Владимир Шигин - Морские драмы Второй мировой
Прин, Эндрюс и Кречмер заключили даже между собой своеобразное пари. Суть его заключалось в том, что тот, кто первым записывал на свой счет 400 000 тонн, получал право за счет остальных от души погулять в ресторане. Однако никому из участников этого дьявольского пари так и не удалось добиться вожделенного результата. Война внесла в их спор свои коррективы.
Очень удачным был для Прина октябрь 1940 года, когда он во главе «волчьей стаи» из четырех лодок буквально истерзал, не понеся никаких потерь, один из английских конвоев.
Все началось с того, что в ночь с 16 на 17 октября командир U-48 капитан-лейтенант Блейхродт в двухстах милях от Гебридских островов обнаружил большой конвой. На перехват конвоя устремилась «волчья стая». Кречмер, Эндрюс и Шепке в течение ночи уничтожили семнадцать судов.
Почти в это же время в двухстах пятидесяти милях от происходящего побоища U-47 обнаружила еще один конвой: сорок девять грузовых судов и двенадцать кораблей охранения следовали из Галифакса, в Англию. Не дожидаясь наведения других лодок,
Прин начал атаки. Чуть позднее к нему присоединились Эндрюс, Шепке и Блейхродт. К рассвету и этот конвой был растерзан «серыми волками» Деница. Из двенадцати уничтоженных транспортов восемь было на счету Прина. Герой Скапа-Флоу еще раз подтвердил репутацию одного из лучших подводных асов. Ни одна из его торпед не прошла мимо цели!
За какие-то тридцать часов на дно было пущено почти три десятка груженных военными припасами судов. Это был огромный успех! А поэтому при возвращении подводных лодок домой газеты и радио торжествующе трубили о свершенных подвигах. Имя Прина снова облетело всю Германию. Деницу же уничтожение двух конвоев позволило вновь говорить во весь голос о подводных лодках как о наиболее эффективном морском оружии. Не обижая никого из других командиров субмарин, командующий подводными силами говорил в те дни:
— Я люблю каждого из своих птенцов, но все же самый большой мой любимец — это Прин!
Зимой 1940/41 года обстановка на море начала постепенно меняться не в пользу немецких подводников. Англичане всерьез взялись за противолодочную оборону. Улучшилась организация конвоев, стали сходить со стапелей эскортные суда, над морем начали патрулировать самолеты, вооруженные специальными глубинными бомбами. Время былого господства немецких субмарин кануло безвозвратно, и они вынуждены были теперь почти все время походов прятаться под водой. Стала сказываться и усталость. Теперь пьяные дебоши экипажей подводных лодок в ресторанах с драками и стрельбой стали самым обычным явлением.
К этому времени U-47 перевели в Лориан, расположенный на территории Франции. Вот что пишет об этим периоде жизни Прина один из его биографов: «Прин не изменил своим привычкам. Он по-прежнему любил попить пива и побеседовать с друзьями. В конце января 1941 года он, его офицер Вольфганг Франк и два гардемарина отправились на экскурсию по сельской местности. Они пообедали в тихой сельской гостинице, которую содержала старая британка, славившаяся искусством готовить. Подводники пили бутылку за бутылкой, а Прин рассказывал о своих приключениях на яхтах, торговых судах и подводных лодках. Франк вспоминал, что все не терпелось снова оказаться в деле. Прин пожал руку Франка и сказал, что чувствует костями, что патрулирование будет удачным.
Приняв букет от поклонницы, Прин отправился в десятое с начала войны патрулирование. Ситуация к этому времени однако сильно изменились и, увы, не в сторону немецких подводников. На прощание Кречмер и Прин пожали друг другу руки.
— Построй конвой в удобную для меня линию! — шутливо попросил Прина Кречмер.
— Оставь и папаше Деницу разнюхать что-нибудь для нас! — отшутился Прин.
Затем, немного помолчав, прибавил:
— Знаешь, Отто, у меня есть предчувствие по этой поездке. У меня ощущение, что она будет чем-то большим для нас обоих, чем обычное патрулирование!»
Спустя пару часов под марш «Герои Скапа-Флоу» U-47 покинула причал Лориана. Спустя три дня, под звуки уже своего персонального «марша Кречмера», покинул базу со своей лодкой и командир U-99.
8 марта Прин атаковал конвой ОВ-293, следовавший из Ливерпуля в Галифакс. Субмарины потопили 2 корабля, но и их потери были огромны. Лодка Ханса Экррмана была повреждена так сильно, что вынуждена была всплыть и уходить в Лориан. Корветен-капитан Иоахим Мац вынужден был затопить свою U-90. Даже U-99 под командованием Отто Кречмера пришлось спасаться бегством от эсминцев эскорта, который вел на своем флагмане «Волверайн» командор Джеймс Ройлэнд по кличке Росомаха.
