Илья Эренбург - Война. 1941—1945
(1943 г.)
1944
Фюрер играет Гамлета
Новый год Германия встретила так, как встречает приговоренный к казни рассвет. На Новый год немцы узнали о продвижении Красной Армии к Новоград-Волынскому, к Бердичеву, к Виннице. Берлин, или, вернее, то, что еще осталось от Берлина, на Новый год справил своеобразный юбилей: сотую бомбардировку.
Гитлер произнес очередную речь и опубликовал очередной приказ. Где былая резвость фюрера? Он забыл о Москве. Он забыл и о «жизненном пространстве». Мюнхенский громила прикидывается казанской сиротой. Он хочет погасить пожары Берлина своими крокодиловыми слезами. Он хочет подбодрить немцев проклятьями. Бесноватый проклинает все и всех: Красную Армию и Савойскую династию, английских летчиков и маловерных. В 1942 году фюрер заявил: «Это будет год окончательной победы». Теперь фюрер пытается утешить немцев рассуждениями о бренности всего сущего: «Нет вечных войн, когда-нибудь кончится и эта война».
Несколько лет тому назад Гитлер прикидывался Александром Македонским и цитировал Наполеона. Теперь он прикидывается философом и цитирует Шекспира. Свой приказ Гитлер заканчивает словами: «Быть или не быть?» Фрицам предлагается разрешить дилемму, терзавшую принца Датского. В обращении по радио Гитлер поясняет: «В этой войне не будет победителей и побежденных, будут погибшие и выжившие». Злосчастные колбасники, им мало фугасок и сводок об эластическом драпе, им еще нужно разрешать философские проблемы и разгадывать загадки.
Впрочем, можно прийти на помощь тупым немецким обывателям. Можно их прежде всего успокоить: не только все войны на свете кончаются, но теперь уже виден конец этой войны. Народы выживут, а Гитлер и его помощники погибнут. Зачем берлинцам ломать голову над гамлетовским вопросом? Исход войны ясен: гитлеровской Германии не быть.
7 января 1944 г.
Победа человека
Кажется, нет народа на свете, который так бы любил театр, как наш. Может быть, потому, что в жизни наши люди чуждаются всего театрального, им не по нраву аффект, они избегают поз и с прирожденным недоверием относятся к пафосу. Итальянец или испанец объясняются в любви, как будто они на сцене. Они произносят потрясающие монологи. Наши девушки, услышав такие речи, решили бы, что над ними смеются. Наши юноши ходили месяцы и думали, как бы обыкновенней, невзначай сказать любимой о своих чувствах. Часто наши ораторы говорят о великих подвигах, как о повседневных заботах. В русской природе стыдливость, издавна наш народ облекает в скромную будничную одежду большие чувства и большие дела.
Много незаметного героизма показал советский солдат. На далеком севере, среди камней и пурги, стоят бойцы. Немцы здесь пристрелялись к каждой ямке. Любое неосторожное движение — это гибель. В такой войне нет ничего, потрясающего ум или сердце, но она требует от человека большой выдержки и большого мужества. Неприметен героизм саперов, санитаров, связистов… На сцене война — это выстрелы, знамена, исторические фразы, труба горниста, мрамор победы. А война сложное и тяжелое дело — здесь и смерть, и сердечная тоска, и хозяйственная забота.
Мы увидели города и села, которые два года были в немецких руках. Навстречу Красной Армии выходят партизанские отряды. Они состоят из сильных и храбрых: это отбор лучших. Мы знаем про их подвиг. Мы знаем про дела «Молодой гвардии». В древние времена таких людей причислили бы к полубогам или к святым. Есть нечто исключительное в самой душевной структуре Зои Космодемьянской или Олега Кошевого. Но мы мало знаем о героизме людей, никак не рожденных для того, чтобы стать героями, о подвигах, которые рождались непроизвольно от простейших и в то же время прекраснейших добродетелей — от верности, от чести, от любви к родине, к соотечественникам, к правде.
Подлинные чувства проверяются в дни испытаний. Каждый школьник знает, что Советское государство — это общее достояние. Но вот настали годы суровой проверки. В городе Золотоноша была больница. В сентябре 1943 года немцы объявили: весь персонал должен эвакуироваться на запад, инструменты сдать немцам, а больницу сжечь. Обыкновенные люди — врачи, фельдшера, сестры, кладовщик, кухарка — начали необычайную войну. Они решили спрятать инструменты, скрыться от эвакуации и отстоять больницу. Они проделали ряд смелых и хитроумных операций. Заведующий больницей доктор Кучерявый, рискуя жизнью, на глазах у немцев вынес три ящика с инструментами. Врачи и служащие закопали эти ящики. Весь персонал скрылся от эвакуации. В городе шли уличные бои. Служащие больницы, убив двух поджигателей, отстояли часть больницы — терапевтическое отделение и кухню. Из огня вытащили операционные столы, и в тот же день золотоношская больница возродилась для новой жизни.
