Христофор Колумб - Хроники открытия Америки. Новая Испания. Книга I: Исторические документы
Да провидит все это Господь Бог, как я уже это говорил, и да внушит им [клеветникам и недругам] желание сообразоваться со всеми доводами, которые я привел, а это лишь тысячная доля всего, что я мог сказать о деяниях государей, которые стремились познавать новое, завоевывать и укреплять завоеванное. Все это я сказал не потому, что полагаю, будто Ваши Высочества имеют в мыслях нечто иное, противное Вашим желаниям продолжать это дело, доколе Вы живы, и я твердо держу в памяти ответ Ваших Высочеств на мои слова, обращенные к Вам по этому поводу; и не потому, что усмотрел какую-либо перемену в поведении Ваших Высочеств, но в силу того, что я испытываю страх перед ними [клеветниками], ибо известно, что капля долбит камень.
И Ваши Высочества с великодушием, известным всему свету, ответили мне и сказали, чтобы я не тревожился: ибо Ваша воля такова — продолжать и поддерживать это предприятие, хотя бы при этом ничего не было приобретено, кроме камней и скал, и что Вы не намерены считаться с издержками. На другие не столь великие начинания Вы потратили значительно больше, а то, что Вам уже довелось израсходовать, так же, как предстоящие в будущем траты, Вы считаете вполне оправданными, ибо сознаете, что тем самым возвеличивается наша святая вера и расширяются Ваши королевские владения; те же, кто поносят это предприятие, — недруги Вашей царственной державы.
И ныне, когда дойдут до вас вести о вновь открытых землях, где, по моему глубокому убеждению, находится земной рай, в эти места направится аделантадо{69} с тремя хорошо снаряженными для плавания кораблями, чтобы пройти еще дальше и открыть все, что только возможно в этой стране.
Тем временем я посылаю Вашим Высочествам сию записку вместе с картой{70} этих земель; соблаговолите принять решение о том, что надлежит делать с моим сообщением, и отдать мне нужные приказания, каковые с помощью Божией будут исполняться с величайшим усердием, дабы послужило это на благо Вашим Высочествам и доставило Вам отраду.
Хвала Господу.
(Перевод Я.М. Света)
Письмо Католическим королям от 18 октября 1498 г. (фрагмент)
Отсюда можно во имя Святой Троицы отправлять всех рабов, которых окажется возможным продать, и красящее дерево (brasil). И если сведения, которыми я располагаю, справедливы, то, как говорят, можно продать 4000 рабов и выручить по меньшей мере 20 куэнто[45], а также продать на ту же сумму 4000 кинталов[46] красящего дерева. Все же издержки могут составить 6 куэнто. Таким образом, на первый раз, если подобное удастся, можно будет получить добрых 40 куэнто выручки. И это весьма возможно и подтверждается следующими соображениями. В Кастилии, Португалии, Арагоне, Италии и Сицилии, на островах, принадлежавших Португалии и Арагону, и на Канарских островах велик спрос на рабов; и я думаю, что они поступают в недостаточном количестве из Гвинеи. А рабы из этих земель, если их привезут [в упомянутые страны], будут стоить втрое дороже гвинейских, как то наблюдается. Я, будучи недавно на островах Зеленого Мыса, жители которого ведут большой торг рабами и постоянно посылают корабли для закупки рабов, видел в гаванях эти корабли и убедился, что за самого дряхлого раба там просили 8000 мараведи. На красящее же дерево, как говорят, велик спрос в Кастилии, Арагоне, Генуе, Венеции, а также во Франции, Фландрии и Англии.
Таким образом, из обеих этих статей, по всей видимости, можно будет извлечь эти сорок куэнто, если только хватит кораблей, что должны для этой цели прийти сюда.
Итак, есть здесь рабы и красящее дерево, которое кажется вещью доходной, и, кроме того, золото… Ныне маэстре[47] и моряки все богаты и у всех намерение скоро возвратиться [в Кастилию] с грузом рабов, а за перевозку они берут по 1500 мараведи с головы, не считая издержек на питание.
А плата за перевозку взимается из первых же денег, вырученных от продажи рабов. И пусть даже умирают рабы в пути — все же не всем им грозит такая участь…
XVIII октября одна тысяча CCCCLXXXXVIII.
(Перевод Я.М. Света)
Охранное письмо Франсиско Рольдану
Я, дон Христофор Колумб, Адмирал, вице-король и бессменный губернатор островов и материка Индий и их генерал-капитан и член королевского совета.
