Павел Якушкин - Из Новгородской губернии
Я думалъ, что день мой кончился; нѣтъ: только что я заснулъ, пришелъ отъ становаго пристава разсыльный, разбудилъ меня и просилъ, впрочемъ очень вѣжливо, пожаловать къ становому. Я подумалъ-подумалъ и пошелъ: онъ отъ меня стоялъ черезъ нѣсколько дворовъ. Прихожу. Этотъ почтенный господинъ сидитъ въ халатѣ и пьетъ пуншъ съ какимъ-то торговымъ мужикомъ (какъ послѣ я узналъ, отцомъ той, которая вышла за Нѣмца). «Почему вы, милостивый государь, не явились ко мнѣ сейчасъ по прибытіи въ Ямъ-Мшагу?» — «Да ежели позволите вамъ сказать откровенно, — отвѣчалъ я: не имѣлъ ни желанія, ни охоты, ни надобности» — «Я все-таки начальникъ, а къ начальнику всегда должно являться; этого наконецъ вѣжливость требуетъ». Я видѣлъ, что начальнику не угодно было меня посадить, взялъ стулъ и подсѣлъ къ столику; это его немного озадачило. — «Позвольте узнать: зачѣмъ вы сюда прибыли?». — Я сталъ ему разсказывать, онъ не понимаетъ, я ему показалъ письмо ко мнѣ отъ Редакціи Р. Бесѣды на бланкѣ съ печатью — онъ пришелъ въ недоумѣніе; но надо было видѣть ужасъ «начальника», когда я ему сказалъ, что Географическое Общество, состоящее подъ предсѣдательствомъ Великаго Князя Константина Николаевича, посылаетъ многихъ для этой же цѣли. — «А у васъ есть какая-нибудь бумага отъ него?» — «Меня не Общество отправило, но я все-таки имѣю отъ него предложеніе собирать пѣсни, сказки и т. под.» (Я въ-самомъ-дѣлѣ получилъ такую бумагу отъ Общества по ходатайству В. И. Даля.)- «И подписана она Обществомъ?» — «Нѣтъ, однимъ генералъ-адьютантомъ Литке.» — «Сдѣлайте одолженіе, доставьте мнѣ ваши бумаги завтра поутру.» На другой день поутру, часовъ въ 8, ко мнѣ приходитъ разсыльный за бумагами. Я отослалъ. Жду часъ, жду другой: надо идти, а нельзя: бумаги не возвращены!… Наконецъ я посылаю хозяина. Онъ возвратясь и говоритъ, что становой самъ идетъ. Ну, думаю, хочетъ меня вѣжливости учить: знать съ визитомъ идетъ. Входитъ становой и эксъ-становой, котораго я видалъ прежде. — «Здравствуйте, батюшка!» — «Здравствуйте, батюшка; прошу покорно садиться», сказалъ я, ему указывая на стулъ. — «Все то у васъ бумаги, все то бумаги, сказалъ онъ усаживаясь. Да ни какъ у васъ хозяина дома нѣтъ?» — «Да, кажется.» — «Прекрасный человѣкъ, вашъ хозяинъ!… А я васъ выпустить не могу-съ!» — «Это почему?» — «А такъ-съ! позвольте осмотрѣть ваши вещи!» — «Съ большимъ удовольствіемъ: извольте…» — «Нѣтъ, милостивый государь, одинъ я не стану… эй! сюда?» Съ этими словами въ комнату ввалилось человѣкъ десять или больше народу. — «А, вотъ что попосидкамъ ходите, ко мнѣ не явились! Это понятые. Гдѣ ваши вещи?» Я ему указалъ на портфель: у меня только и было вещей, а остальныя я оставилъ въ Новѣгородѣ. Становой, спросивъ у хозяйскихъ: «все-ли?» сталъ разсматривать бумаги и читать ихъ вполголоса: «самина…. рушинка….» и засмѣялся, а за нимъ и всѣ понятые. Добрался онъ до пѣсенъ: «Скоро Дунюшка» — Отставной становой не утерпѣлъ, засмѣялся, и во все горло запѣлъ: «Дунюшка, Дунюшка притомилася!..» — «Да кто жъ эту пѣсню не знаетъ?» говорили понятые, смѣясь изъ угожденія становому: «у насъ любую дѣвку спроси — споетъ!» Долгобъ эта исторія еще продолжалась, если бы