Дмитрий Соколов - Мистика и философия спецслужб
Но самым «урожайным» выдался все же именно 1990-й год на ведение контрразведывательной деятельности и расследование происшествий в Вооруженных Силах.
В мае 1990 года группа наших экстрасенсов (спецоператоров) работала совместно с сотрудниками КГБ по поиску тайников и явочных квартир агентов зарубежных разведок. Многие из схронов были обнаружены. Однако с одним из них вышла незадача. К явочной квартире невольно оказались привязаны родственники некоторых видных партийных деятелей, которые не имели никакого отношения к шпионской деятельности, но так сложилось, что раскрытие этой явки могло наделать много шума.
Посовещавшись с коллегами из КГБ, мы решили расстроить для этой агентурной ячейки ситуацию. До этого моей команде приходилось этим заниматься, но не скажу, что успех всегда сопутствовал нашим действиям. Технология была сложна, да и требовала высочайшей концентрации внимания и внутренних сил, чего добиться в условиях постоянного изменения оперативной обстановки и рабочей нагрузки было весьма проблематично.
Однако были и удачные эксперименты. Так вот, мы все-таки решили воздействовать на членов семей агентов или других людей, от кого прямо или косвенно зависела судьба данного канала контактов зарубежных разведчиков. Мы установили круглосуточную работу по воздействию, направленную на изменение ситуаций выбранных нами объектов. А через несколько дней узнаем, что наш метод сработал. Личные ситуации намеченных для наших атак целей изменились таким образом, что ни о какой поездке в СССР не могло быть и речи.
Проблемы со здоровьем и ряд казусных моментов вынудили агентов перенести все свое внимание на собственные проблемы, и на большой срок они вышли из игры. За это время наши друзья- комитетчики сумели провести комплекс необходимых мероприятий, и эта зона их внимания перестала быть актуальной.
А в июне 1990 года, произошел и вовсе анекдотичный случай, начавшийся как ЧП. Два солдатика в одной из войсковых частей в Германии, похитив по автомату, покинули расположение части и скрылись в неизвестном направлении. По-видимому, к побегу, они готовились очень тщательно, и по горячим следам определить их местонахождение и задержать ни наши военнослужащие, ни немецкие полицейские не смогли. Делать нечего, обратились к нам. Наши спецоператоры, изучив фотографии беглецов, пришли к выводу, что указать координаты солдат во время их постоянного движения проблематично. Также мы боялись спровоцировать их на применения оружия. Но у нас уже был опыт, и мы знали, как работать в таких случаях. По фотографиям беглецов мы давали им мысленные приказы на совершение неадекватных поступков. Конечно же, при этом мы учитывали, что они находятся в состоянии крайнего психического возбуждения. Что существенно облегчало нашу работу. Ведь в таком состоянии человек почти неадекватен, то есть находится на границе психических возможностей по саморегулированию.
Нам оставалось лишь слегка их подтолкнуть на заданный маневр, и они «выполнили» то, что мы хотели. Спрятав автоматы под похищенные у немцев плащи, это горе-вояки вышли на дорогу, ведущую из нашего военного гарнизона в город, и стали голосовать, пытаясь остановить какой-либо транспорт. В конце концов, им удалось остановить автобус. Но каково же было их удивление, когда они увидели, что в автобусе сидят наши советские военнослужащие с собаками!
В состоянии разбалансированного мышления им и в голову не пришло спрятаться за деревьями, увидев наш автобус с типичными для советских военных маркой автомобиля, его цветом, номерными знаками, символикой на лобовом стекле и другими «демаскирующими» признаками для человека, пытающего скрыться от погони. Но они, гонимые непонятным для них влечением, без острастки вышли на дорогу, которая оказалась для них путем под трибунал.
Или в конце июня 1990 года. Звонит мне по «кремлевке» начальник Управления службы войск и сообщает, что в Грузии вскрыт склад с оружием и похищено столько-то автоматов, гранат и несколько пистолетов. Группа расследования из Генерального штаба и военной прокуратуры уже выдвигается к автомобилям, дежурившим во дворе Генштаба. А меня просят дать кого-нибудь из своих офицеров в их команду. Мы всегда были готовы к таким распоряжениям, и буквально через 10 минут полковник М. моего управления садится в машину, ворча, что его отвлекли от написания важного отчета.
