Разгром линии Маннергейма - Сергей Степанов
Ночью батальоны заняли исходные рубежи и окопались. Противник не заметил нашего выдвижения и вел лишь слабый минометный огонь.
В 9 часов началась артиллерийская подготовка. Полковые и батальонные пушки разрушали в это время надолбы и проволочные заграждения, которые находились в 200 метрах от нашего расположения.
Ровно в 12 часов 3-й батальон, действовавший в первом эшелоне, достиг первой линии надолб. Здесь он был встречен сильным пулеметным огнем из дотов и дзотов и артиллерийским огнем из района Ирьенахо.
За надолбами были новые препятствия и минное поле. При поддержке гаубичного полка бойцы, работая по пояс в снегу, уничтожали препятствия. Пулеметы, батальонные и полковые пушки вели огонь по амбразурам и заставили противника замолчать. К вечеру батальон атаковал финские укрепления и овладел двумя дзотами и дотом № 1, который был блокирован группой бойцов 9-й роты во главе с тов. Бекетовым (ныне Герой Советского Союза). Это был мощный дот, размером 35X12 метров, стремя казематами, тремя пулеметными амбразурами и металлической башней, вооруженной пулеметом.
Селение Хотинен после прорыва линии Маннергейма
Противник несколько раз переходил в контратаку, но был отброшен.
Между тем саперы приступили к подрыву дота. Первый взрыв разрушил две амбразуры, вторым была уничтожена металлическая башня, и только после третьего взрыва дот раскололся на две части.
Уничтожение дота обеспечило продвижение батальона к лесу, что южнее Муола. Здесь батальон был встречен пулеметным огнем со второй линии дзотов, а также дотов № 2, 3 и 4. Путь к этой линии преграждали ряды надолб, проволочные заграждения и минные поля.
3-й батальон приступил к разрушению препятствий перед дотами № 3 и 4. В это время из-за правого фланга был введен в бой 2-й батальон.
В течение двадцати двух часов подразделения полка разрушали препятствия, рубили в лесу просеки в направлении дотов, а артиллерия уничтожала дзоты. Ночью 22 февраля 3-й батальон был выведен во второй эшелон, а его место занял 1-й. В следующие два дня 1-й и 2-й батальоны закончили расчистку леса для обстрела, проделали проходы в препятствиях, разведали секторы обстрела дотов и обнаружили доты № 5, 6, 7, 8.
Теперь картина была ясна. Перед полком находится целая группа из восьми железобетонных дотов. Размер некоторых из них достигал 40X20 метров, а количество амбразур — шести-восьми. Над дотами имелись вращающиеся бронированные башни. Все железобетонные огневые точки, соединенные между собой ходами сообщений, были оплетены проволочными заграждениями в четыре-пять рядов. Перед проволочными заграждениями тянулись гранитные надолбы.
От дотов по лесу шли в разных направлениях замаскированные просеки для обстрела наступающих. Головной дот имел возможность обстреливать весь район расположения остальных огневых точек, прикрывая их от атак.
Я со штабом полка еще 21 февраля перешел в разрушенный дот № 1, откуда и руководил боем. 24 февраля меня вызвал к телефону командир дивизии тов. Черняк:
— С вами будет говорить командующий фронтом товарищ Тимошенко, — сказал он.
Звук от нажима клапана: трубка передана. Не дожидаясь вопроса, я говорю:
— У телефона майор Тованцев. Я вас слушаю.
Товарищ Тимошенко спрашивает:
— Где вы находитесь?
— В захваченном нами доте № 1, в трехстах метрах западнее Каяво.
— Можно к вам приехать?
— Нельзя, дот находится на совершенно открытом месте и сильно обстреливается противником.
— Что сейчас делает полк?
— Разрушает дзоты, уничтожает препятствия, разведывает секторы обстрела дотов.
— Сколько дотов перед вами?
— Целый узел сопротивления — восемь дотов и тридцать дзотов.
— Когда вы ими овладеете?
— Через два-три дня все они будут уничтожены.
— Как чувствуют себя бойцы и командиры?
— Отлично. Геройски дерутся, достойны похвалы…
Товарищ Тимошенко потребовал, чтобы через три дня я доложил ему об уничтожении всего узла сопротивления.
Отвечаю:
— Есть, ваш приказ будет выполнен в точности!
На этом разговор закончился.
Вызвав к телефону командиров батальонов, я сообщил им о разговоре с командующим. Вскоре о приказе товарища Тимошенко узнали все бойцы, командиры и политработники. Весь полк загорелся желанием поскорее выполнить боевой приказ командующего.
Начались жестокие бои за овладение дотами.
Опыт захвата первого дота помог нам выработать стройную систему блокирования железобетонных сооружений.
Перед выходом блокировочной группы артиллерия большой мощности и полковая артиллерия начинали обстрел дота прямой наводкой, заставляя противника прекратить огонь и укрыться в казематах. Через полчаса блокировочная группа с запасом взрывчатых веществ под прикрытием артиллерии пробиралась к доту. Затем, придвинувшись к сооружению, она залегала в 75-100 метрах от него. Как только артиллерия переносила огонь вглубь, группа броском, чтобы не дать возможности противнику опомниться и открыть стрельбу по наступающим, «седлала» дот, закладывала взрывчатку в амбразуры и, отойдя, поджигала шнур.
Эта система блокировки оказалась правильной и помогла нам выполнить задачу.
25-го и 26-го были разбиты и захвачены дзоты, а 27 февраля разрушены все доты. От укрепленной линии района Ирьенахо, который, по единодушному мнению иностранных военных специалистов, был неприступен, остались одни лишь развалины.
У меня было вполне естественное желание лично доложить товарищу Тимошенко о выполнении приказа. Но связаться с ним я не мог. Поэтому, позвонив в штаб корпуса, я попросил доложить командующему фронтом, что его приказ выполнен.
Капитан М. Шляпников
Не щадя жизни…
Огневой взвод младшего лейтенанта Мартьянова следовал за пехотой, не отставая. Он всегда сопровождал пехотинцев огнем и колесами. Его не останавливали ни глубокие снега, ни надолбы, ни проволочные заграждения. Часто артиллеристам приходилось тащить орудия на руках. На помощь им приходили стрелки. И благодаря общим усилиям пушки продвигались вперед.
Так было и 21 февраля, когда наш полк начал наступление на укрепленную линию противника за рекой Салмен-Кайта.
Прежде чем вступить в бой, огневой взвод должен был переправиться через реку. Но лед посреди реки дал широкую трещину, и кони не смогли взять это препятствие. Артиллеристы выпрягли коней. Под огнем они на руках перебросили орудия через трещину.
Переправившись на другой берег, огневой взвод продолжал движение. Колеса орудий утопали в снегу. Артиллеристы на плечах вытаскивали орудия из сугробов и шли за пехотой.
Белофинны обстреляли огневой взвод из дерево-земляного укрепления. Их огонь мешал также продвижению пехоты. Младший лейтенант Мартьянов приказал взводу развернуться и повел огонь прямой наводкой по дзоту, который находился в 150 метрах от орудий. Состязание длилось недолго. Один за другим посылал Мартьянов снаряды прямо в амбразуры, и дзот, обваливаясь, стал умолкать.
Стрелки захватили дерево-земляное укрепление. Одно орудие двинулось дальше, туда, где пехота штурмовала два дота противника. Мартьянов остался на месте с другой пушкой