В мое отсутствие между аделантадо, моим братом, и алькальдом Франсиско Рольданом и его приближенными возникли некоторые разногласия, произошли же они, когда я был в Кастилии. Поэтому — необходимо, ради того чтобы уладить все таким образом, чтобы не страдали интересы Их Высочеств, упомянутому алькальду явиться ко мне и отдать мне отчет во всем, что произошло. Кое о чем я извещу названного аделантадо, и так как алькальд состоит на подозрении у означенного аделантадо, моего брата, настоящим даю заверение от имени Их Высочеств как самому алькальду, так и тем лицам, которые прибудут с ним сюда, в Санто-Доминго, где я нахожусь, что не будет ни в чем чиниться ущерба ни особе алькальда, ни тем, кто явится с ним в течение всего времени, потребного для прихода из Бонао (где находится ныне алькальд) и возвращения туда. Все это обещаю я исполнить и обещанное заверяю моей честью и словом рыцаря, по обычаям Испании, и я подтверждаю, что верен буду данному слову, как о том уже было сказано… И для крепости скрепляю этот документ подписью.
Санто-Доминго,
XXVI октября одна тысяча CCCCLXXXXVIII.
(Перевод Я.М. Света)
Письмо «Неизвестным сеньорам»
Сеньоры! Прошло уже семнадцать лет с тех пор, как я прибыл к этим государям, чтобы служить им в индийском предприятии. Восемь лет прошло в спорах, и в конце концов мой замысел стал объектом для издевки.
Но я с любовью продолжал вести [дело], начатое мною, а Франции, Англии и Португалии ответил, что эти земли и владения предназначены для короля и королевы, моих государей. Обещания [мои] не были ничтожными и пустыми. Сюда наш Искупитель указал мне путь. И в этой стороне я ввел королей во владение бОльшими земельными пространствами, чем имеется их в Африке и Европе, и дал им свыше 1700 островов, не считая Эспаньолы, которая в окружности больше Испании. Думалось, что будет процветать и возвеличиваться в тех землях святая церковь, а из мирских благ можно было ожидать там приобретения всего, на что надеялся простой народ. За семь лет я осуществил с помощью Божьей завоевание [этих земель]. И в то время, когда, как я полагал, мне будут оказаны милости и я обрету покой, я был внезапно схвачен и, на мой позор, привезен [в Кастилию] закованным в железо, причем подобное учинилось не на пользу Их Высочествам и явилось плодом интриг.
Виной всему были должностные лица, которые, возмутившись, хотели овладеть страной. И этому человеку [Бобадилье], который прибыл сюда{71} [для расследования], поручено было оставаться правителем в том случае, если против меня выдвинут тяжкие обвинения. Кто и когда мог бы счесть это справедливым? Я в этом предприятии утратил здоровье и часть доходов, которые причитаются мне от него, и связанные с подобным делом почести.
Но не только в Кастилии будут оцениваться мои дела; и меня будут считать капитаном, который завоевал [страны] от Испании до самых Индий, и притом такие, где не было управляемых городов, местечек, селений. Приходилось подчинять Их Высочествам диких и воинственных людей, живущих в лесах и горах. Умоляю ваши милости, которым столь доверяют Их Высочества, с рвением, присущим вернейшим христианам, просмотреть все мои писания [где сказано], что издалека явился я на службу этим государям, оставив жену и детей, которые постоянно были в разлуке со мной, а также и о том, что ныне, на склоне дней своих, я был без причины лишен имущества и чести. И совершено это было бесчеловечно и несправедливо, и не причастны к этому Их Высочества, потому что неповинны они в том, что произошло.
(Перевод Я.М. Света)
Письмо кормилице дона Хуана Кастильского
Достойнейшая сеньора!{72} Если новы мои жалобы на мир, зато исстари знаком мне обычай людей поносить других. Тысячу сражений дал я этим людям и устоял во всех битвах, ныне же — мне не помогают ни оружие, ни советы. С жестокостью был я ввергнут в бездну; надежда на того, кто всех сотворил, поддерживает меня. Его помощь всегда была своевременна. Как-то раз и не так давно, когда я пал в бездну, он поднял меня своей десницей, возгласив: «Восстань, о маловерный, это я, не бойся ничего»[48].
С какой горячей любовью я стал служить [кастильским] государям и служил им в деле, невиданном и неслыханном! Господь сделал меня посланцем нового неба и новой земли, им созданных, тех самых, о которых писал в Апокалипсисе святой Иоанн[49], после того как возвещено было о них устами Исаии[50], и туда Господь указал мне путь. Все относились ко мне с недоверием, но Бог дал королеве, моей сеньоре, великую силу и ясный дух и сделал ее своей наследницей, точно она была его дорогой и нежно любимой дочерью. Во владение всем этим вступил я от ее королевского имени. Все желали утаить свое невежество, пытаясь болтовней о трудностях и издержках [связанных с моим предприятием] скрыть собственную неосведомленность.