В другой больнице, в городе Гадяче, врач Монбланов вместе со всем персоналом спас сотни жизней. В больнице лежали раненые офицеры. Врач объявил их заразными больными, он искусственно поддерживал у этих «больных» температуру 40 градусов. Он снабдил их гражданским платьем и документами. Он ободрял их, передавая сводки Информбюро и повторяя: «Скоро наши вернутся». Он говорил это не только в августе 1943 года, он говорил это и в августе 1941 года. Монбланов, другие врачи, сестры — все они хорошо понимали, что их ждет, если немцы узнают о спасении офицеров. Но врачи и сестры Гадяча думали не о себе — о своих согражданах, о своем долге. Трудно быть героем один день в бою, еще труднее быть героем два года, среди врагов и предателей. А сколько у нас таких врачей, таких сиделок, таких мужчин и женщин, беззаветно преданных своей родине и своему делу!
28 августа 1941 года возле Люботина летчик Киреев выбросился на парашюте с горящего самолета. Он был тяжело ранен. Немцы видели, куда приземлился летчик. Видела это и Вера Григорьевна Сахно, уроженка города Вильно. Она спрятала Киреева в подвале. Пришли немцы, устроили обыск, грозили Вере Григорьевне расстрелом. Она молчала. Она выходила раненого летчика.
В Речице жила семья капитана Урецкого — жена и девятилетняя дочь Лариса. Когда немцы пришли за ними, Урецкая сказала: «Беги, Ларочка». Мать расстреляли, девочка в слезах бродила по городу. Ее приютила Елена Даниловна Богданова. Немцы узнали, что дочка капитана Урецкого скрывается в Речице. Они вызвали в гестапо Богданову, допрашивали, грозили виселицей. Елена Даниловна не выдала девочку.
Мы часто говорим о дружбе народов. Это великое чувство тоже подверглось страшной проверке. Тяжело раненный офицер морской пехоты Семен Мазур, по национальности еврей, убежал от немцев. Он скрывался в Таганроге. Его спрятала Клавдия Ефимовна Кравченко. Доктор Упрямцев лечил Мазура. Узнав, что раненый офицер — еврей, доктор снабдил его документами одного умершего больного. Доктор Упрямцев спас многих сограждан. В июле 1942 года немцы его расстреляли. На хуторе Красный Боец в Ставропольском крае скрывался от немцев еврей Клубок шестидесяти девяти лет от роду. Его прятали, рискуя своей жизнью, колхозники Семинихин, Авраменко, Савченко, Максименко. Когда немцы в Харькове убили всех евреев — стариков, женщин, грудных детей, Марии Сокол удалось убежать с Тракторного завода. Она нашла приют у Кирилла Арсентьевича Редько. Он скрывал евреев и жен украинских командиров и за это был повешен немцами. Нет, не чернилами — кровью лучших написаны слова о дружбе советских народов, и никаким темным силам мира не стереть этих слов!
В городе Сумы старая женщина спрятала бюст Ленина. Она вынесла его в тот день, когда пришла Красная Армия. Я не знаю имени этой героини. Но не скрою, с глубоким волнением глядел я на памятник, который пережил годы мрака. Не бронзу спасла неизвестная гражданка, но свое сердце и сердце России.
Мне могут сказать: почему вы рассказали об этих людях? Ведь много других, столь же честных и смелых. Да, очень много. Величие описанных мною подвигов именно в этом. Оставаясь будничными по форме, они полны такого духовного подъема, такой глубины, что благоговейно повторяешь каждое имя. Напрасно наши враги пытаются объяснить свои поражения одним превосходством, количественным или качественным, нашей материальной части. Кроме танков имеются танкисты. Да и танки не растут в степи, их делают люди. С первого дня войны все мыслящие и чувствующие знали, что мы должны победить, потому что за нами высокие добродетели советского человека. Немцы взывали к самым низким инстинктам, они пытались спаивать, натравливали одних на других, поощряли кражи, лихоимство, доносы. Они нашли предателей, моральных уродов. Но все, что было основного в стране, ее почва и подпочва, совесть народа и совесть каждого отдельного гражданина восстали на захватчиков. Забудем на час о границах, возьмем в обнаженном виде человеческие ценности и, глядя на наши прекрасные победы, с полным правом скажем: это прежде всего победа человека.
