Александр Глазунов - Пятиконечные из созвездия Лиры

… Субботин подбросил подсохших поленьев, и взметнувшееся пламя обдало нас жаром. Дождь прекратился, небо яснело на глазах, кое-где даже проклюнулись звезды. Вскоре к костру подошла Неля.

— Я с вами подежурю, — сказала она, — чайку попьем. Вид у нее был озабоченный и усталый. Я спросил, что ее беспокоит? Она призналась, беспокоит ее цепь каких-то непонятных случайностей. Вот, скажем, появляется Ваня, а у нас каждый участник экспедиции тщательно подобран и протестирован. Сколько кандидатур нужных, казалось бы, людей отпало. И вдруг новый человек! А коллектив — это единый организм. От отношений между нами зависит, как у нас пойдет дело. Теперь вот приезд в это место…

Неля была в чем-то права. Появление Ивана оказалось для нас полной неожиданностью.

Я хорошо помню, как 22 августа утром в гостиничный номер вошел невысокий парень. На узком лице красовались редкая, монгольского типа бородка и такие же усы. Он был в майке, шароварах, на голове фетровая шляпа, за спиной огромный рюкзак, оттягивающий ему плечи. Спросил Виктора. Узнав, что его нет, попросил разрешения оставить рюкзак в номере. Назвавшись знакомым Вии, тут же ушел. Виктор пришел через два часа, когда я остался в номере один. А спустя несколько минут в номере появился владелец тяжелого рюкзака.

Он сказал, что зовут его Иваном, сам он из Мурманска, по профессии инженер-океанолог, побывать ему пришлось во многих странах, умеет работать на рации, исходил с рюкзаком полстраны, вместе с Вией и Татьяной ездил в Пермскую зону и на Алтай. Вия и пригласила его участвовать в экспедиции.

Для Виктора его рассказ оказался полной неожиданностью. Он возмутился: почему Вия не предупредила его, ведь состав экспедиции подбирался долго и серьезно? На это Ваня спокойно заметил, что поедет он с нами, но лагерем станет отдельно и мешать не будет.

Виктор только плечами пожал — как можно жить отдельно в такой глухомани?!

Я не вмешивался в их разговор — меня как-то сразу поразила одна черта в характере гостя. Он вел себя исключительно спокойно. Говорил тихим голосом, но с такой уверенностью и твердостью, что сразу становилось ясно — он привык поступать по-своему и никакими доводами его не сбить. Вряд ли Ивана пугало, что он останется один. Сразу было видно, что человек он опытный. Единственное, что мне в нем не понравилось — взгляд исподлобья. На фоне бородки, усов и шляпы он вызывал почему-то неприязнь.

И все же Иван был нам просто необходим — он умел работать на рации! Все снаряжение — от палатки до продуктов — у него было с собой, и опыта в подобных делах ему было не занимать.

Однако, насколько я понимал Нелю, для нее в нашем временном сообществе был важен психологический климат, который зависел от характера и настроя каждого. Никому не известный человек мог оказаться в какой-то момент раздражителем, а это могло повлиять на работу в зоне. Но с этим приходилось теперь мириться.

Более того, неизвестно, случайно ли возникла такая цепочка неожиданностей, которая так взволновала Нелю. Это нам еще предстояло узнать.

— Слушай, — оживилась она, — за несколько дней до экспедиции со мной произошла странная вещь. Я сидела в комнате и вдруг увидела, как от моей головы вниз пошли лучи сиреневого, фиолетового, розового и других цветов. Так красиво! Ты не знаешь, что бы это могло значить?

— Трудно сказать, — ответил я. — Возможно, у тебя открылась верхняя лепестковая чакра. Ее еще называют «короной».

— Корону мне уже вручали, — засмеялась Неля, — я же тебе рассказывала. Еще в самом начале, когда мне «показывали» меня же в моих прошлых жизнях. Девушке в белом платье вручают корону.

— Точно, — вспомнил я, — и по очертаниям корона напоминала букву М.

— Да, только широкую, — она поднялась. — Ладно, вы дежурьте, а я пойду посплю. Устала невероятно…

Глядя на пламя костра, я ловил себя на мысли, что уже где-то слышал о подобной короне, но никак не мог вспомнить от кого.

Позже ее контактеры ВЦ сообщили, что цвет Нелин — белый, цветок — лилия, и родом она якобы с Венеры. Вряд ли такое можно было придумать, больно уж сочетания здесь знаменательные… Белый цвет всегда был символом Божественного, чистоты; лилия — непорочности, а одно из названий богини Венеры — Клоацина, что означает «очищающая». Если идти в догадках дальше, то кольцевые образования на Венере называются «коронами». Совпадение? Намек? На что?.. Может, на открытие в экспедиции у Нели новых способностей?