Упрямый Гюнтер Прин продолжал атаковать конвой и потопил свой тридцатый корабль. Но тут удача изменила ему. Внезапно прекратился моросивший до этого дождь, облака разошлись и выглянуло солнце, осветив U-47 прямо перед носом у Росомахи. Прин немедленно погрузился, но Ройлэнд моментально сбросил серию бомб. Промахнуться он не мог. U-47 была сильно повреждена. Прин должен был оставаться под водой до наступления темноты и всплыл в нескольких милях от места первоначального погружения. Тут же на него бросился Росомаха. U-47 стремительно погрузилась в воду. Больше она никогда не всплыла. Взрыв глубинной бомбы, видимо, разорвал лодку на части. Через несколько минут на поверхности показались обломки, мусор и пятна мазута — верный признак того, что лодка погибла. Не спасся никто.
Вот как описывает последний бой Прина английский историк, ссылаясь на показания английских моряков: «…Прин обнаружил в нескольких сотнях миль к югу от Исландии идущий с запада большой конвой с сильным эскортом. Около полуночи следующего дня он всплыл на поверхность под прикрытием сильного ливня, чтобы приблизиться к конвою. Неожиданно дождь прекратился и U-47 оказалась на виду перед эсминцем “Волверайн”, который сразу же атаковал ее. Прин быстро погрузился. В течение более пяти часов он использовал любую хитрость, чтобы измотать эсминец, изменяя глубину, курс, скорость, оставаясь долгое время в неподвижном положении. Наконец, поврежденная глубинными бомбами U-47 стала медленно продвигаться на глубине около 50 футов, выпуская за собой хвост обличающих ее пузырьков воздуха. “Волверайн” сбросил очередную партию из десяти глубинных бомб по дорожке пузырьков. В 5.43 утра огромный подводный взрыв взломал поверхность океана. Оранжевый свет несколько мгновений сверкал внизу и бесследно растворился в пучине океана».
Впрочем, в большинстве случаев обстоятельства гибели подводных кораблей остаются тайной. Ведь рассказать об этом в большинстве случаев бывает просто некому. Так случилось и с U-47. Последнее донесение, которое получили на берегу от Прина, содержало сообщение об атаке конвоя с указанием, что он охраняется самолетом. Затем связь прекратилась. При этом наряду с основной версией гибели лодки Прина вследствие атаки британского эсминца среди немецких подводников долгое время ходила еще одна. Согласно ей, U-47 погибла от попадания собственной торпеды, которая навелась на нее во время циркуляции.
Спустя семь дней U-99 атаковала тот же самый конвой. Уничтожив несколько судов, она была затем настигнута эскортными кораблями и потоплена.
А еще день спустя, опять же при атаке все того же рокового конвоя, погибла и U-100 под командой Шепке.
Дениц и весь его штаб, несмотря на большое количество уничтоженных транспортов, были в шоке от понесенных потерь. Заподозрив, что англичане применили на своих эсминцах какую-то новую радарную систему, Дениц приказал всем уцелевшим подводным лодкам немедленно уйти из зоны столкновения, Впрочем, несколько позднее, когда штаб суммировал потери англичан за март — апрель 1940 года и оказалось, что жертвами немецких субмарин стали 84 судна, общим водоизмещением почти в полмиллиона тонн, Дениц несколько успокоился, решив, что одновременная потеря трех его любимцев была «чистой случайностью» и результатом рокового стечения обстоятельств, а не следствием использования какой-то новой техники и секретного оружия противника.
Потеря в течение нескольких дней трех самых лучших подводных асов вызвала настоящий шок у немецкого военно-морского командования. Ведь Прин, Кречмер и Шепке с начала войны уничтожили сто одиннадцать судов противника общим водоизмещением 586 694 тонны. Сразу же поползли слухи о каком-то новом противолодочном оружии, впервые примененным англичанами.
Некоторое время командование скрывало от народа эту удручающую весть. О гибели Шепке и пленении Кречмера официально сообщено было лишь в конце апреля. О гибели же Прина, согласно личному приказу Гитлера, велено было молчать аж до 23 мая, когда Прин был посмертно произведен в фрегатен-капитаны. Всерьез обеспокоенный тем, чтобы известие о трагической гибели сразу трех подводных идолов рейха не сказалось на моральном духе нации, Гитлер распорядился не делать по этому поводу никаких публичных сообщений. Несмотря на это, весть о гибели всеобщего любимца Прина в одно мгновение облетела Германию, вселив в сердца немцев, вероятно, не только уныние и разочарование, но, может быть, заставив их впервые с момента начала войны задуматься над всем трагизмом происходящего…
