Фридрих Руге - Война на море. 1939-1945
В целом польская кампания явилась генеральной репетицией для военно-морского флота, особенно же для соединений тральщиков, которые, находясь в боевом соприкосновении с противником, смогли установить, что их орудия и тралы, их тактика (за исключением охоты за подводными лодками) и в особенности их личный состав находились в полном порядке.
Однако при сопоставлении польской кампании с положением вещей в целом она оказывается для военно-морского флота только эпизодом. Насколько катастрофической оказалась для флота политика Гитлера, втянувшегося в войну даже без участия в ней возможного союзника — Италии, показывает следующая таблица.
Состав флотов осенью 1939 г.Морская авиация
Было возможно, в известной мере, компенсировать слабость германского флота по классу медленно строящихся крупных кораблей за счет развития морской авиации. Этому помешал Геринг. Правда, с 1935 г. военно-морской флот постоянно делился с военно-воздушными силами своим отличным личным составом, а ГВВС[20] обязался к 1942 г… в два приема предоставить флоту требуемые им 62 эскадрильи (около 700) самолетов. Однако последние остались в распоряжении ГВВС в качестве авиационной группы VI (морской) для обслуживания аэродромов и снабжения. Только начальник авиационных соединений — НАС — в оперативном отношении подчинялся ГВМФ[21] или устанавливаемым Последним начальникам при проведении маневров в мирное время и в ходе военных операций. Но в 1938 г. военно-воздушные силы «открыли» море и в ноябре 1938 г. сообщили военно-морскому флоту, что способны принять на себя всю полноту ответственности за военные действия на море. Гросс-адмирал Редер держался того мнения, что руководство войной на море должно быть сосредоточено в одних руках, а именно в руках военно-морского флота. Однако он не получил поддержки у Гитлера, а после пагубной отставки Бломберга не было больше военного министра, являющегося специалистом своего дела. Геринг добился принятия своего тоталитарного требования под лозунгом: «Что летает — принадлежит мне».
Протокол совещания обоих главнокомандующих от 27 января 1939 г. означал конец единого руководства войной на море. Военно-воздушные силы оставили за флотом только авиационную разведку моря и боевые действия тактического характера против вражеских кораблей при столкновении соединений. Все остальное они забрали себе: налеты на корабли в открытом океане, постановку мин с воздуха, борьбу против подвоза по морю, действия против портов, баз, а также и судостроительной промышленности. Для военно-морского флота предусматривались:
9 эскадрилий летающих лодок для дальней разведки;
18 эскадрилий разного назначения для разведки, борьбы с подводными лодками (и т. д.)
12 эскадрилий самолетов, действующих с авианосцев;
2 эскадрильи корабельной авиации (самолеты, выстреливаемые в воздух катапультами).
* * *К началу войны из этого количества были готовы, в общей сложности, 14 эскадрилий лодочных и разного назначения и 1 эскадрилья корабельной авиации. Вместо 13 запланированных соединений морских истребителей военно-воздушные силы выставили 6 боевых групп из самолетов «Хе-111». При этом военно-воздушные силы распространили свои порядки на кодировку карт, шифры и радиопозывные, что еще больше затруднило достижение взаимодействия на море. Объем работ по проектированию специальных типов самолетов для ведения войны на морс был в значительной степени сокращен, а от создания особых самолетов для авианосцев отказались, как только началась война. Авианосец «Граф Цеппелин» так и не вступил в строй во время войны, ибо для этого корабля не нашлось самолетов. Весной 1942 г. в ставке фюрера неоднократно высказывалась мысль о превращении во вспомогательные авианосцы быстроходных пароходов «Ойропа» (18 бомбардировщиков, 24 истребителя), «Потсдам» и «Гнейзенау» (по 8 бомбардировщиков и 12 истребителей); она была технически осуществима. но от нее пришлось отказаться из-за отсутствия самолетов соответствующих типов.
Сотрудничество в области вооружения также было недостаточным. Используя имевшийся в наличии магнитный взрыватель, военно-морской флот уже в 1931 г. создал сбрасываемую на парашюте донную мину, которую в 1936 г. передал военно-воздушным силам в совершенно готовом для производства и применения виде. Но там ее отложили в сторону; только после вмешательства контр-адмирала Ротера. который уже не имел отношения к этому делу, Удет наладил производство; к весне 1940 г. должно было быть изготовлено большое количество этих мин, в общей сложности 50 000 штук. Во время войны военно-воздушные силы сконструировали мину без парашюта, которую удобнее было сбрасывать; однако ее снабдили магнитным взрывателем, который оказался устарелым, когда эту мину применили в боевой обстановке: траление таких мин не представило затруднений для противника.
