Уильям Ширер - Крах нацистской империи
236
«Тысячелетний труд превратился в груду камней», — писал Гёрделер фельдмаршалу фон Клюге в июле 1943 года после посещения на западе районов, подвергшихся бомбардировкам. В своем письме Гёрделер умолял колеблющегося генерала примкнуть к заговорщикам, чтобы положить конец Гитлеру и его безумию. — Прим. авт.
237
В день своего 60-летия — 30 октября 1942 года — Клюге получил от Гитлера чек на 250 тысяч марок (100 тысяч долларов по официальному валютному курсу) и специальное разрешение израсходовать половину этой суммы на уход за имением. Другой бы воспринял это как оскорбление достоинства и чести немецкого офицера, однако фельдмаршал принял и то и другое (Шлабрендорф Ф. Они чуть не убили Гитлера, с. 40). Позднее, когда Клюге стал противником Гитлера, фюрер сказал как-то своим офицерам в ставке: «Я лично дважды присваивал ему звания, удостаивал его высших наград, подарил ему большое имение… и дал большую прибавку к жалованью как фельдмаршалу…» (Гилберт Ф. Гитлер руководит своей войной, с. 101–102). — Прим. авт.
238
«Нас повесят, — писал Мольтке своей жене перед казнью, — за то, что мы думали вместе». — Прим. авт.
239
В некоторых немецких мемуарах сообщается, что в 1942–1943 годах нацисты установили контакты с русскими на предмет возможных мирных переговоров и что Сталин будто бы предложил начать переговоры о сепаратном мире. Риббентроп, находясь на скамье подсудимых в Нюрнберге, сообщил о своих усилиях, направленных на то, чтобы войти в контакт с русскими, и заявил, что фактически он установил его с советскими агентами в Стокгольме. Петер Клейст, который действовал в Стокгольме от имени Риббентропа, рассказал об этом в своей книге. Я подозреваю, что, когда все секретные немецкие документы будут разобраны, могут всплыть данные, способные пролить дополнительный свет на этот эпизод. — Прим. авт.
240
Казнен нацистами. — Прим. авт.
241
При первой встрече, по словам Шлабрендорфа, он имел возможность подержать в руках фуражку Гитлера необычно большого размера. Его поразил ее вес. Осмотрев ее внимательнее, он обнаружил, что она имеет стальную подкладку весом около полутора килограммов. — Прим. авт.
242
Казнен нацистами. — Прим. авт.
243
Одна из трудностей сведения воедино всех действий заговорщиков состоит в том, что воспоминания немногих уцелевших из них далеко не совершенны, так как они не только различны, но и подчас противоречат друг другу. Например, Шлабрендорф, который доставил бомбу Герсдорфу, пишет в своей книге, что, поскольку они не смогли найти взрыватель с достаточно коротким временем срабатывания, им пришлось «отказаться от попытки покушения в Цойгхаусе». Очевидно, он не знал или забыл, что Герсдорф в действительности поехал в Цойгхаус, чтобы попытаться выполнить задание, да и сам полковник свидетельствует, что накануне вечером тот сообщил ему, что полон решимости «совершить это» с имеющимися взрывателями. — Прим. авт.
244
Хассель описывает в своем дневнике тягостную сцену: «Он попросил меня избавить его от неудобств, которые вызывало мое присутствие. Когда я начал было протестовать, он резко оборвал меня» (Дневники фон Хасселя, с. 256–257). Лишь позднее, когда Вайцзекер благополучно устроился в Ватикане в качестве немецкого посла, он принялся побуждать заговорщиков к действию. «Это, конечно, легче делать из Ватикана», — заметил Хассель. Вайцзекер уцелел, что позволило ему написать довольно жалкие мемуары. Дневники Хасселя были опубликованы после его казни. — Прим. авт.
245
Бонхеффер, Донаньи и Остер были казнены 9 апреля 1945 года, менее чем за месяц до капитуляции Германии. Их ликвидация представляется актом мести со стороны Гиммлера. Уцелел лишь один Мюллер. — Прим. авт.
246
Очевидно, Гиммлер за прошедшие четыре месяца действительно широко расставил свои сети. По свидетельству Рейтлингера, примерно человека было арестовано по доносу д-ра Рексе (Рейтлингер. Та самая служба СС, с. 304). — Прим. авт.
