Рафаэль Хонигстейн - Немецкая машина футбола
Клозе на тот момент уже побил рекорд Мюллера всех времен в 68 голов за Германию на международном уровне, за неделю до поездки в Бразилию отличившись по ходу товарищеского матча с Арменией, закончившегося со счетом 6:1 в пользу немцев. Разумеется, он был горд собой, но сразу же отмел всяческие предположения о том, что он теперь каким-то образом превзошел легендарного der Bomber’а. «Это просто шутка – сравнивать меня с Гердом Мюллером, – сказал он. – Никто не сравнится с ним. Никто». Форвард «Баварии» забил 68 голов всего в 62 международных матчах, тогда как Клозе понадобилось почти вдвое больше игр, 132, чтобы достичь такого же результата по голам. «Я никогда не упомянул бы себя в одном ряду с Гердом Мюллером», – протестовал он.
Он с гораздо большим удовольствием назвал себя «крепким парнем» в интервью Süddeutsche, данном ранее в тот год. «Я всегда следил за своим телом, я в хорошей форме, и я быстр», – говорил Клозе. Он сообщил, что был самым быстрым игроком в «Лацио» («Это было не так уж трудно», – шутил он) и до сих пор входит «в тройку самых быстрых» в команде Лёва.
Сын поляков – его отец Йозеф, бывший сам профессиональным футболистом и выступавший за «Осер» во Франции, сумел перевезти свою семью из коммунистической Польши в деревню Кузель, что в Рейнланд-Пфальце, в 1985-м, доказав наличие у себя немецких корней, – Клозе раскрылся поздно. Он вырос, не получив никакого специализированного футбольного образования, и в 19-летнем возрасте все еще выступал в составе SG Blaubach-Diedelkopf в седьмом дивизионе. Тремя годами позже он дебютировал в Бундеслиге в составе «Кайзерслаутерна» Отто Рехагеля в возрасте 22 лет. Острая нехватка нападающих позволила ему получить место в составе национальной сборной на турнир в Японии и Корее, где он сделал хет-трик (все три гола – головой) в матче с Саудовской Аравией, завершившемся со счетом 8:0.
«Его карьера получилась бы куда более яркой, если бы он всегда мог играть с такими игроками, с какими играет теперь», – сказал Бирхофф с жестокой, самоуничижительной честностью. Генеральный менеджер был одним из партнеров Клозе на Чемпионате мира-2002 и мишенью для критики от экс-главного тренера сборной Германии пятью годами позже. Бирхофф безрассудно предположил, что немецкие игроки из клубов должны «получать интеллектуальные вызовы», когда дело касается тренировочных сессий и теоретических ноу-хау. Спортивный директор леверкузенского «Байера» Фёллер сильно оскорбился этим вмешательством в рабочий процесс своего некогда бывшего подопечного. Дело перешло на личности. «Я больше не могу это слушать, – громко вещал Фёллер. – Так называемая игровая философия [Германии] в первую и в главную очередь состоит в том, чтобы обеспечить функционирование хорошо работающей системы развития молодых игроков в клубах. Подходящую таким игрокам, как Бирхофф, философию еще только предстоит изобрести. Бразильская философия с мальтийскими ногами? Это невозможно».
Мальтийскими ногами? Бирхофф родился в Карлсруэ, не в Валлетте. Фёллер пытался нанести ему удар ниже пояса: Бирхофф никогда не входил в число самых технически одаренных игроков. Карстена Янкера зачастую предпочитали в национальной команде форварду «Милана», что, по правде говоря, говорит само за себя. Существовало мнение, что к 2007-му Фёллера стал немного раздражать тот факт, что его достижения – выход с более чем средней командой в финал ЧМ-2002 – все чаще забываются людьми, увлеченными восхвалением молодой и куда более привлекательной сборной Лёва.
По-немецки ничья будет «Unentschieden», дословно «неразрешенный», и именно это слово точно описывает состояние национальной сборной после того, как арбитр Сандро Риччи объявил об окончании захватывающего матча в Форталезе. Немцы могли дожать и выиграть после гола Клозе; но точно так же могли и проиграть матч. Ни одной из команд оказалось не под силу нанести решающий удар. «Матч вышел невероятно захватывающим, получилась подлинная драма, напряжение было велико», – сказал Лёв, немного запыхавшись. Игра шла на космических скоростях, чем-то напомнивших сюжет фильма ужасов: опасные эпизоды и моменты облегчения сменяли друг друга в быстром ритме безо всяких рифм и причин. А концовка оставалась непредсказуемой.
