Марина Цветаева. Письма 1937-1941 - Марина Ивановна Цветаева
2) Les Fils de Wan-Lung
3) La Famille dispersée{56}
Она дочь амер<иканского> миссионера, родившаяся в Китае.
Да, еще замечательная ее книга: Mère{57}.
Впервые — Письма к Анне Тесковой, 1969. С. 156–157 (с купюрами); СС-6. 455–456. Печ. полностью по кн.: Письма к Анне Тесковой, 2008. С. 280–283 (с небольшими уточнениями по кн.: Письма к Анне Тесковой, 2009. С. 326–327).
35-37. И.А. Бунину
Vanves (Seine) 65, Rue J<ean->B<aptiste> Potin
1-го Октября 1937 г., пятница
Милый Иван Алексеевич,
У меня есть для Вас подарок от Али — из России — очень приятный.
Если позовете меня в гости — привезу Вам его, если не позовете — пришлю почтой.
Сердечный привет, Веру целую
МЦ.
— Я сейчас пишу вещь, в которую Вы влюбитесь — если не пропадет по дороге в Шанхай или не попадет в са́мое разрушение его.
Называется — Повесть о Сонечке[160].
_____
Впервые — Марина Цветаева в XXI веке. 2005. С. 33. Печ. по тексту первой публикации.
36-37. И.А. Бунину
Vanves (Seine) 65, Rue J<ean->B<aptiste> Potin
18-го Октября 1937 г., понедельник
Дорогой Иван Алексеевич,
Увы! У меня лютое воспитание надкостницы — на добрую неделю, поэтому, к моему большому огорчению, быть у Вас и у Веры в среду не смогу — но так как подарок и та́к задержался — посылаю его Вам нынче, заказным.
Очень, очень огорчена за Веру смертью ее брата[161], — передайте ей, пожалуйста.
Сердечный привет Вам обоим, надеюсь, что подарок Вас порадует.
МЦ.
Впервые — Марина Цветаева в XXI веке. 2005. С. 34. Печ. по тексту первой публикации.
37-37. А.Э. Берг
Vanves (Seine) 65, Rue J<ean->B<aptiste> Potin
26-го Октября 1937 г.
Дорогая Ариадна,
Если я Вам не написала до сих пор — то потому что не могла. Но я о Вас сквозь всё и через всё — думала.
Знайте, что в Вашей страшной беде[162] я с Вами рядом.
Сейчас больше писать не могу потому что совершенно разбита событиями, которые тоже беда, а не вина[163]. Скажу Вам, как сказала на допросе[164]:
— C’est le plus loyal, le plus noble et le plus humain des hommes. — Mais sa bonne foi a pu être abusée. — La mienne en lui — jamais{58}.
Обнимаю Вас и — если это в последний раз — письменно и жизненно — знайте, что пока жива, буду думать о Вас с любовью и благодарностью.
Марина
Впервые — Письма к Ариадне Берг. С. 77. СС-7. С. 508–509. Печ. по СС-7.
38-37. А.Э. Берг
Vanves (Seine) 65, Rue J<ean->B<aptiste> Potin
2-го ноября 1937 г., вторник
Ариадна родная,
Лягушка конечно Ваша: неужели Вы думаете, что я могла ее иначе воспринять — и принять. Эта Ваша лягушка охраняла меня целое лето, со мной шла в море, со мной писала повесть о Сонечке, со мной горела (горели ланды, мы были в кольце огня), и всё это были — Вы.
Вижу пред собой Ваше строгое, открытое, смелое лицо, и говорю Вам: что бы Вы о моем муже ни слышали и ни читали дурного — не верьте, как не верит этому ни один (хотя бы самый «правый») из его — не только знавших, но — встречавших. Один такой мне недавно сказал: — Если бы С<ергей> Я<ковлевич> сейчас вошел ко мне в комнату — я бы не только обрадовался, а без малейшего сомнения сделал бы для него всё, что мог. (Это в ответ на анонимную статью в Возрождении.)[165]
Обо мне же: Вы же знаете, что я никаких «дел» не делала (это, между прочим, знают и в сюртэ, где нас с Муром продержали с утра до вечера)[166] — и не только по полнейшей неспособности, а из глубочайшего отвращения к политике, которую всю — за редчайшими исключениями — считаю грязью.
Дорогая Ариадна, пишите мне! (Вы ничем не рискуете: мы с Муром на полной свободе.) Пишите мне обо всем: и Вашем горе, и вашем будущем — близком и далёком, и о девочках, и о душе своей… Люблю Вас как сестру: этого слова я еще не сказала ни одной женщине.
Мой адрес тот же: та же руина, из которой пока никуда не двинусь — не могу да и не хочу: еще скажут — прячется или — сбежала. Предстоит тяжелая зима — ну, ничего.
Напрасно просили меня о вечном адресе, потому что его у Вас не могло бы не быть — неужели Вы думаете что я могу так кануть — без следу — сжигая за собой — всё? Я человек вечной благодарности.
Ах, Ариадна, какой это был рай — в тех Ваших садах! Я еще когда-нибудь их напишу.
Жду весточки и обнимаю Вас,
Ваша всегда
Марина
<Приписка на полях:>
Не думайте, что я не думаю о Вашем горе: у меня в сердце постоянный нож.
Ваша лягушка была — мои последние счастливые дни. Кстати, она из голубой от моря и огня превратилась в серебряную — т. е. стала совсем Ваша (О<льге> Н<иколаевне>[167] этого конечно не говорите, да и не скажете!)
(Из тетрадки Юношеских стихов)[168]
С. Э.
Я с вызовом ношу его кольцо:
Да, в вечности — жена, не на бумаге!
Его чрезмерно-узкое лицо
Подобно шпаге.
Безмолвен рот его, углами вниз,
Мучительно-великолепны брови.
В его лице трагически слились
Две древних крови.
Он тонок первой тонкостью ветвей…
Его глаза — прекрасно-бесполезны! —
Под крыльями раскинутых бровей —
Две бездны.
В его лице я Рыцарству верна:
— Всем вам, кто жил и умирал без страху! —
Такие — в роковые времена —
Слагают стансы и идут на плаху.
Коктебель, 3-го июня 1914 г. (ДО войны!)
Коктебель. 1914 г. — Ванв, 1937 г.
МЦ.
Впервые — Письма к Ариадне Берг. С. 78–81. СС-7. С. 509–510. Печ. по СС-7.
39-37. A.Э. Берг
Vanves (Seine)
65, Rue J<ean->B<aptiste> Potin
17-го ноября 1937 г.,
