Николай Михайлов - Над картой Родины
Облик Закавказья ярок и пестр. Сквозь листья вечнозеленых пальм с берега моря отчетливо видны ледники на горах, а в промежутке от подошвы до вершины гор поместились еще и людные города, и влажные джунгли, и уступчатые плантации чая, и виноградники, и кукурузные поля, и горячие степи, и хвойный лес, и альпийские пастбища…
Поперек Закавказья идет Сурамский хребет; к западу от него, со стороны Атлантики, — влажно, сыро, а к востоку, со стороны Азии, — сухо, знойно. Воды Риона, стремящегося по болотистой местности на запад, из-за избытка влаги обвалованы, чтобы не разливались на поля, а воды Куры, которая течет по сухой степи к востоку, наоборот, бережно выведены каналами для орошения хлопковых полей; начинаются же эти реки почти рядом.
Пестра не только природа, но и история края. Между Черным морем и Каспийским издавна пролегали пути, связывавшие Европу с Азией. Тысячелетиями бушевала здесь человеческая буря, то взметая и возвеличивая, то разоряя народы, развевая в прах их города. Она отстаивалась в замкнутых долинах и в глубоких ущельях поразительным разнообразием наций, верований, быта, языка. Подчас в двух соседних долинах на Кавказе живут разные народности.
За тысячу лет до нашей эры на эти места распространялось государство Урарту — первое государство на территории СССР. Под Ереваном еще служит постройка пятого века — самая древняя из «живых» построек в нашей стране. Прославленные европейские стили — готический и романский — испытали на себе влияние закавказской архитектуры. У народов Закавказья существовала богатая письменность, когда многие народы Европы еще не сложились.
Здесь сталкивались Рим и Иран, Византия и арабы, Россия и Турция. Закавказье, наконец, вошло в Россию. Русский народ избавил этот край от посягательств шахского Ирана и султанской Турции. Закавказье составило единое целое со всей нашей страной. Под влиянием передовой русской культуры угасли кровопролитные феодальные распри, прекратились набеги, исчезло рабство, оживилась торговля, но тяжелый гнет и разжигаемая царизмом национальная вражда существовали до самого Октября. Лишь революция освободила и примирила народы. Грузия, Армения и Азербайджан добровольно вошли в СССР как свободные союзные советские республики. Азербайджанский Баку, грузинский Тбилиси и армянский Ереван навсегда закрепили братский союз с русской Москвой.
Хозяйство республик Закавказья плотно вплетено в ткань хозяйства Советского Союза. Много автомобилей в нашей стране работает на бензине из бакинской нефти; для всей страны зреют в Грузии мандарины и лимоны, растет чай, бродит виноградное вино; много зданий в нашей стране сложено из розового армянского туфа, много изделий выковано из армянской меди. Со всех концов страны приезжают сюда люди отдыхать, на курортах и лечиться живительными силами ясного солнца, теплого моря и чистого горного воздуха.
Экономическая карта дореволюционного Закавказья, сырьевой колонии, была весьма бесцветна. В аграрную среду были вкраплены немногие, резко выделявшиеся пятна: чиновничий Тифлис, нефтяной монополистический Баку, марганцевые рудники Чиатуры — придаток мирового рынка… Теперь в каждой из республик выросла многогранная индустрия, хозяйство стало комплексным, стройным.
Старый, обновленный Баку. Лес нефтяных вышек так разросся, что перекинулся уже и на море. Город благоустроился, впервые появившейся зеленью воздух освежен и очищен от пыли.
Древний, юный Тбилиси. В городе, раньше знавшем лишь железнодорожный ремонт да обработку табака и кожи, имевшем меньше рабочих, чем полицейских и солдат, развилась сложная современная индустрия. Город застроился великолепными зданиями.
Седой, помолодевший Ереван. Когда-то его называли «глиняным горшком». Сейчас это город с первоклассной архитектурой. Ранее известный лишь небольшим заводом коньяка, теперь он располагает сложнейшими производствами, включая машиностроение.
На Куре высочайшая Мингечаурская плотина удерживает на себе водохранилище, которое со временем будет больше озера Севан. Это потому, что Севан постепенно сокращается, отдавая воду турбинам и засушливым полям. В Азербайджане и Армении орошают сухие степи, а в западной Грузии осушают сырую Колхиду, ценой упорного труда превращают болота в лимонные, мандариновые, апельсиновые рощи.
Всюду пейзаж запечатлевает трудовые усилия народа.
Вот путь из Москвы на восток. Он пересекает Волгу.
