Kniga-Online.club

Андрей Тарковский - Сценарий фильма «Зеркало»

Читать бесплатно Андрей Тарковский - Сценарий фильма «Зеркало». Жанр: Прочая документальная литература издательство неизвестно, год 2004. Так же читаем полные версии (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте kniga-online.club или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

Итак, сценарий, который мы вместе создали, состоял из четырех лет притираний, двух недель работы и месяца до этого разгульной жизни. Андрей был счастлив скоростью и результатом и улетел на две недели раньше в Москву с готовым сценарием. Тогда он работал в экспериментальном объединении Григория Чухрая, где можно было быстро «запуститься» и быстро снять фильм. На студии все были единодушно «за», априорно приняв наш сценарий. Зато в Комитете сценарий был отвергнут категорически самим А. В. Романовым…

Наступил тяжелый период — перспектив на работу не было, и тогда Андрей дал согласие на съемку фильма «Солярис». На два года мы почти прекратили отношения. Я был обижен, хотя, конечно, понимал, что человек не может без конца бороться, тем более, что времена были такие, когда казалось, ничего не сдвинется с мертвой точки…

Но вот «Солярис» был снят. Наступил период, когда снова нужно было думать о работе. В Комитет пришел Ф. Т. Ермаш. Он повел себя крайне демократично, сказав Андрею: «Вы можете ставить, что хотите». Когда Ермаш был в ЦК, он тоже поддерживал Тарковского. Но Андрей ужасно боялся нашего сценария. Построенный на жизни его матери и комментариях к этой жизни, сценарий был пронизан диалогом с матерью через анкету. Андрей мучился вопросом, как снимать «анкету». Тем более, что на роль матери он планировал собственную мать. Обмануть ее, не раскрывая замысла до конца, — безнравственно, да и потом Мария Ивановна была очень чутким человеком. Зная ее железный, непоколебимый характер, Андрей чувствовал, что она не согласится сниматься, поняв конечную цель. А Марию Ивановну надо было знать! Это был сложный, тяжелый по характеру и очень интересный человек. Она была способна пожертвовать многим ради своих принципов, сурова и непреклонна была эта удивительная женщина!..

Итак, Андрей не решался. Его также смущало, что сценарий слишком личностный и в нем он сильно обнажается. Сколько было у нас с Андреем в тот период посиделок, разговоров, даже выпивок — нет, не пьянства… Такое бывает только в молодости — бурные, долгие, переходящие в ночные бдения, обостренные обсуждения. Сыграла решающую роль одна неожиданная вещь. Мне в руки попала повесть В. Гроссмана «Все течет…». Там есть одна глава, вставная новелла про жену наркомана, которая проходит все круги ада. Я помню, был солнечный день. Андрей, как обычно, в 11 часов приехал ко мне, я сказал ему: «Ложись на диван, вот тебе повесть Гроссмана, вот коньяк — читай, только вслух. Читай эту главу без выражения, но вслух». Он начал читать, голос его задрожал, а я подначивал и все повторял: «Не плачь, а читай, читай, читай, читай…» Потом, весь в слезах, Андрей закрыл книгу и сказал: «Все. Мы будем делать „Зеркало“». Это было бесповоротное решение. После этого не было никаких оговорок, все стало просто, ясно, все стало по силам. Рубикон был перейден. Работали мы в идеальных условиях. Нас запустили с тем сценарием, который был когда-то нами написан, но мы все время переделывали его в процессе. Андрей приезжал утром, группа еще не знала, что будем снимать. Мы запирались с ним в комнате, обсуждали, что и как будем снимать сегодня. Бедный редактор Нина Скуйбина, которая была служащей на студии, а не как мы — вольные художники! — ходила за мной, просила: «Ну хоть какие-нибудь листочки», — а я отвечал: «У меня их просто нет». Андрей с лоскутками и обрывками записей убегал на съемочную площадку — по ним он снимал. У него было замечательное творческое окружение, люди, которые работали с ним, — оператор Рерберг, художник Двигубский, композитор Артемьев.

Приведу только один пример, как мы работали над сценой пожара.

Дети пьют молоко, мать разговаривает с посторонним мужчиной, а тут загорелось сено, горит ток, пожар…

Период написания режиссерского сценария, — мы сидим в мастерской Двигубского и рассуждаем: «А что же у нас за окном? Вон там, вдали, стог сена, на переднем плане — окно, а здесь огород… Что в огороде?» Четыре взрослых человека совершенно серьезно думают — что же там, в огороде? Застряли на двое суток, дальше не двигаемся. Вдруг Коля Двигубский говорит: «Там цветет картошка». У нас наступает приступ ясности: вот этот цветок — желто-фиолетовый цвет картофеля! — дает ту плотность, которой насыщена вся картина. В ней, действительно, нет ничего случайного, все обдумывалось до мелочей. Положение у нас было сложное, даже трагическое, потому что все было отснято, а картина не складывалась. Пропущены сроки, группа не получает премии… Но Андрей придумал такую вещь, — он был педант, сделал тканевую кассу с кармашками, как в школе делается касса для букв, и разложил по кармашкам карточки с названиями эпизодов — «типография», «продажа сережек», «испанцы», «глухонемой» и т. д. Мы занимались пасьянсом, раскладывая и перекладывая эти карточки, и каждый раз два-три эпизода оказывались лишними. Естественная последовательность не складывалась, одно не вытекало из другого. Так мы провели месяц — 20 дней это уж точно. И вдруг, загоревшись от идеи вынести эпизод глухонемого в пролог, мы кинулись к нашей кассе и, вырывая друг у друга карточки, стали судорожно, нервно рассовывать их по кармашкам — и вся картина легла. Я никогда так явственно не ощущал, что форма действительно существует. Попробуй переставить эпизоды иначе — фильма не было бы.