становой не отыскалъ писемъ ко мнѣ. Онъ хотѣлъ ихъ читать вслухъ, но я рѣшительно не позволилъ. Тутъ было между другими письмо отъ Купріянова, и мое заготовленное письмо къ Ч.; первый ѣздилъ по Новгородской губерніи съ предписаніемъ отъ Губернатора; поэтому становой его зналъ, а къ Ч. я писалъ наканунѣ и по счастію съ полнымъ титуломъ на конвертѣ. Это меня спасло отъ дальнѣйшихъ бѣдъ. Становой сконфузился и сталъ отдавать назадъ мои вещи. Но — каюсь — я разсердился и требовалъ, чтобъ онъ далъ мнѣ какую-нибудь бумагу, по которой я бы могъ на него жаловаться. Онъ сперва не хотѣлъ, но такъ-какъ я настаивалъ, то онъ объявилъ, что можетъ составить актъ. Пошли мы къ нему въ канцелярію, вещи мои понесли за нимъ, тамъ составили какой-то глупѣйшій актъ; при этомъ еще случилось маленькое несчастіе украли у меня нѣсколько тетрадокъ, при переноскѣ вещей въ канцелярію. Вѣрно соблазнился какой-нибудь понятой: мужики папиросы дѣлаютъ изъ всякой бумаги: думаю и мои тетради пошли тоже на папиросы.
Отъ становаго я прямо пошелъ въ Шимское. Уже начинало смеркаться и погода была не совсѣмъ хорошая. Народъ здѣсь до-нельзя привѣтливый: мнѣ понался водовозъ и предлагалъ стать на дровни, за бочкой, и я насилу отговорился только тѣмъ, что могъ замочить полушубокъ. Подходя къ Шимскому, уже довольно поздно; я встрѣтилъ мужика. «Куда же ты, родной, — сказалъ онъ: ты пережди до завтра въ Шимскомъ, а завтра Богъ дастъ, найдешь обратныхъ — доѣдешь!» Я поблагодарилъ его за совѣтъ, мы разошлись, и онъ запѣлъ. «Спаси Господи люди Твоя…».
Новгородъ. 6-го Января.
Нынче ходилъ на водоосвященіе. Я стоялъ у самой Іордани. Со мной рядомъ было нѣсколько мужиковъ, одинъ изъ нихъ съ совершенною увѣренностію говорилъ: «вотъ какъ погрузятъ въ воду крестъ, вода выступитъ». И точно: едва крестъ былъ погруженъ, вода выступила — отъ народа хлынувшаго къ пролуби, сдѣланной въ нѣсколькихъ шагахъ отъ Іордани, чтобъ умываться и пить освященную воду. Двое молодцовъ раздѣвшись (когда они успѣли — Богъ ихъ знаетъ!), бросились въ пролубь! Несчастный будочникъ закричалъ запретъ, да ужъ поздно. Купальщики окунулись три раза, вылѣзли изъ пролуби, и стали одѣваться, не торопясь одѣлись, и пошли потихоньку, какъ-будто послѣ сытнаго обѣда. Полицейскій солдатъ постоялъ около пролуби съ полчаса и ушелъ. Едва онъ ушелъ, опять стали купаться одинъ за другимъ человѣкъ до 50 перекупалось. Я слышалъ, какъ одинъ изъ выкупавшихся, идя не спѣша, говорилъ: «послѣ купанья легче дѣлается»…. Дѣвушки тоже купаются. Собирается ихъ нѣсколько, становятся кругомъ пролуби, чтобъ прикрыть раздѣвающуюся, и потомъ нѣкоторыя изъ нихъ купаются; неумѣющіе же плавать, какъ мужчины, такъ и женщины, кидаются въ рѣку на кушакѣ, или взявшись за палку.
Въ Новгородѣ на стѣнной колокольнѣ показываютъ колоколъ, про который мнѣ разсказывали слѣдующее: ѣхалъ Грозный царь съ торговой стороны на Софійскую. Въѣхалъ онъ на большой мостъ (его теперь нѣтъ). Въ то время ударили въ колоколъ, подъ Иваномъ конь палъ на колѣна. Грозный велѣлъ у колокола отрубать уши. Теперь этотъ колоколъ перелитъ. Въ Псковѣ есть такое же преданіе, тамъ тоже показываютъ колоколъ безъ ушей, онъ лежитъ на колокольнѣ на плахахъ, и въ него звонить нельзя.