Старая русская река, исторический путь из Московии в страны Востока. В верховьях — леса, в низовьях — степи, на левом берегу — равнина, на правом — холмы…
Плывут с буксиром в широких зеленых берегах вниз по реке длинные плоты, их обгоняют белые теплоходы, а навстречу идут грузные баржи с нефтью и углем. Волнистые холмы правого берега с яблоневыми садами то полого, то круто сбегают к воде. На песке лежат рыбачьи лодки…
Самая большая река Европы родится едва заметным ручейком в болотце на Валдае, растет шаг за шагом, пересекает несколько областей и автономных республик, проходит всю нашу землю от Ржева до Астрахани и исчезает в Каспии. Она связывает русские леса на севере с русской степью на юге, достает одной своей рукой до Москвы, другой до Урала. А Волго-Донской канал связал ее с Черноморьем. Волга укрепляет хозяйственное единство Советской страны.
Немало видели эти берега. Здесь бушевали великие крестьянские восстания. Здесь измученные бурлаки сложили красивейшие русские песни. Здесь родился Ленин. Здесь стоит Сталинград, где советский солдат повернул весь ход второй мировой войны.
Спокойные берега и просторные плесы любимой реки всегда вселяли в русских людей веру в светлую судьбу своей родины.
Волга не шумна, но широка и могуча; обычно тиха, а в дни половодья буйна, неудержима… Впрочем, плотины новых гидростанций отнимают у Волги ее половодья.
Сейчас на Волгу, как на стержень, нанизана индустрия. Возле старых городов, памятных еще со времен Степана Разина и Емельяна Пугачева, — застекленные корпуса новых заводов. Звенья могучей индустриальной цепи: автомобили, речные суда и мясопродукты Горького, ткани Чебоксар, кинопленка и меха Казани, карбюраторы Куйбышева, локомобили Сызрани, шарикоподшипники и зуборезные станки Саратова, цемент Вольска, тракторы Сталинграда, рыба Астрахани… Вытянувшаяся вдоль Волги шеренга заводов становится все более плотной. Энергия гидростанций-гигантов даст индустрии новый разбег, к старым отраслям добавит новые — электрометаллургию, химию.
С борта парохода, плывущего по Волге, видны сквозные вышки нефтепромыслов. Нарушая привычное представление о волжском пейзаже, вышки возникают здесь и там — на равнине Татарии, в ущельях Жигулей. А в стороне от реки, на полях Заволжья, раньше совсем беззащитных перед засухой, тоже новшества, принесенные сюда колхозным строем: засухоустойчивые культуры, ленты лесных полос, искусственные водоемы на перекрытых плотинами балках.
Далеко за Волгой с севера на юг протянулся Урал, рубеж между Европой и Азией.
На камнях растут ели и сосны, в долине блестит заводской пруд, над лесом висит дым… Это — горы, явление, казалось бы, несвойственное равнинной русской шири. Но здесь горы не те, что на Кавказе и в Крыму, где высокое солнце и чудесная растительность. Это та же нешумливая Средняя Россия, которую вдруг что-то взволновало: тот же ельник, но взгорбившийся, тот же луг с одуванчиками и кашкой, но покатый. И такой же бревенчатый поселок, но населенный не столько земледельцами, сколько рудокопами.
За миллионы лет вода, солнце, мороз, ветер, мельчайшие организмы выщербили и стесали Уральские горы, обнажив глубокие ценные недра. В мире нет места, более богатого рудами. Вдоль всего хребта тянутся залежи богатого и чистого железа; во многих местах открыта медь; для химии есть и калийная соль и серный колчедан; немало нефти, золота, никеля, бокситов, алмазов; на весь мир прославился Урал платиной, асбестом, изумрудом, яшмой, малахитом, горным хрусталем, аметистом, топазом.
Размытые, стесанные временем Уральские горы — воплощение древности. А все, что создано среди гор, — образец новизны.
Урал — старый промышленный край. Он вырос на крепостном труде русских крестьян, брошенных на заводы. Было время, когда уральским металлом снабжалась чуть не вся Европа. Эти горные рудники вооружали армию Петра, Суворова, Кутузова. Для русской артиллерии на Урале отливались пушки. Здесь ковались знаменитые узорчатые булатные клинки, при легчайшем прикосновении надвое рассекавшие пушинку.
А потом наступил застой Многие заводы предреволюционного Урала были похожи на музеи: водяные колеса, домны холодного дутья, шихту к ним на колошник ввозила лошадь.
Сейчас лицо Урала определяют новейшая металлургия, современные машиностроение, химия и энергетика — от Орска до Серова, от Ижевска и Уфы до Свердловска. Урал конного привода, водяных установок, дешевого полукрепостного труда перечеркнут линиями высоковольтных передач единой уральской энергетической системы. Традиции старой русской производственной культуры воскрешены в новых, небывалых масштабах. Мощные домны, электропечи, конвейеры, нефтяные промыслы, угольные разрезы, новые химические агрегаты нацело преобразили этот край.
