Тамара Райс - Скифы. Строители степных пирамид
Самые значительные и впечатляющие из скифских захоронений – это царские могилы на юге России, из которых, возможно, самая богатая – Чертомлыкская, и по разнообразию и художественному качеству предметов, найденных в ней, и по их почти сказочной ценности работы по золоту. Как и многие другие могилы, чертомлыкское захоронение привлекло внимание грабителей, но в этом случае обрушившаяся земля входной шахты, которую они выкопали, погребла под собой по крайней мере одного из шайки, а предметы, которые он собрал, остались лежать кучей в углу могилы. Так как этот грабитель вряд ли выкопал этот ход в одиночку, вполне вероятно, что его компаньоны скрылись с некоторой долей добычи. Тем не менее археологи, которые вскрыли эту могилу спустя две тысячи лет, нашли в ней огромные материальные ценности, а еще больше такого, что привлекло к себе неиссякаемый интерес исследователей.
План кургана был достаточно сложен, так как в нем находилась центральная погребальная камера с четырьмя камерами меньшего размера, расходящимися в разные стороны от центральной. В первой камере, в которую попали археологи, находился небольшой скифский котел, великолепный колчан, полный стрел, и пять ножей с костяными ручками и железными лезвиями. В главной камере они обнаружили фрагменты ковра, но они были слишком обветшалые, чтобы можно было по ним определить узор. Крючки, предназначенные для того, чтобы вешать одежду, все еще находились на своих местах на стенах и потолках, но одеяния, которые когда-то висели на них, разрушились, и только чеканные золотые бляшки, служившие им отделкой, лежали кучками на земле. В стенах имелись ниши на уровне пола, в которых находились личные вещи и несколько золотых ваз. В северо-восточной камере стояло шесть амфор, в которых все еще были остатки вина и масла, которые когда-то наполняли их, а также бронзовое зеркало на ручке из слоновой кости.
Умерший лежал на спине лицом на восток, окруженный предметами роскоши. На его шее было прекрасное бронзовое крученое ожерелье, в одно ухо была вставлена золотая серьга, а золотые кольца унизывали все пальцы. Согласно обычаю, нож с ручкой из слоновой кости лежал в пределах досягаемости левой руки; там же находился и отделанный золотом колчан с шестьюдесятью семью бронзовыми наконечниками для стрел и хлыстом для верховой езды с ручкой из слоновой кости. Здесь лежали также фрагменты шкатулки из слоновой кости, серебряные ложки, многочисленные золотые бляшки с его одежд, подвески, золотые трубочки, бусины и пуговицы. В третьей небольшой камере находились два тела, каждое из которых имело в виде украшения золотое крученое ожерелье, золотые браслеты и кольца и пояс, отделанный золотыми бляшками, а также золотые бляшки, которые когда-то прикреплялись на одежду, – все это было рассыпано среди голых костей. Рядом стояли бронзовая чаша, серебряный кувшин, колчан со стрелами и кнут. В четвертой камере находились останки бронзовых похоронных носилок, которые когда-то были украшены замысловатым рисунком, выполненным в синих, голубых, зеленых и желтых тонах. На них лежало тело женщины, на котором все еще были надеты золотые браслеты, кольца и серьги. Двадцать девять чеканных золотых бляшек, двадцать золотых кружков и семь золотых пуговиц лежали, перемешавшись с ее костями. На ее голове были остатки пурпурной вуали с пятьюдесятью семью золотыми бляшками. На расстоянии вытянутой руки от тела женщины лежало бронзовое зеркало в голубой оправе. Поблизости лежало тело мужчины, возможно слуги, с бронзовым браслетом на руке, а нож и наконечники для стрел находились на расстоянии его левой вытянутой руки. Между телами стояло замысловато украшенное серебряное блюдо, и именно здесь был найден знаменитый чертомлыкский сосуд. В могиле также был найден большой бронзовый котел высотой три фута, по краю которого выстроились в ряд шесть великолепно выполненных козлов, которые служили его ручками. Здесь же находился и бронзовый котел меньших размеров, много мелких предметов из золота, большая, украшенная орнаментом золотая пластина, которая когда-то была сорвана с царского колчана, пять великолепных мечей и множество черепков изящной греческой керамики. Снаружи погребальной камеры, но в том же самом кургане, лежали десять лошадей в полной сбруе. Сбруя пяти лошадей была украшена золотом, а снаряжение остальных – серебром.
Рис. 18. Бронзовый котел из Чертомлыка. IV в. до н. э.
Строительство места захоронения важной персоны требовало многих усилий. Сначала в степи нужно было расчистить место, затем выкапывался наклонный ход той или иной длины, а в конце его вниз по целине уходила шахта, которая обычно имела довольно внушительные размеры. Для укрепления ее сторон использовались мощные деревянные подпорки. Затем этот ход нужно было превратить в коридор посредством крыши конической формы, а шахта превращалась в камеру благодаря возведению над ней остроконечной крыши, покоящейся на массивных столбах, напоминающих колонны.
