорпусов, по замыслу предназначавшихся для ведения самостоятельных действий, придали общевойсковым армиям, на которые возлагалось прикрытие государственной границы. Основные их силы располагались на широком фронте в 30– 40 км от границы, а дивизии в корпусах находились одна от другой на расстоянии 50– 100 км и более. Подобная неудачная дислокация не позволяла в короткие сроки собрать основные силы корпусов для нанесения сосредоточенных ударов. Механизированным же корпусам, находившимся в подчинении командования округов, конкретных задач не ставилось. Их предполагалось использовать в зависимости от обстановки.
В ОГНЕ ПРИГРАНИЧНЫХ СРАЖЕНИЙ
Вечером 21 июня 1941 года в 4-й роте 3-го батальона 39-го танкового полка 17-й танковой дивизии, входившей в состав 2-й танковой группы генерал-полковника Г. Гудериана, было объявлено построение.
«Когда рота построилась, ночная тьма уже сгустилась. Обер-лейтенант фон Абендрот доложил капитану о построении. Взгляд ротного скользнул по шеренгам солдат. Они сделались неузнаваемыми в темноте.
Чёрная стена из людей с белыми пятнами вместо лиц – танковая рота… безликая масса.
– Четвёртая рота! – закричал капитан Штрайт. – Сейчас я зачитаю вам приказ фюрера.
В лесу около Брест-Литовска воцарилась мёртвая тишина. Капитан включил фонарик, висевший на второй пуговице полевой куртки. Лист бумаги вспыхнул ослепительной белизной. Ротный начал читать, и хрипотца в голосе выдавала охватывавшее его волнение:
