Луи Боден - Инки. Быт. Культура. Религия
Современные писатели обычно описывают человека коммуны, льякта руна, подчиненного строгой дисциплине и делящего свое время между своей работой в поле и военными занятиями, подавленного меланхолией и скукой. Основной чертой такого человека, несомненно, является меланхолия, что до сих пор поражает современного наблюдателя. В языке кечуа есть целая серия слов, описывающих оттенки данного состояния. Следует также отметить, что индеец строго следует традиции и, как и все другие, любит гармонию и надежную стабильность. На этом основываются и особенности его искусства: геометрические линии, повторение одних и тех же мотивов и симметрические рисунки. Это также лежит и в основе его страха перед причудами природы, стремлении к пропорции и необозримому пространству. На этом же зиждется громоздкая структура его общества, тоже геометрическая, которую мы рассмотрим позже. Ее точные и определенные пропорции обеспечивали баланс между простым народом, иерархией правителей и всеобщим постоянством.
Однако, находясь внутри такой социальной структуры, индеец не испытывал постоянства духа. Естественно, он был фаталистом, подчиняющимся капризам многочисленных сил, человеческих и сверхъестественных, которые повсюду окружали его. При каждом ударе судьбы он восклицал «Ас!», что означает «Да будет так!». Однако ему были присущи и другие, более ценные чувства и суждения: он мыслил, восхищался, тосковал и даже сохранил определенное чувство юмора, что и сегодня придает лицам наиболее интеллектуальных индейцев несколько загадочное и даже насмешливое выражение, которое современным художникам иногда удается изобразить.
В противоположность простым людям, правящий класс, одухотворенный своей божественной миссией и вдохновленный духом инициативы и провидения, был активным и расчетливым. Неся ответственность за управление такой огромной империей, они проявляли себя сильными и даже жестокими людьми по отношению к тем, кто им сопротивлялся. Частично в них сохранился дикарский дух. Уже во время нашествия испанцев Атауальпа вешал индейцев вдоль дорог и приказал изготовить барабан из кожи своего брата, а из его черепа – чашу. Нет сомнения, что такая же участь могла постигнуть Франсиско Писарро, если бы он потерпел поражение.
Однако история и фольклор свидетельствуют о том, что в этом классе общества существовали сантименты. «Ольянтай», единственный индейский спектакль, доживший до наших времен, рассказывает о трудной и пылкой любви полководца к принцессе, когда на фоне печальных событий испанского нашествия развивалась трогательная и правдивая любовная история Килаку и Смеющейся Звезды.
Почти безграничная власть представителя правящего класса над его подчиненными переполняла его пагубной для него же самого гордостью. Его знатность вызывала восхищение даже у испанцев. Именно чувство собственной непобедимости заставило Инку разрешить банде Писарро пересечь Кордильеры и добраться до него. Он мог бы запросто остановить движение испанцев по перевалам. В этом виновато его чувство собственного превосходства, когда он считал себя слишком великим даже перед лицом своих поработителей.
Часть вторая
Жизнь правителей
Глава 5
Жизнь Верховного Инки
Человек-бог
В высокоорганизованном обществе социальный анализ логично проводить начиная с самой вершины иерархической лестницы. В Перу это значит начать с правящего класса, на вершине которого находится Верховный Инка.
Кому удавалось видеть человека-бога, тот навсегда сохранял в памяти это величественное зрелище. На правителе была достигавшая колен туника без рукавов, штаны из полосатого материала и наброшенная на плечи длинная и широкая накидка, украшенная геометрическими рисунками. Два ее конца укреплялись на груди или пропускались под левой рукой и завязывались узлом на правом плече, оставляя обе руки свободными. Одежда изготовлялась из тонкой шерсти викуньи, на ногах были сандалии из белой шерсти. На каждой ноге выше колена завязывалась лента. Такие же ленты украшали обе голени. Символ власти, маскапайча, представлял собой многоцветную повязку, несколько раз обмотанную вокруг головы выше лба. С нее свисала красная бахрома, льяуту, с красными кисточками, закрепленными в маленьких золотых трубочках. Возвышавшийся над повязкой большой тюрбан украшался маленькими черно-белыми перьями священной птицы Курикинке. Волосы коротко подстрижены, а уши оттягивались под весом огромных дисков из драгоценного металла. Некоторым представителям знати также позволялось носить льяуту, но не красного цвета, и серьги меньшего размера. На боку монарха висела разукрашенная сумка с кокой.
