Атомные агенты Кремля - Александр Иванович Колпакиди
В 1939 году во время работы в Париже познакомился с американкой Мелиндой Марлинг, на которой женился 10 июня 1940 года.
В 1940 году после эвакуации посольства Маклейн был переведён из Парижа на должность секретаря посольства в Вашингтон. Он также руководил совместным комитетом по ядерным исследованиям и получил доступ к документам американской атомной программы. В 1941 году советский перебежчик Вальтер Кривицкий сообщил английской разведке о существовании «крота». В его показаниях теоретически можно было опознать Маклейна.
В мае 1944 года Маклейн был назначен первым секретарём английского посольства в Вашингтоне. Этот пост он занимал до сентября 1948 года.
Майкла Гудмана, автор книги "Шпионаж за ядерным медведем", указал на то, что Маклейн был “введен во внутренний круг выработки атомной политики. В феврале 1947 года он стал секретарем Англо-американского Объединенного политического комитета и также знал некоторые из его оценок советской программы создания ядерного оружия». Например, в 1947 году на конференции Объединенного политического комитета, который был создан для содействия обмену атомными секретами на самых высоких уровнях правительств Соединенных Штатов, Соединенного Королевства и Канады, Маклейн присутствовал качестве британского сопредседателя КПК. Забавно, но на этом же мероприятие был и другой ценный агент советской разведки — Клаус Фукс.
С конца 1948 года Маклейн работал советником посольства в Каире. В 1950 году он получил повышение до руководителя Американского департамента Форин-офис. Имел доступ к секретной информации по ядерной программе.
В 1951 году Ким Филби предупредил Маклейна, что его и Бёрджесса раскрыли (Проект «Венона»). Маклейн и Бёрджесс были нелегально переправлены в СССР. По распоряжению главы МГБ С. Д. Игнатьева «в целях безопасности» они были отправлены в закрытый для посещения иностранцев город Куйбышев под именами Марка Петровича Фрезера (Маклейна) и Джима Андреевича Элиота (Бёрджесс). Маклейн стал работать преподавателем английского языка в местном пединституте.
C лета 1955 года Маклейн проживал в Москве. С того же года работал в журнале «Международная жизнь», писал под псевдонимом С. Модзаевский.
С 1961 года до своей кончины Маклейн работал в Институте мировой экономики и международных отношений АН СССР. Им было подготовлено несколько крупных работ по различным проблемам международных отношений. За монографию «Внешняя политика Англии после Суэца», опубликованную в СССР, а также в Англии и США, ему была присвоена учёная степень доктора исторических наук. В 1969 году Маклейн защитил диссертацию на тему «Проблемы внешней политики Англии на современном этапе».
В 1983 году Доналд Маклейн умер от сердечного приступа[53].
«Мур» (Moor)
Об этом агенте советской разведки на Западе известно очень мало. Сначала процитируем фрагмент книги британского журналиста Чэпмена Пинчера "Предательство: измены, грубые ошибки и сокрытие: Шесть десятилетий шпионажа против Америки и Великобритании"[54]:
«Молодой коммунист-физик был завербован в начале 1943 года. Передал огромный массив секретных материалов, включая официальные британские и американские отчеты. Поскольку он также рылся в секретных файлах лабораторной библиотеки, имея доступ к ее сейфу, он, по-видимому, находился в каком-то крупном учреждении, вероятно, в одном из задействованных университетов. Есть доказательства, что это был Оксфорд и что он работал в лаборатории Кларендона, под носом у МИ-5, до того, как его откомандировали в ICI, где он работал над производством урана-235 методом газодиффузии.
Офицер КГБ, который контролировал его — полковник Владимир Барковский, раскрыл журналисту Найджелу Бэнсу многие подробности об этом агенте. «Мур» не скрывал свое членство в британской компартии и, возможно, был бы пойман, если бы МИ-5 все еще не была ослеплена верой в то, что русские избегали использования таких людей в качестве шпионов.
И снова всплывает имя Холлиса. Считается, что именно этот человек помог «Муру» успешно пройти все проверки контрразведки.
Беспрепятственно «Мур» познакомился с Барковским в Оксфорде, а затем регулярно общался в Бирмингеме, где он работал в университете вместе с другим советским атомным шпионом — Клаусом Фуксом, прежде чем переехать в учреждение ICI недалеко от Молда в Уэльсе. Барковский рассказал Бэнсу, что «Мур» передал “огромное количество документов” между 1943 и 1945 годами. Они касались как британской, так и американской атомной работы. Барковский утверждал, что «Мур» побудил его изучить книгу по атомной физике, чтобы он мог объяснить некоторые материалы более подробно. Документы КГБ подтверждают, что до конца 1944 года основной источник западных атомных секретов находился в Великобритании, а не в США или Канаде».
Есть две версии того, кем был «Мур». Одна из них — этим агентом был профессор химии Эрик Ридил. Но в то время ему было больше 50 лет, а Барковский утверждал, что «Мур» был молодым человеком. К тому же роль Ридила в британском атомном проекте была минимальной. Большинство британских ученых, участвующих в нем, были названы в официальном заявлении, опубликованном правительством 12 августа 1945 года, о не упоминалось. Другая — «Мур» подходит под описание выпускника Кембриджа русского происхождения, хотя он родился в Великобритании. Кем бы он ни был, он был одним из советских атомных шпионов, которого не смогло вычислить МИ-5».
В книге Олега Царева и Найджела Веста «КГБ в Англии» этот агент обозначен как «К.»:
«В начале 1943 года Барковский установил контакт с ценным источником документальной информации о разработке атомной бомбы в Англии «К». О первом контакте с «К» Центр был информирован еще в декабре 1942 года.
В сообщении резидентуры говорилось, что некий сочувствующий коммунистическим идеям ученый передал контакту резидентуры обстоятельный доклад о состоянии работ по атомной тематике в Англии и Аме рике. Ученый полагал, что этот материал попадет к руководству Компартии Великобритании. Но контакт резидентуры передал его советской разведке, выразив на словах уверенность, что ученый пойдет на долговременное сотрудничество по идейным соображениям. Памятуя о задании по «Энормозу», Горский сразу же запросил у Центра разрешение на прямой контакт с источником.
Когда такое разрешение было получено, Горский попросил свой контакт еще раз встретиться с ученым и договориться уже о его встрече с оперработником. В письме в Центр от 10 марта 1943 года резидентура информировала о результатах встреч с «К»:
«…Последний вначале колебался, говоря, что он должен подумать и что он не видит необходимости встретиться с кем-либо, так как он уже изложил письменно все, что ему известно по проблеме «Энормоз». Позднее, в процессе той же беседы, «К» согласился на встречу, заметив при этом, что надеется, это не будет англичанин, так как английские товарищи вообще весьма неосторожны. И, наконец, после замечания… что все организовано должным образом, «К» сказал, что он будет рад встретиться с