Военно-воздушные силы рассматривали бомбу как наилучшее средство поражения кораблей. Геринг не поддержал военно-морской флот, возлагавший большие надежды на торпеды в деле усовершенствования ограниченно годной воздушной торпеды норвежского происхождения. Даже когда война доказала с полной очевидностью превосходство торпеды над бомбой, он занялся этим вопросом только после того, как военно-морской флот по инициативе контр-адмирала (впоследствии адмирала) Бакенкелера передал ему все материалы, полигон и 350 человек, занимавшихся испытаниями, а также работавших в специальной мастерской.
Главнокомандующий военно-воздушными силами был чужд морю, да вовсе и не стремился познакомиться с ним и научиться понимать его. Не приходится поэтому удивляться, что военно-воздушные силы шли своим путем — во вред ведению войны в целом. Этого не могло компенсировать тесное сотрудничество, которое нередко наблюдалось в деятельности средних и низших инстанций, тем более, что за. короткий период своего существования военно-воздушные силы так и не создали себе ясного представления о войне на море и о морском могуществе как противнике.
Оперативные планы
Это не означает, что военно-морской флот всегда мыслил и действовал правильно. Нужно, однако, заявить о том, что один он правильно оценивал опасность со стороны Англии и принял, исходя из этого, необходимые меры, без передышки атакуя всеми средствами британские морские коммуникации.
Безнадежное отставание в области надводных кораблей позволяло ему без долгих размышлений ограничить эту борьбу применением одних только подводных лодок. «Директива № 1 ВГКВС[22] о ведении войны» от 31 августа 1939 г. ставила перед военно-морским флотом, на случай открытия Англией и Францией военных действий против Германии, следующую задачу:
«Военно-морской флот ведет войну против торговли, избрав в качестве центра тяжести Англию».
Далее следовало несколько указаний о провозглашении запретных зон. Затем говорилось:
«Оградить Балтийское море от вторжения противника. Решение о том, следует ли для этого поставить мины у входов в Балтийское море, примет ГВМФ».
Следовали директивы военно-воздушным силам.
«Военно-воздушным силам надлежит в первую очередь предотвратить боевое применение вражеских военно-воздушных сил против германской армии и германского жизненного пространства. При ведении войны против Англии — подготовить применение военно-воздушных сил для прекращения английского импорта, военной промышленности и перевозки войск во Францию. Воспользоваться могущими представиться благоприятными возможностями для эффективной атаки сосредоточенных соединений английского флота, особенно же линкоров и авианосцев. Проведение налетов на Лондон будет зависеть от моего решения.
Налеты на английскую метрополию готовить, исходя из требования — при всех обстоятельствах избежать недостаточного успеха, достигнутого частью сил».
Формулировка директив военно-воздушным силам представляется малоудачной. Вопрос о войне против английской торговли, как центре тяжести, и в дальнейшем не был разработан более ясно и остался в ведении военно-морского флота. Последний сразу же занялся им; при существующих условиях он рассматривал подводную лодку как наиболее. удобное оружие этой войны н сделал данный класс кораблей центром тяжести судостроения.
Строительство подводных лодок
Первоначально было предусмотрено ежемесячно закладывать 3 малые, 4 средние и 2 большие подводные лодки. Когда началась война, ГВМФ тотчас же предложил начальнику управления кораблестроения как можно скорее довести эту недостаточную программу до 29 лодок в месяц, приостановив строительство линейных кораблей, за исключением «Бисмарка» и «Тирпица». На верфях очень быстро добились успеха, но у Гитлера успеха добиться не удалось. Осенью и зимой 1939/40 г. Редер через короткие промежутки времени снова и снова являлся к нему, дабы программа строительства подводных лодок была признана делом первостепенной важности. Тщетно! Несколько раз ему приходилось даже жаловаться на то, что сырье и рабочая сила, предназначенные для текущего строительства подводных лодок, забираются для нужд армии и военно-воздушных сил.