После отбытия группы расследования на аэродром Чкаловский этот генерал зашел ко мне и стал ругать местное начальство, которое пыталось скрыть происшествие, уповая на собственные силы. Ведь за исход расследования отвечать придется ему одному. Чтобы его поуспокоить, в ответ на его предположение, что из караульных наверняка кто-то был связан с нападавшими, я попросил у него список состава караула.
Мой собеседник удивленно посмотрел на меня и сказал, чтобы я не морочил себе голову, т. к. следователи, да еще с помощью моего сотрудника на месте разберутся во всем. Я же сказал, что мог бы по списку определить, кто именно помогал преступникам. Он взял трубку моего телефона и дал команду предоставить этот список. При этом покачал головой, как бы показывая мне, что уже поздно, и никаких списков мы не дождемся. Но мне вдруг пришла в голову мысль безо всякого списка определить соучастников похитителей.
Взяв листочек бумаги, я выписал номера, которые мне пришли в голову, как бы с чьей-то подсказки. «Что это за номера?», — спросил мой собеседник. «Это порядковые номера соучастников похитителей оружия по списку, который мы завтра получим и который есть в части», ответил я.
Он недоверчиво усмехнулся, но все же на борт уже взлетавшего самолета эти номера передал. Ночью в присутствии моего полковника вызвали солдат караула и сообщили, что по показаниям экстрасенсов (махнув рукой в сторону полковника) такие-то солдаты участвовали в хищении.
Бедные солдатики, видя такие чудеса, тут же признались и помогли дальнейшему расследованию. К утру все оружие, и боеприпасы были возвращены в часть, а налетчики были вытащены из своих постелей и задержаны.
После всех подобных событий мы приобрели новых поклонников нашей, многим тогда непонятной, тематики. Да и сами более серьёзно стали относиться к такой сфере человеческих феноменальных явлений как экстрасенсорика. Я даже сформировал специальную группу сотрудников, обладающих этим даром и способных оказать реальную помощь в нашей практической деятельности.
Научным руководителем работ в области энергоинформатики был талантливый и очень расторопный полковник Виктор Леонтьев. В настоящее время он является доктором наук, академиком и возглавляет один из международных экспертно-аналитических центров.
Этот офицер в условиях полного отсутствия финансирования на исследование данной проблемы, так как она не входила в нашу генеральную программу, сумел организовать широкомасштабную подготовку военнослужащих, сотрудников правоохранительных органов и контрразведки по разработанной нами методике раскрытия высочайших экстрасенсорных способностей.
В частности, он сформировал несколько групп из офицеров Военно-Морского Флота и Военно-Воздушных Сил страны. Эти люди могли определять точные координаты американских подводных лодок-ракетоносцев, знали до деталей состояние здоровья, личные качества и отношение к службе практически каждого члена экипажа американских стратегических самолётов.
Могли по фотографиям определять техническое состояние любого вида боевой техники США и степень готовности основных образцов их вооружения. Насколько мне известно, американским экстрасенсам, несмотря на их заявления об обратном, решить аналогичную задачу так и не удалось.
Леонтьев обобщил разные методы гипнотического воздействия на людей и методы защиты от таких воздействий. В арсенал его методов входили:
• Приемы скрытого Эриксоновского гипноза и НЛП, как мощные методы бессознательного влияния на других.
• Кодекс Мага или принципы гипнотического воздействия (подстройка, моделирование сообщений, неспецифичность сообщений, доминирование косвенных внушений над прямыми, метафоричность, регрессия и прогрессия, пластичность и другие).
• Основная модель гипнотического воздействия (вход в резонанс, создание трансового состояния, косвенное внушение).
• Достижение резонанса (методы подстройки к позе, жестам, голосу, темпу, дыханию партнера, как заговорить на языке мыслей, чувств, ценностей и желаний партнера).
• Основные технологии наведения транса (утилизация, ратификация, прогрессия и регрессия, замешательство).
• Стратегии внушения (истории, трюизмы, ограниченные и определенные альтернативы, предположения и противоположения, преобразование темпоральных содержаний, скрытые цитаты, скрытые сообщения, искажения синтаксиса и оговорки, встроенные сообщения).