Былъ въ Новгородскомъ уѣздномъ училищѣ. Когда я шелъ туда, никакъ не думалъ найти то, что нашелъ. Мнѣ все казалось, что Новгородское училище должно быть похоже на Обоянское, Богодуховское, Харьковское и всѣ училища, которыя мнѣ Богъ привелъ видѣть, а ихъ было не мало. Я имѣлъ случай испытать все счастіе быть учителемъ въ уѣздныхъ училищахъ, и въ уѣздныхъ, и въ губернскихъ городахъ. Одинъ разъ я шелъ по улицамъ просвѣщаемаго мною города, навстрѣчу мнѣ попался ученикъ. Тотъ мнѣ поклонился, я велѣлъ ему надѣть шапку, сталъ съ нимъ разговаривать и шутить. Поговоривъ минуты двѣ, мы съ мальчикомъ разошлись. Увидала это какая-то старуха и замѣчательно оригинально выразила свое неудовольствіе:- «Вотъ такъ учитель!» говорила она: «вотъ такъ учитель; нечего сказать! Нѣтъ, сперва учителя не таковы были, бывало ученикъ увидитъ учителя — за версту бѣжитъ, а попался подъ руку, такъ отпотчуетъ, что на-поди? Сиди дома! А это что за учитель — ученикъ передъ нимъ въ шапкѣ стоитъ!» — При входѣ въ Новогородское уѣздное училище, я вспомнилъ эту старуху: то-то бы она, горькая, сердилась! Ученики нстолько на улицахъ не бѣгаютъ отъ учителей, да и въ классахъ-то смотрятъ по человѣчески. Я прошелъ въ третій классъ, и, по просьбѣ смотрителя, спрашивалъ учениковъ. Вопросы были не совсѣмъ для дѣтей легкіе, напр. я спросилъ у одного ученика: когда исторія въ первый разъ упоминаетъ о Новгородѣ, и что онъ знаетъ объ этомъ городѣ еще? Мальчикь, подумавъ съ минуту, сталъ разсказывать чрезвычайно толково; видно было, что онъ соображалъ и говорилъ свое, а не заученое на память, какъ говорится, на зубокъ. Другихъ я спрашивалъ изъ географіи, грамматики — тоже! Смотритель подалъ мнѣ какую-то ученическую тетрадку. Я думалъ, что это неизмѣнный разборъ: Столъ имя сущ. мужеск. рода и т. д. и не спѣшилъ взглянуть въ нее. Но представьте себѣ — что я нашелъ въ этой тетрадкѣ: ученическія сочиненія, и не на обыкновенныя темы: «ученіе полезно, добродѣтель пріятна» — Нѣтъ, здѣсь не было ни одного сочиненія о высокихъ предметахъ: одинъ разсказываетъ, какъ его захватила буря на Ильменѣ-озерѣ, другой тоже какую-то обыденную для него вещь. Но видно, что онъ самъ разсказываетъ, языкомъ довольно правильнымъ и замѣчательно яснымъ. Про правописаніе я не могу ничего сказать, кромѣ того, что я прочиталъ цѣлое сочиненіе, и нашелъ одну ошибку, да и ту надо приписать опискѣ, потому-что запятыя, яти и ести и тому подобныя хитрости поставлены правильно. Вспомнилъ я еще одного профессора университета, который говаривалъ студентамъ, отвѣчающимъ на экзаменѣ своими словами, а не по тетрадкѣ: «Лучше автора не скажете, а потому совѣтую отвѣчать какъ у васъ записано». А тутъ въ уѣздномъ училищѣ приказываютъ отвѣчать «не слово въ слово, а толково». Еще послѣдняя замѣтка объ этомъ прекрасномъ училищѣ. Всѣ ученики ходятъ всякій въ своемъ платьѣ, прическу носятъ тоже свою, кто въ скобку, кто по нѣмецки, а въ Харьковскомъ учебномъ округѣ — всѣ въ мундирахъ и острижены по формѣ.