К нашей картине не знали, как относиться. Мы показали ее В. Шкловскому, П. Капице, П. Нилину, Ю. Бондареву, Ч. Айтматову. И, наконец, Д. Шостаковичу. Он не мог ходить, и мы организовали просмотр в таком зале, куда можно было почти въехать на машине. Этим людям картина нравилась. Реакция Кинокомитета была неожиданная, даже смешная. После просмотра у Ф. Т. Ермаша наступила тишина, была длинная пауза. «Киноминистр» громко хлопнул себя по ноге и сказал: «У нас, конечно, есть свобода творчества! Но не до такой же степени!» Поправок не было, но слова Ермаша решили судьбу картины. Ее показывали только в нескольких кинотеатрах, и там всегда была огромная очередь. Ермаш обещал послать картину в Канн, дал слово, но не послал. Потом был Московский фестиваль, и ее снова не выставили. Но государство заработало на ней солидное количество денег: когда, по слухам, опросили Ермаша: «Что делать с этой картиной?», — он ответил: «Ну заломите какую-нибудь цену, на которую не согласятся, в два-три раза большую, чем обычно». Западники согласились на назначенную цену и купили ее так хитро, что она обошла большое количество стран. Андрей был поражен, увидев бесконечную очередь на Елисейских полях на просмотр фильма «Зеркало»… Чтобы в течение двух недель на Елисейских полях стояла очередь за чем-нибудь — невероятно! Она получила национальную премию Италии, как лучший иностранный фильм года, премию Донателло в 1980 году…

Последняя наша встреча с Андреем была в Италии, — три незабываемых дня в Риме…

С утра я приходил к нему, мы ездили к итальянским кинематографистам, общались, говорили, но не это было интересно Андрею. Ему было важно, что мы будем делать дальше. И незабываемый на всю оставшуюся жизнь день — шесть часов в соборе св. Петра. Мы не смотрим на стены, на богатые украшения, — вся эта пышная оперная живопись нас не волнует, — мы говорим и говорим, о чем будем писать дальше, обмениваемся мыслями, которых так много накопилось за годы разлуки. Сидим в кафе на вилле Боргезе. Солнечный день, белые стулья. Гуляем и говорим только о том, что писать дальше… И теперь, когда я смотрю «Грехопадение» («Жертвоприношение»), мне очень трудно смотреть этот фильм! — я вспоминаю все то, о чем мы говорили, чем он делился со мной, а я, в свою очередь, с ним тогда в Риме. Это дневник Андрея, дневник его мыслей, будто с того света он отвечает мне…

Он попытался вернуть искусству нашего времени достоинство подлинной культуры. Он всегда говорил: «Хорошую вещь могу сделать только на трех вещах — на крови, культуре и истории». Культура и история были разорваны временем Пролеткульта, когда ушла одна и пришла другая интеллигенция, пришло новое кино, построенное на других принципах. Андрей был одним из первых, кто попытался преодолеть разрыв, и он сумел возвести мост. Ему, может быть, было легче сделать это, потому что его отец — большой поэт. Не случайно в «Зеркале» рядом стихи Арсения Тарковского, письмо Александра Пушкина Петру Чаадаеву о судьбе России, о ее великом предназначении, фрагмент Куликовской битвы… И конечно, война, которая гнала его всю жизнь — он тяжело болел туберкулезом во время войны, лежал в санаториях, учился в лесной школе… — и все-таки нагнала его: он умер от рака легких. Андрей — классический тип художника, который пишет одну и ту же книгу. Он, как никто другой, прекрасно понимал русскую культуру. В картине «Зеркало» он возвращается в места, где он родился, где его корни, его предки — земские врачи, и идет дальше — к своим дворянским корням, и всегда с таким достоинством! Андрей очень серьезно относился к творчеству. В этом я вижу какое-то внутреннее ощущение если не мессианства, то большой ответственности. Потому что никто из крупных художников не сделал так много для подъема советского кинематографа… Он создал наше кино, определил значение кино в России как самостоятельного искусства — такого же вечного, как вечны Театр, Литература, Живопись. Он жил трудно, как очень немногие в истории искусства. И как никто другой, Андрей Тарковский сделал мощную инъекцию не только русской, хотя ей в первую очередь, но и всей мировой культуре.

Перейти на страницу:

Андрей Тарковский читать все книги автора по порядку

Андрей Тарковский - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки kniga-online.club.


Сценарий фильма «Зеркало» отзывы

Отзывы читателей о книге Сценарий фильма «Зеркало», автор: Андрей Тарковский. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор kniga-online.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*
Подтвердите что вы не робот:*