Во время торжественных церемоний Верховный Инка держал в руках украшенный перьями маскапайча и золотой скипетр, длиной с алебарду, а в особых случаях надевал наряд военачальника и брал в руки булаву с золотым наконечником в виде звезды или медный щит, украшенный имперским гербом.
На гербе каждого императора был свой персональный символ. У Синки Рока был сокол, у Льоке Юпанки – геометрический рисунок, как и у Майта Капака, у Капака Юпанки – четырехугольник в верхней части, птица в середине и змея внизу, у Инки Рока – птица, у Яуара Уакака – геометрические фигуры, а у Пачакути – радуга и две змеи. У Инки Юпанки, похоже, ничего на щите не было, и он оставался пустым. И Тупак Юпанки, и Уайна Капак имели геометрические фигуры, а об Уаскаре мы ничего не знаем. В противоположность им, у Атауальпы на гербе был целый набор рисунков с соколом между двумя деревьями, двумя змеями и пумой под радугой.
Имена императоров всегда восхваляли своих владельцев, и поэтому мы часто находим одни и те же слова в именах правителей, но в различных комбинациях. Капак означает «правитель», Ю – «незабвенный», а Уайна – «молодой».
Во время некоторых церемоний властители укрепляли на груди золотой диск солнца. Правитель восседал на резном деревянном стуле, покрытом тонкой материей, или на троне из чистого золота, ел из золотых и серебряных блюд и спал на хлопковом матрасе под шерстяными одеялами.
Кто бы ни получал аудиенцию, будь это даже победоносный генерал, он приближался к монарху опустив глаза, босиком и с грузом на голове в знак покорности.
Сестра – жена и наследник
Императрица носила тунику голубого, розового, желтого или оранжевого цветов, доходящую до пят. Ее украшали две полосы красивого материала, одна, обычно красная, вокруг пояса, а другая – различных цветов – в нижней части туники. Наброшенная на плечи накидка сходилась на груди и закреплялась булавкой с большой, изящно отделанной головкой. На ногах были сандалии из белой шерсти викуньи, сверху на голове закреплялась тонкая вуаль, свободно спадавшая сзади на плечи и покрывавшая длинные волосы.
По сообщениям историков, Верховный Инка женился на своей старшей сестре и содержал бесконечное множество наложниц. Его айлью не мог быть участком земли, поскольку ему принадлежала вся территория империи. Это окружение основывалось на кровном родстве и подразделялось на несколько частей из-за большого числа наследников, что было связано с полигамией. При восхождении на трон каждый Инка формировал свой айлью. В связи с этим он считался наследником трона, но не собственности, которая оставалась во владении членов айлью бывшего монарха. В начале XVI века в Куско было 11 царственных айлью.
Император назначал своего преемника обычно из числа сыновей своей законной жены. Некоторые летописцы высказывают претензии к своду законов Инков. Будучи весьма полным во всех других отношениях, он не содержит правила, определяющего престолонаследие. Самодержец сохранял за собой полную свободу выбора, хотя это было не вполне разумно, и время от времени возникали трудности, связанные с неожиданной кончиной монарха.
Специалистов генеалогии долго удивляло одно весьма мудрое решение, до тех пор пока его секрет не был разгадан современными историками. Назначенный наследник должен был разделять всю полноту власти с царствующим монархом перед тем, как приступить к самостоятельному правлению. Таким образом, периоды правления распадаются на кондоминиумы, во время которых каждый монарх является сперва помощником своего отца, а потом приглашает одного из своих сыновей сделать то же самое. Как мы видим, ситуация еще более осложняется тем фактом, что император заменял не оправдавшего его надежды наследника на другого из своих сыновей, если считал это необходимым или был вынужден поступить так под давлением обстоятельств. Такое происходило несколько раз в начале XV века. Инка Виракоча назначил своим помощником сына Урко, о котором мы уже говорили, а затем заменил его другим сыном – Куси. Когда тот в свою очередь стал императором под именем Пачакути, он назначил преемником своего сына Амару, которому впоследствии пришлось уступить место другому сыну – Тупаку.