Тренер с гордостью отметил характер своей команды, ее впечатляющий как с психологической, так и с физической точек зрения ответ в трудный момент. То был один взгляд на вещи. «Мы были сильны, вне всяких сомнений», – сказал Тони Кроос, полузащитник, которого никогда не покидала уверенность в себе и команде. «Команда осознала, что должна начинать «кусаться», если все складывается не так, как планировалось», – сказал ассистент главного тренера Ханси Флик. Предполагалось, что это комплимент. Многие люди полагали, что в комплекте сборной нет режима «эпичной битвы». «Сегодняшний матч получился хорошей проверкой для нас», – счел Мертезакер.
Не все сдали экзамен на высший балл. Мустафи слишком медленно отреагировал в эпизоде с голом Айю, мотор Хедиры забарахлил в условиях жары, а неточный пас Лама, приведший ко второму голу Ганы, привел всех в большое замешательство. Уж кто-кто, а капитан всегда был исключительно, даже причудливо надежен. «Обычно он допускает очень мало ошибок, но сегодня он ошибся несколько раз», – сказал Лёв всепрощающим тоном. «Такое бывает, – хладнокровно проговорил Лам, – это не характерная проблема [для нашей игры]».
«Обычно он допускает очень мало ошибок, но сегодня он ошибся несколько раз», – сказал Лёв всепрощающим тоном.
Но то, что Ламу виделось не более чем несчастным случаем («Пять дней назад все было хорошо. Иногда что-то получается хорошо, иногда хуже»), другим виделось пугающим признаком надвигающихся проблем. «Безумный хаос в полузащите» (Frankfurter Allgemeine Zeitung) вновь воскресил призраков суицидальной ничьи 4:4 со Швецией в октябре 2012-го, когда полузащита Германии теряла ориентиры на поле с каждой минутой матча. Более мастеровитый соперник, лучше принимающий решения, без сомнений, разодрал бы их в клочья на «Кастеляне».
«Это был безумный харакири-футбол», – признался Кроос, говоря о том матче со шведами. «Игра просто развивалась в этом ключе, это была битва с открытыми забралами. Такого в наших планах не было», – философски соглашался Лёв. Его скоростному, гибкому футболу, построенному на игре в пас, мог бы помочь специалист по разрушению, жесткий полузащитник оборонительного плана, который бы боролся с «наивной склонностью команды оставлять свободные зоны», как писал Кристоф Кнеер в Süddeutsche Zeitung после игры со Швецией.
«Такого бы не произошло, будь любой из Бендеров на поле» – так, по свидетельствам журналистов, воскликнул Швайнштайгер в раздевалке «Олимпийского» стадиона в Берлине в тот вечер. Близнецы Ларс («Байер») и Свен («Дортмунд») Бендеры были ближе всех к определению разрушителей, которые могли бы сыграть свою роль. Они пропустили ничью 4:4. К сожалению, травмы также помешали им попасть в заявку на Чемпионат мира.
Ганское безумие стало подтверждением подозрений, которые были у многих: в центре сборной Германии были наполовину здоровый Швайнштайгер, на три четвертых готовый играть Хедира и перепрофилировавшийся (стараниями Пепа Гвардиолы) в опорника крайний защитник Лам, но ни одного настоящего «Sechser» (игрока на позиции «номер шесть»), волнореза, который пожирал бы пространство вокруг себя, в стартовом составе. В эпоху правления Лёва Германия, команда опорных полузащитников, трансформировалась в «Achterland», как называл ее Кнеер, страну, полную «восьмерок», глубинных плеймейкеров и бокс-ту-бокс хавбеков.
Всегда склонный к эмпатии, Лам не соглашается: «Я могу понять критику, вылившуюся на нас после ничьей со Швецией – нельзя отдавать игру сопернику, когда ведешь 4:0. Но в первом тайме мы играли феноменально. Дальнейшей проблемой стало то, что мы стали играть слишком изящно, пытались найти красивые, технически идеальные решения, когда вокруг уже бушевала буря. Проблемой стало то, что половина команды стала прятаться при счете 4:1 и 4:2. Никто уже не хотел получать мяч. Мы запускали длинные мячи вперед, и они тут же возвращались обратно. Дело тут не в избыточной технике. Мы не были достаточно техничны, поскольку все и каждый наложили в штаны от страха».
В этом отношении ничья в Форталезе сигнализировала об улучшениях. Германия балансировала на грани поражения, но хотя бы продолжала верить в свою атакующую игру. Сдувшись без мяча, сборная сумела вернуть стройность в ряды во время владения им. «Было трудно поверить в такую нестабильность команды», – говорит Бирхофф. Впрочем, позже на этом турнире к нему придет понимание того, что «другие опытные команды» точно так же подвержены такого рода ошибкам в Бразилии.
