Александр Терещенко - Быт русского народа. Часть 7. Святки

Получив позволение хозяина, поют:

Кишки да желудки,Таусен!В печи-то сидели,Таусен!На нас-то глядели,Таусен!В кошель захотели.Таусен!Стояла тут сосна,Таусен!На сосне-то пава,Таусен!Пава-то упала,Таусен!Перья разроняла,Таусен!Кому эти перья брать?Таусен!Кому подбирать?Таусен!Хозяину дома, Онуфричу,Таусен!На что ему перья?Таусен!Шурьев-то дарити,Таусен!Шурья-то спесивы,Таусен!С коней не слезают,Таусен!Сапог не ломают,Таусен!

Во время таусена некоторые из поющих пляшут; потом кричат хозяину дома:

Чанны ворота!Посконна борода!Честь была тебе предложена,Теперь подавай кишки да ножкиВ задние окошки,В честь любимой сношки,—

если есть у хозяина сноха; в противном же случае приговаривают в честь любимой дочери или самой хозяйки. Подавшего хозяина благодарят, а на неподавшего закричат:

На следующий новый годОсиновый тебе гроб!В Кузнецком уезде поют:Таусен! подай брусин.На что брусин?Косу точить.На что косу?Траву косить.На что траву?Кормить коров.На что коров?Молоко доить.На что молоко?Робят кормить.На что робят?За жолудками ходить.На что жолудки?Свиней кормить.На что свиней?Свиные ножки в печи сидели,На нас глядели.Таусен!Старой черт, подай пирога,Не подашь пирога,Изрублю ворота.Таусен!Вот еще несколько овсенов:Ой, овсен, ой, овсен!Походи, погуляйПо святым вечерам,По веселым теремам!Ой, овсен, ой, овсен!Посмотри, погляди,Ты взойди, посетиК Филимону на двор.Ой, овсен, ой, овсен!Посмотрел, поглядел,Ты нашел, ты взошелК Филимону на двор!Ой, овсен, ой, овсен!Как в средине МосквыЗдесь вороты красны,Вереи все пестры.Ой, овсен, ой, овсен!Филимонов весь дворОбведен, затыненКипарисным тыном.Ой, овсен, ой, овсен!Филимонов-то тынСеребром обложен,Позолотой увит.На дворе у ФилимоноваТри терема стоят,И светленьки и красненькиЗолотые терема.Первый теремСветел месяц,Другой теремКрасно солнце;Третий теремЧасты звезды.Светел месяцХозяин наш;Красно солнцеЖена его;Часты звездыИх детушки.Ой, овсен, ой, овсен!Говсен, говсен!Я тетерю гоню,Говсен, говсен! полевую гоню.Она под куст,А я за хвост;Мне начла хвост,Ан денег горсть.

Колядчики стучат потом в окошко, просят пирогов и, вошедши в избу, поют:

Петр в орду собирается.Коляда таусен!Александр у ног увивается.Коляда таусен!Ты не езди в орду, не служи королю.Коляда таусен!Служи белому царю.Коляда таусен!Уж как мне ли без тебя Хлеба-соли не едать.Коляда таусен!На постели не сыпать.Коляда таусен!Уж как спать в тоскахНа голых досках.Коляда таусен!На горячей пече,На девятом кирпиче.Коляда таусен!

Встречаемые здесь слова: орда, король и белый царь показывают нам, что эта песнь известна была во время татарского порабощения России.

Ай, во боре, боре,Стояла там сосна,Зелена, кудрява,Ой, овсен, ой, овсен!Ехали бояре,Сосну срубили,Дощечки пилили,Ой, овсен, ой, овсен!Мосточик мостили,Сукном устилали,Гвоздьми убивали.Ой, овсен, ой, овсен!Кому ж, кому ехатьПо тому мосточку?Ехать там овсенюДа новому году.Ой, овсен, ой, овсен!

В Белоруссии и Литве тоже в обычае посыпать зерном на новый год. В Червонной России сам припев и обряд обсевания во многом сходствует с малороссийским, но ныне посыпание повсюду выходит из обыкновения. В небольших городах и по деревням встречается еще, но и то редко. Пройдет пятьдесят лет, и, быть может, этот обычай совсем уничтожится, и посыпальный обряд останется в одном воспоминании. Его вытеснили из своего круга подарки. В старинные годы одаривали без различия состояния значительными подарками, которые вознаграждали нетерпение ожидавших новый год, а ныне и это прекращается: оно досталось в удел детям, коих одаривают книжечками или конфетками. Эта ощутительная перемена показывает бедность повсеместную, защищающуюся светским приличием, по формуле: что было хорошо в прошлые века, то не идет к нашему.