Субботин толстым суком расшевелил кострище — пламя взметнулось, рассыпая в темноту снопы искр. Снизу доносился отчетливый рокот реки, иногда раздавались всплески, словно играла крупная рыба.

Ветер стих, и больше ничто не нарушало тишину.

— Слушай, — спросил он, — почему у Вии и Нели информация иногда не совпадает? Хотя бы насчет этого места.

— Не знаю, — признался я. — Меня самого этот вопрос занимает. Для меня еще не совсем ясно, с кем они вообще контактируют.

— С какими-то Внеземными Цивилизациями. Дело не в этом. Пусть они разные, эти ВЦ, тогда, выходит, что они противоречат друг другу. Почему?

Я молча кивнул, соглашаясь.

— Понимаешь, — не унимался Субботин, — Неля не раз говорила о «темных силах». Мы ведь здесь собираемся контактировать. Как бы нам не помешали. Нас еще в Пермской зоне об этом предупредили. Да и Неля запрашивала, а я ей верю. Главное — фотосъемка. Если получатся фотографии, считай, экспедиция удалась.

— Сфотографировать мало, — рассмеялся я. — Надо, чтобы это сначала проявилось, потом ты его увидел.

— Не обязательно, — возразил Субботин. — Неля все видит, она и скажет, когда и где фотографировать.

В тот момент я слегка завидовал ему, единственному среди нас, кому «разрешили» вести съемку аномальных проявлений и контактов с ВЦ. В том смысле, что у него имеется большая вероятность фиксации явления.

— Скажи, зачем ты поехал в экспедицию?

— То есть? — Я удивленно посмотрел на Володю, который не отрывал взгляд от костра.

— А все-таки?

— Ну, интересно. Сам же говорил, что нашу экспедицию направляет Высший Совет Внеземных Цивилизаций.

— Это не я говорил, — засмеялся Субботин, — нам об этом в Пермской зоне сказали. И что на Камчатке удастся сфотографировать то, что до сих пор не удавалось никому.

— Поэтому ты и приехал сюда?

— Не только. Понимаешь, кого ни спрошу, зачем нужны им эти контакты, поездки в зоны, никто толком не может ответить. Или не говорят! Ты вот тоже: либо не знаешь, либо скрываешь.

Я взглянул на Субботина, думая заметить на его лице ироничную усмешку, но он был серьезен.

— Ну, я во всяком случае ничего не скрываю, — сказал я, несколько озадаченный.

— Мне скрывать нечего. Написано уже о тысячах случаев контактов с НЛО, встречах с так называемыми пришельцами, о невероятных явлениях, которые многим удается увидеть. Тут представилась возможность самому принять участие в подобной экспедиции, где есть хотя бы какой-то шанс увидеть что-то невероятное. Одно то, что Неля с Вией, как они утверждают, контактируют с Внеземными Цивилизациями, может дать такую информацию… Просто сенсация… Ради этого разве не стоило ехать на Камчатку?

Володя вздохнул и полез в карман за сигаретами.

— Хорошо, а дальше что? Я же не об этом тебя спрашивал. Почему-то никто не может меня понять.

— Потому что твои вопросы какие-то туманные. Такое впечатление, что ты сам не знаешь, чего хочешь. Кстати, тебе-то зачем экспедиции и всякие контакты?..

— Если мне дано войти в контакт с Высшим Разумом, значит, и цель у меня в жизни одна — служить людям. Разве это не может быть жизненной целью? Я хотел бы служить людям. Ты даже представить себе не можешь, как я мечтаю иметь такую же энергетику, как и у Нели. Лечить людей, приносить пользу…

Тут я вспомнил, почему рассказ Нели о своих видениях показался мне знакомым. Почти то же самое рассказывала и моя знакомая из Смоленской области контактер Линда. Именно о такой же короне, напоминавшей вытянутую в ширину букву М, о родственной ей планете Венере. Довольно странное совпадение?..

Очевидно, я у костра и заснул, потому что очнулся, когда Володя начал меня тормошить.

Поднималось яркое солнце, в предутренней дымке кутались дальние сопки, оживала поляна, на которой средь высокой травы просыпались цветы. Он все вздыхал и говорил, что у него кошки на сердце скребут, когда он видит такую красоту и не может заснять на цветную пленку. «Кодака» у него было мало, и он берег пленку для съемки аномальных проявлений.

Пора было подумать о завтраке. Володя пошел за дровами, а я отправился с двумя бидонами за водой.

— Ищи «Татьянину» тропу, — смеясь, посоветовал Субботин.

Вчера вечером к реке ходила Татьяна. Когда я начал спускаться по крутому, заросшему непролазным кустарником обрыву, я ужаснулся от одной только мысли, что она могла здесь, в незнакомом месте, да еще в полной темноте, добраться до журчащей где-то в зарослях реки.