Ядерное оружие ядерных и неядерных государств - Анатолий Николаевич Хитров
В 1944 г. в узком кругу лиц, знавших о гигантской силе атомной бомбы, начал обсуждаться вопрос о моральной ответственности перед человечеством тех, кто её применит. Уже после войны, будучи в отставке, Стимсон писал: «Все мы, разумеется, понимали, какую огромную ответственность накладывает на нас распахнуть двери такому разрушительному оружию. Президент Рузвельт не раз доверительно говорил мне о сомнениях, какие вызывают в нём катастрофические возможности этого оружия».
Во время своей последней встречи 15 марта 1945 г. Стимсон обсуждал с ним некоторые вопросы, связанные с атомным оружием, но, по-видимому, речь шла скорее о последствиях использования атомной бомбы, чем о том, следует ли вообще её использовать. Стимсон вспоминал: «…Я доложил президенту об атомном оружии, сообщил, когда бомба примерно будет готова, и подчеркнул важность подготовки к её использованию. Затем мы обсудили две существовавшие тогда точки зрения относительно того, как по окончанию войны осуществлять контроль над атомным оружием, если его применение окажется успешным. Согласно первой точке зрения атомное оружие должно было остаться засекреченным и контролироваться теми, кто им владеет. Согласно второй точке зрения над ним следовало установить международный контроль, основанный на свободном обмене всей необходимой информацией. Я сказал тогда президенту, что эти вопросы необходимо решить до того, как будет сброшена первая бомба, и что он должен быть готов выступить с публичным заявлением об атомном оружии сразу после того, как она будет применена. Президент согласился с этим».
Кто знает, как обернулось бы дело, если бы Рузвельт был жив. Он не оставил никаких указаний по этому вопросу. Что же касается нового президента Гарри Трумэна, то для всех было ясно, что он как человек и как политик отнюдь не соответствовал роли преемника Рузвельта. Недаром покойный президент, будучи невысокого мнения о способностях Трумэна, не утруждал его государственными заботами. Лишённый достоинств своего предшественника, Трумэн не ведал его сомнений.
Лучше всего о нём говорила формула, которую он провозгласил в самом начале Второй мировой войны: «Будут брать вверх русские – поможем немцам. Возьмут верх немцы – поможем русским. Пусть они больше убивают друг друга – в этом и есть наш выигрыш». До такой степени цинизма никогда не доходил даже Черчилль.
Вера президента Рузвельта в возможность и полезность для США сотрудничества с Советским Союзом умерла вместе с ним.
Трумэн не видел причин для отказа от применения атомной бомбы. Он считал, что это не только усилило бы позиции США в послевоенный период и оправдало бы затрату двух миллиардов долларов на создание ядерного оружия, но и дало бы возможность отомстить японцам за Перл-Харбор.
Надо отдать должное руководству и учёным-физикам «Манхэттенского проекта» – свою задачу они выполнили успешно и в срок. В рамках проекта были созданы три атомные бомбы: плутониевая «Штучка» (взорвана 16 июля 1945 г. при первом ядерном испытании на полигоне Аламогордо), урановая «Малыш» (сброшена на Хиросиму 6 августа 1945 г.) и плутониевая «Толстяк» (сброшена на Нагасаки 9 августа 1945 г.).
На подготовку проведения испытания атомной бомбы было потрачено много сил, энергии и времени, поскольку не было опыта, а были лишь теоретические предпосылки.
Тогда никто не мог однозначно сказать, что произойдёт при ядерном взрыве. Накануне один из участвующих в «Манхэттенском проекте» физиков, Энрико Ферми, даже спорил о том, подожжёт ли ядерная бомба атмосферу земли. Другой физик, научный руководитель проекта Роберт Оппенгеймер, наоборот, пессимистично оценивал силу будущего взрыва в 300 тонн в тротиловом эквиваленте. Оценки разнились от «пустышки» до 18 тысяч тонн.
16 июля 1945 года в США состоялось первое в мире испытание ядерного оружия на полигоне Аламогордо в штате Нью-Мексико. Операция по испытанию атомной бомбы получила кодовое наименование «Тринити». Планирование операции началось ещё весной 1944 года. Сложная теория ядерной реакции и сомнения в правильности конструкции атомной бомбы требовали проверки перед первым боевым применением. При этом вначале рассматривался вариант несрабатывания бомбы, взрыва без запуска цепной реакции или же взрыва малой мощности. Для сохранения хотя бы части дорогостоящего плутония и устранения угрозы заражения местности этим радиоактивным веществом американцы заказали большой прочный стальной контейнер, способный выдержать взрыв обычного взрывчатого вещества.
Для испытания заранее подобрали малонаселённый район США, причём одним из условий было отсутствие в нём индейцев. Вызвано это было не расизмом или секретностью, а сложными взаимоотношениями руководства «Манхэттенского проекта» с Бюро по делам индейцев. В итоге в конце 1944 года был выбран район Аламогордо в штате Нью-Мексико, находящийся в ведении авиационной базы, хотя сам аэродром был расположен вдали от него.
Ядерная бомба была установлена на 30-метровую стальную вышку. Это было сделано с учётом предполагаемого использования боевого ядерного заряда в авиабомбах. Также подрыв в воздухе максимизировал воздействие взрыва на цель. Взрыв, ознаменовавший собой начало ядерной эры, прогремел в 5 часов 30 минут утра по местному времени 16 июля 1945 года. Все участвующие в испытании видели яркую вспышку взрыва бомбы, залившую ослепительным светом всё вокруг. Однако в отдалении от точки взрыва взрывная волна, напротив, несколько разочаровала военных, хотя на самом деле сила взрыва была чудовищная и гигантский 150-тонный контейнер «Джамбо» был легко опрокинут этой волной. Даже далеко от полигона жители были испуганы ужасающим гулом, донёсшимся со стороны Аламогордо. Рассчитанная по показаниям прибора сила ядерного взрыва составила около 20 тысяч тонн в тротиловом эквиваленте. США получили устрашающее оружие массового поражения – «ядерную дубинку» – для использования в своих геополитических целях.
Подчеркнём, что успехи «Манхэттенского проекта» стали возможными благодаря исключительной роли его научного руководителя. Это был американский учёный Джулиус Роберт Оппенгеймер, профессор физики Калифорнийского университета в Беркли, член Национальной академии наук США. Историки часто называют его «отцом атомной бомбы».
Создавая ядерное оружие, Оппенгеймер понимал свою ответственность, потому что это одно из трагических событий в истории науки, когда фантастические по своей смелости и значимости открытия обернулись созданием оружия, способного уничтожить всю человеческую цивилизацию. Возглавив научную часть «Манхэттенского проекта», он хотел, как и президент Рузвельт, лишь одного – опередить в ядерной гонке Германию. Однако другие деятели США так не считали. Если Оппенгеймер после первого в мире испытания ядерной бомбы сказал: «Война закончена», то его коллега по «Манхэттенскому проекту» вполне определённо и показательно добавил: «Да, но после того, как мы сбросим две бомбы на Японию».
Уже после официального завершения работ по программе «Манхэттена» его научный руководитель Роберт Оппенгеймер в своей прощальной речи 3 ноября 1945 года в Лос-Аламосе отмечал, что создание ядерного оружия было органически необходимо, и в то же время предупреждал об опасностях, которые оно принесёт