В честь нового года столько написано приветственных стихов и сочинений на всех возможных языках, какими только говорил смертный и говорит ныне, что нет возможности исчислить их. А сколько еще писать будут! Но сколько ни писали, всегда имели в виду подарочек: посему новый год справедливо назвать можно подарочным. Если бы кому вздумалось сосчитать, сколько уже сделано подарков в новый год с того времени, как мир стоит, то верно бы он сказал: «Считайте сами, если хотите сойти с ума».

Ныне каждый новый год завален грудами визитных карточек, коими, поздравляя, желают каждому счастия, почестей и богатства.

Мы желаем, чтобы каждый встречал новый год с золотыми подарками, возвышался в почестях и наслаждался земным счастием; мы желаем этого всем, как желают в поздравительных стихах; но более всего желаем и просим Бога, чтобы Он посылал нам, русским, покровителей наук, если не каждый новый год, то по крайней мере через каждое столетие.

II. СВЯТОЧНЫЕ УВЕСЕЛЕНИЯ

Русское житье-бытье нигде не просвечивается так ясно, как на святках. Там все радуется и все забывают свое горе. Не одни девушки, но и пожилые женщины предаются тогда безотчетному разгулу веселости. Здесь народность высказывается в сердце каждого, и сами враги наших забав подслушивают игры, песни и загадки сельских девушек. О, как много красавиц, возлелеянных в блестящих палатах, спешат украдкою полюбоваться неподдельными играми деревенской жизни!

У многих славянских племен святки не имеют того значения, какое у нас. Некоторые из наших писателей без всякой причины производят святки от балтийского идола Святовита. В славянских песнях и поговорках доныне в употреблении имя Бога Вито или Вида, в честь коего приносили жертвы и совершали празднества. Рюгенские славяне долго праздновали Святовита заодно со Св. Витом; в честь его жгли благоухающие деревья. Некоторые обратили Святовита в витай, означающее приветствие и поздравление. Все прибалтийские славяне приносили ему в жертву медовый калач или пирог величиною в рост человека. Арконский жрец выметал накануне праздника чистилище, недоступное для всех, кроме него одного. В день праздника он брал из рук истукана Святовита рог и смотрел, есть ли в нем вино? И по нему угадывал о будущем урожае. Оставшееся вино выпивал, наполнял новым и вручал рог божеству. Потом подносил ему пирог и, спрятавшись за него, спрашивал у народа, видит ли он его? Когда отвечали ему нет, тогда он объявлял благословение божества.

Чехи имели Вита или Вит. Венгерские славяне сохранили песнь в честь святого Вита и святого Дюнда.

Прийдже, шугай, прийде к нам,Сама коморку мам.Никто тя не збада,А я та мам рада.Прийдем, диовча, прийдем,Веру исте, прийдем.На Святого ВидаЧо не буде никда.

Эта песнь доказывает, что святой Вит, который известен под именем славянского апостола, не есть Святовит. Название святок могло ли произойти от Святовита?

Другая песнь в честь Динда или Дюнда между теми же славянами может служить любопытным сведением об остатке язычества, вошедшего в хороводную забаву.

Девушки становятся в два ряда и поют попеременно:

1. Гоя, Дюнда, гоя! Послала нас Краловна.Гоя, Дюнда, гоя!2. Гоя, Дюнда, гоя! На что же вас послала?Гоя, Дюнда, гоя!1. Гоя, Дюнда, гоя! Пре три возы каменья.Гоя, Дюнда, гоя!2. Гоя, Дюнда, гоя! На что вам каменья?Гоя, Дюнда, гоя!1. Гоя, Дюнда, гоя! Злате мосты ставити.Гоя, Дюнда, гоя!2. Гоя, Дюнда, гоя! Чи нас цес не пустате?Гоя, Дюнда, гоя!1. Гоя, Дюнда, гоя! Чо нам за дар несете?Гоя, Дюнда, гоя!2. Гоя, Дюнда, гоя! Чернооке девчатко.Гоя, Дюнда, гоя!1. Гоя, Дюнда, гоя! Но бежте а поспеште. Гоя, Дюнда, гоя!

Иллирийские славяне празднуют Св. Вита июля 15 дня и совершают языческие обычаи, употреблявшиеся при поклонении идолу Святовиду.