Как только строительство было завершено, начинались декоративные работы. На юге России стены главной погребальной камеры увешивались циновками из лозы или камыша, березовой коры или тростника или ковриками, а в Пазырыке использовался войлок. С другой стороны, на Кубани в Карагоденашхе предпочтение отдавалось фрескам, и археологи, открывшие могилу, еще смогли увидеть фигуру пасущегося оленя. Потолки главных погребальных камер обычно украшались так же, как и стены, создавая таким образом впечатление комнаты, или шатра, или, возможно, даже кабинки в крытой повозке, в которой усопший провел много часов в своей жизни. Внутри этой камеры часто возводилось крытое сооружение или палатка, чтобы укрыть тело. В VI в. до н. э. на юге России это внутреннее сооружение зачастую повторяет очертания внешней камеры, но спустя два века временами стала появляться конструкция из обработанного камня, увенчиваемая деревянной крышей. Эту конструкцию Ростовцев приписывает греческому влиянию. Тело помещали на подстилку и укладывали в этой внутренней камере; часто оно покоилось на похоронных носилках, покрытых тканью или подобием тюфяка. Иногда носилки заменял гроб, который обычно имел либо красочную роспись, либо золотые украшения. По соседству с главной погребальной камерой располагались боковые камеры, построенные для ближайших слуг умершего. Количество таких камер варьируется от одной, как в Краснокутске, до двух, как в Цимбалке, и даже до четырех, как в Чертомлыке и Александрополе. Слуг обычно хоронили в западной камере, при этом конюхи имели некоторые привилегии. Так, в чертомлыкском захоронении только они из всех домашних слуг лежали сравнительно изолированно под крышей из древесных стволов, в то время как пятеро других были положены ногами к своему хозяину, с тем чтобы сразу после пробуждения могли бы мгновенно подняться и предстать перед ним.
Рис. 19. Эфес царского золотого меча из Чертомлыкского захоронения. IV в. до н. э. Длина около 6 дюймов
Большинство могил царских скифов находятся поблизости от Алек-сандрополя и Никополя, но несколько из них были найдены также на окраине греческих поселений в Пантикапее. Самые примечательные погребения из района Александрополя – Никополя – это Толстые Могилы, которые имеют от 30 до 70 футов в высоту и от 400 до 1200 или около того футов в окружности, а их погребальные камеры имеют длину от 9 футов 6 дюймов до 15 футов и ширину 7 футов. Эти камеры часто располагались на глубине до 42 футов от поверхности земли. Курганы в Пантикапее не менее впечатляющи. Среди них есть такие богатые и известные, как Алтын-Оба (Золотой курган), Куль-Оба (Пепельный курган) и Царский курган. Из них всех только Алтын-Оба избежал вторжения грабителей, возможно, потому, что его погребальная камера была построена из огромных тесаных каменных блоков, перекрывающих друг друга так, чтобы сойтись в центре в виде впечатляющего заостренного свода. Этот замысел удивительно напоминает постройки в Микенах, и Минне безусловно прав, полагая, что скифским вождям, похороненным в таких могилах, настолько пришлась по вкусу эллинская культура, что они наняли греческих каменщиков, чтобы те построили им гробницы. Действительно, не было ничего проще, как нанять греческих мастеров для постройки Царского кургана, расположенного очень близко от греческой колонии в Керчи, или кургана Куль-Оба, находившегося всего в четырех милях к западу от нее, или Алтын-Оба, который тоже был поблизости.
Холм, насыпанный над Царским курганом, один из самых больших. Он имеет 55 футов в высоту и 820 футов в окружности. Но хотя Куль-Оба и был несколько меньше и имел более овальную форму, он скрывал в себе значительно большую по размерам погребальную камеру – площадью 15 на 14 футов и высотой 17 футов. Здесь, в главной камере, царь лежал один. Его тело покоилось в гробу, сделанном либо из можжевельника, либо из кипариса и отделанном шпоном из слоновой кости с гравировкой, выполненной превосходным греческим мастером. Гравировка изображала прекрасную сцену суда Париса. На голове у царя была надета войлочная шапка, украшенная полосками чеканного золота. Его руки были обвиты дюймовой ширины золотыми браслетами с великолепными фигурками на концах: в одном случае это были Пелей и Фетида, а в другом – Эос и Мемнон[10]. Вокруг запястий у него были застегнуты браслеты из электрума, заканчивающиеся фигурками сфинксов. Они были прекрасной греческой работы, и то же можно сказать и об амулетах из электрума, которые были прикреплены к его одеждам. Рядом с ним лежал огромный скифский меч длиной два с половиной фута, ширина лезвия которого была шириной три с половиной дюйма. Его ножны были украшены золотыми узорами необыкновенной красоты. Поблизости стоял котел с мясом. Рядом с телом были найдены четыре статуэтки. Все они представляют исключительный интерес с той точки зрения, что были вырезаны, а не вычеканены в обычной манере. Одна из них особенно интересна, так как изображает двух братающихся скифов, пьющих из одной чаши. Под головой усопшего были обнаружены многочисленные золотые пластинки, и Минне отметил, что некоторые из них, вероятно, были сделаны при помощи тех же самых штампов, что и бляшки, найденные в Чертомлыке, Огюзе и курганах Семи Братьев. Эта форма массового производства предполагает, что где-то, должно быть, существовали известные мастерские или, по крайней мере, известные ювелиры, работавшие постоянно в одном месте и использовавшие литейные формы такой невообразимой сложности, что в законченном виде пластинки выглядят так, как будто каждую из них кропотливо делали вручную. Коллекция скифских пластин Эрмитажа насчитывает их свыше десяти тысяч, но хотя изделия меньшего размера часто повторялись в больших количествах, редко можно найти пластинки большего размера (они редко бывают больше одного дюйма в поперечнике) с одинаковым рисунком. Пластинки такого же типа были найдены Грязновым в 1927 г. в Шибе. Они были пришиты к одежде старика монголоидного типа. А в Пазырыке пока были найдены только серебряные пластинки.