247
Сначала вмешался посол Японии, пытаясь отсрочить суд над ними. Затем, 3 февраля 1945 года, во время дневного налета американской бомбой не только был убит Роланд Фрейслер, председательствовавший на одном из страшных процессов, спровоцированных предательством, но и было уничтожено судебное дело фрау Зольф и ее дочери, находившееся в канцелярии Народного суда. Тем не менее процесс над ними был назначен в этом же суде на 27 апреля. К этому времени русские уже вошли в Берлин. Практически фрау Зольф и ее дочь были освобождены из тюрьмы Моабит 23 апреля, скорее всего, по ошибке (Уилер-Беннет. Немезида, с. 595; Пехель. Дойчер видерштандт, с. 88–93). — Прим. авт.
248
Канарис был назначен начальником управления коммерческой и экономической войны. С получением этого ничего не значащего титула «адмиралишка» исчез из немецкой истории. Он был настолько непонятной фигурой, что трудно найти два одинаковых мнения об этом человеке, о том, во что он верил и верил ли во что-нибудь вообще. Циник и фаталист, он ненавидел Веймарскую республику и тайно действовал против нее, а затем аналогичным образом обрушил свой гнев на третий рейх. Его дни, как и дни других известных в абвере лиц, за исключением генерала Лахузена, отныне были сочтены. — Прим. авт.
249
Клейсты, отец и сын, позднее были арестованы. Отец был казнен 16 апреля 1945 года, сын же уцелел. — Прим. авт.
250
Гитлер часто обсуждал эту тактику со своими старыми соратниками по нацистской партии. Сохранилась стенографическая запись его высказывания в ставке 3 мая 1942 года: «Я отдаю себе отчет в том, почему девяносто процентов исторических покушений оказались успешными. Единственная превентивная мера, к которой следует прибегать, — это не соблюдать в своей жизни регулярности — в прогулках, поездках, путешествиях. Все это лучше делать в разное время и неожиданно… Насколько это возможно, направляясь куда-либо на автомобиле, я выезжаю неожиданно, не предупреждая полицию» (Секретные беседы Гитлера, с. 366).
Гитлер всегда сознавал, как мы уже убедились, что на него может быть совершено покушение. На военном совете 22 августа 1939 года, накануне нападения на Польшу, он обратил внимание генералов на то, что, хотя он лично незаменим, его в любой момент может ликвидировать какой-нибудь преступник или идиот.
В своем довольно бессвязном выступлении 3 мая 1942 года он развил эту тему: «Обеспечить абсолютную безопасность от фанатиков и идеалистов невозможно… Если какой-нибудь фанатик пожелает выстрелить в меня или бросить бомбу, то, стою я или сижу, степень безопасности от этого не меняется». Он, однако, считал, что число фанатиков, способных совершить покушение на его жизнь по идейным соображениям, все уменьшается… «Единственно реально опасные элементы — это либо те фанатики, которых подстрекают трусливые подлые священники, либо националистически настроенные патриоты из той или иной оккупированной страны. Мой многолетний опыт весьма затрудняет деятельность даже подобных элементов». — Прим. авт.
251
На встрече в Касабланке Черчилль и Рузвельт опубликовали 24 января 1943 года декларацию о безоговорочной капитуляции Германии. Геббельс, естественно, использовал это в полной мере, пытаясь повсеместно разжечь в немецком народе дух сопротивления, но, по моему мнению, успех его пропаганды был сильно преувеличен западными комментаторами. — Прим. авт.
252
Гитлер запретил командующим пользоваться самолетом из-за превосходства в воздухе союзников. — Прим. авт.
253
23 апреля Роммель писал генералу Йодлю: «Если нам, несмотря на превосходство противника в воздухе, удастся уже в первые часы ввести в бой большую часть наших подвижных средств на решающих направлениях береговой обороны, я убежден, что наступление противника на побережье потерпит полный провал в первый же день» (Записки Роммеля, с. 468). Но строгий приказ Гитлера сделал невозможным использование танковых дивизий в первые часы и даже дни. Когда же они наконец прибыли, их ввели в бой по частям, что привело к поражению. — Прим. авт.
254
Обсуждение продолжалось с 9 утра до 4 часов пополудни с перерывом на обед, состоявший из одного блюда. Как вспоминает Шпейдель, во время обеда Гитлер буквально проглотил полную тарелку риса и овощей, после того как его пищу проверили. Вокруг его столового прибора стояли различные рюмки с лекарствами и лежали пилюли, которые он поочередно принимал. Позади его стула стояли два телохранителя из СС. — Прим. авт.
