Кавказский фронт Первой мировой войны - Корсун Николай Георгиевич
Правдоподобность этого слуха подтвердилась и общей обстановкой в Западной Персии; эта обстановка потребовала в конце 1915 года командирования туда экспедиционного корпуса, который занял район город Хамадан и угрожал городу Керманшах, а в дальнейшем — и Багдаду. Для того чтобы придать больше правдоподобности этим слухам, начальнику снабжения было приказано, как уже упоминалось выше, производить в персидском Азербайджане закупку в большом количестве верблюдов для организации транспортов, а также приобретать гурты порционного скота и закупать пшеницу и зерновой фураж.
1 В этот момент как раз стали поступать от начальника Ван-Азербайджанского отряда просьбы о его подкреплении; в ответ на них туда была послана в декабре 4-я Кубанская пластунская бригада из армейского резерва.
Истинные цели этих закупок начальнику снабжения указаны не были. За несколько дней до начала наступления начальнику 4-й Кавказской стрелковой дивизии была послана срочная нешифроваиная телеграмма с приказанием сосредоточить дивизию у села Сарыкамыш для дальнейшей ее отправки по железной дороге в Персию. Согласно этому приказанию, 13-й полк 4-й Кавказской стрелковой дивизии произвел посадку в селении Сарыкамыш на железную дорогу и был переброшен в Джульфу (на персидской границе), где, произведя высадку, был затем продвинут на переход от станции1. Все это было сделано таким образом, чтобы могло получить некоторую огласку и ввести агентов противника в заблуждение об истинных намерениях русских. Указанный полк не успел возвратиться обратно к началу операции; он вновь влился в дивизию уже при подходе ее к укреплениям крепости Эрзерум.
В итоге искусно проведенная демонстрация удалась блестяще, и сосредоточение войск на участке прорыва у села Сонамер произошло совершенно скрытно даже от своих войск.
По окончании всех подготовительных работ командующий Кавказской армией для лучшего сохранения в тайне предполагавшейся операции решил не испрашивать разрешения ее по телеграфу, а лично отправился в средине декабря экстренным поездом в Тифлис, чтобы получить у главнокомандующего согласие «...датьрешительное сражение туркам, доложив те причины, которые побудили его к принятию такого решения. Главнокомандующий, выслушав доклад, после некоторого колебания дал согласие на это наступление»'.
В целом объектом действий была избрана живая сила турок, которой намечалось нанести короткий удар без выдвижения фронта Кавказской армии вперед. На это решение, вероятно, оказала давление и Ставка. Действительно, в середине декабря 1915 года2 начальник штаба главковерха, сообщая главнокомандующему Кавказским фронтом об увеличении сил турок в районе Багдада (чем и объяснял неудачи англичан в Южной Месопотамии), допускал, что это усиление было произведено, главным образом, вследствие отправки войск из числа находившихся против Кавказской армии, причем на возвращение их в ближайшее время рассчитывать было нельзя. Вместе с тем, ожидавшийся уход союзников, англичан и французов, из района проливов всей тяжестью отразился бы па русских, усложнил бы их положение на юге и мог бы повлечь присоединение Румынии к числу врагов России.
1 Кроме устного доклада, командующий армией передал главнокомандующему письменный доклад, рисующий обпгую обстановку на фронте армии и указывающий па необходимость перейти и наступление всей армии. Главнокомандующий Кавказским фронтом несколько колебался, прежде чем дать испрашиваемое разрешение. Присутствовавший при этом его помощник генерал Янушкевич заметил, что это решение командующего армией соответствует взглядам и указаниям главнокомандующего, что армия не должна засиживаться без дела и в зимнее время. На это главнокомандующий ответил, что он все же имел в виду лишь поиски с разведывательной целью и малые экспедиции, а нсобщий переход в наступление всей Кавказской армии. Янушкевич возразил и отмстил, что раз командующий армией находит нужным и возможным общий переход в наступление, то отчего же не согласиться с этим. Личные воспоминания автора.
При такой обстановке каждая дивизия, хотя бы временно командированная с Кавказа для предстоящей операции русских войск на Западе, могла придать последней решительность
и расширить ее результаты, почему начальник штаба главковерха и просил главнокомандующего Кавказским фронтом обсудить общее стратегическое положение, взвесить важность успеха на Западном фронте и высказать, каким путем Кавказская армия могла бы принять участие в борьбе, ибо с военной точки зрения было весьма непрактично иметь 150 ООО винтовок лишь для охранения и наблюдения.
В целях сохранения тайны русская Ставка была осведомлена главнокомандующим Кавказского фронта об Эрзерумской операции лишь незадолго до производства ее. Ставка одобрила соображения главнокомандующего и согласилась на эту операцию с тем условием, чтобы все подготовительные меры были закончены к концу декабря 1915 года. В этом случае вопрос об отправке с Кавказа подкреплений на Западный фронт отпадал.
Общее решение о переходе в наступление командующий Кавказской армией лично передал командирам 2-го Туркестанского, 1-го и 4-го Кавказских корпусов, а также начальнику 4-й Кавказской стрелковой дивизии. Для этого названные лица с их начальниками штабов были вызваны 20 декабря в 20 часов в Каре, где находился штаб армии. На этом совещании командующий армией предупредил, что всё, о чем он будет говорить, должно быть известно лишь участникам этого совещания. Затем он объявил, что решил перейти в наступление на Эрзерумском направлении с целью нанесения туркам короткого удара на село Кепри-кей и вкратце сообщил идею операции, указав на важную роль в предстоявшей операции 4-й Кавказской стрелковой дивизии и на необходимость скрытно производить перегруппировки. В дальнейшем командующий армией интересовался, главным образом, вопросами снабжения продовольствием и фуражом, расположением передовых продовольственных и артиллерийских складов и запасами в них. В 21 час, то есть через час, совещание было закончено. Никаких письменных документов участники совещания не получили, командирам корпусов лишь накануне перехода в общее наступление была прислана весьма секретным порядком директива с указанием тщательно соблюдать тайну при передаче приказов дивизиям. Во исполнение этой директивы 28 декабря начал наступление 2-й Турке
станский корпус, а в ночь на 30 декабря 1915 года — 1-й Кавказский корпус.
Накануне наступления к фронту у села Сонамер были окончательно сосредоточены: 4-я Кавказская стрелковая дивизия — из района селений Каракурт и Сарыкамыш; 1-й Кавказский мортирный дивизион — из Сарыкамыша, и Сибирская казачья бригада — из района села Шекерли.
66-я пехотная дивизия в это время была сосредоточена в районе села Караурган, откуда она затем была направлена в район села Сонамер, куда постепенно и сосредоточилась с 1 по 5 января 1916 года.
Еще раньше командиру 4-го Кавказского корпуса было приказано сосредоточить одну бригаду 2-й Кавказской стрелковой дивизии к своему правому флангу и передать 5-й Кавказский стрелковый полк этой же дивизии в 1-й Кавказский корпус.
Чтобы затруднить работу турецкой агентуре в тылу фронта, где заканчивались подготовительные работы и производились перегруппировки, а также совершалось перемещение командующего армией со штабом в село Караурган, за пять дней до перехода армии в наступление прифронтовой район Ольты—Каре—Кагызман был изолирован от тыла. На всех путях, ведущих из этого района в тыл, были выставлены заставы, связанные разъездами конницы, с категорическим приказанием всех впускать в указанный район, но никого не выпускать из Него в тыл. Почта продолжала исправно работать по приему почтовой и телеграфной корреспонденции, но ей было приказано не отправлять ее в тыл. Поезда уходили из Карса иод наблюдением органов разведки пустыми.
