Семен Федосеев - Пулеметы России. Шквальный огонь
Станок же к пулемету был действительно новой и совершенно оригинальной конструкцией. После Русско-японской войны установился следующий взгляд на применение пулеметов: пулемет представляет сильное огневое средство, необходимое и для пехоты, и для кавалерии; пулемет необходим как при обороне, так и при наступлении, а потому конструкция и размеры пулеметов и установок должны позволить им всюду сопровождать войска, допускать скрытное передвижение, быструю установку на позиции. Разработка нового станка началась вскоре после Русско-японской войны и с опорой на ее опыт. Провели испытания нескольких полевых установок отечественной и зарубежной разработки, в том числе — предложенных офицерами, «бывшими в минувшую войну при пулеметах». П.П. Третьяков разрабатывал к пулемету свой вариант «горно-вьючной треноги», но наибольшее внимание привлекли треножные станки фирмы «Виккерс» и станок капитана Соколова, разработанный в 1907 г. при участии мастера Санкт-Петербургского орудийного завода Платонова и соединивший черты «салазочного» (допускающего перетаскивание ползком, стрельбу из положения лежа и маскировку в низкой растительности), колесного (возможность перекатывания на марше и на поле боя) и треножного (устойчивость, возможность стрельбы из положения сидя) станков. Доработка станка Соколова шла по результатам испытания в Офицерской стрелковой школе и в войсках. Станок приняли на вооружение под обозначением «станок обр. 1908 г.», но чаще он упоминался как «станок Соколова».
1
2
Передвижение пулемета «Максим» обр. 1910 г. на станке Соколова с помощью лямки на поле боя (1) и на марше (2)
О значении, которое придавалось пулемету и новому станку, свидетельствует присвоение Соколову, ставшему к тому времени полковником, Михайловской премии за 1912 г. Серийный выпуск новой модификации «Максима» и нового станка начался в 1911 г. Соколовым была разработана также пулеметная двуколка, изготавливавшаяся Санкт-Петербургским (впоследствии Петроградским) арсеналом, а затем — и Брянским арсеналом. Принятие двуколки было насущной проблемой — А.А. Брусилов, например, вспоминал, что когда в начале 1909 г. принимал 14-й армейский корпус в Варшавском округе, пулеметы в полках были «без запряжки, так что в случае войны пришлось бы их возить на обывательских подводах».
До полной «победы» станка Соколова к пулемету «Максим» использовалось еще четыре типа полевых установок: «полевой» колесный лафет со щитом и сиденьем для наводчика (очень похожий на «крепостной» лафет), тренога «Виккерс» обр. 1904 и 1909 г., тренога «Виккерс» обр.1910 г. с колесным ходом и щитом. Колесные лафеты были окончательно заменены в Русской армии станками Соколова или треножными станками к 1914 г., в связи с этим в 1913 г. поднимался вопрос об использовании освободившихся лафетов в качестве колесных стрелковых щитов (вопрос о стрелковых щитах был поднят также Русско-японской войной). Но если от тупоконечной винтовочной пули 5,5 — 6-мм щит защищал на дальности 50 шагов, то остроконечная пробивала его даже со 150 шагов, поэтому инженерные части этими лафетами не заинтересовались. Пулеметы на колесных лафетах еще оставались в училищах в качестве учебных — по крайней мере, они были у юнкеров в ходе революционных боев в Москве в октябре — ноябре 1917 г.
Среди множества поступавших в военное ведомство России проектов и предложений о способах использования пулеметов были весьма любопытные по сути, хотя и курьезные по исполнению. Например, проект защищенной пулеметной повозки С.Б. Апостолова (на нее в 1904 г. даже была взята привилегия), в которой лошадь впрягалась позади брички с тумбовой пулеметной установкой и бронещитом. Подобные проекты «подкатывания» пулеметов к позициям противника предлагались и десять лет спустя, в ходе Первой мировой войны — например, проект трехколесного «щита-тележки» П. Стрельцова с впрягаемой сзади парой лошадей, двумя пулеметами «Максим» и бронещитом.
Немало копий было сломано по повод установки пулемета, наиболее пригодной для кавалерии. После Русско-японской войны при Гродненском гусарском полку испытывались две системы «легких кавалерийских пулеметных лафетов», а при Ольвиопольском полку — лафет капитана Козловского — все неудачно. 10 июля 1906 г. «высочайше утверждено» постановление Государственного Совета обороны «принять для кавалерии пулеметы вьючной системы Максима». Однако вопрос о пулеметном вооружении кавалерии решался еще несколько лет. Особое совещание при Генерал-инспекторе пехоты не смогло дать конкретных рекомендаций, и военный министр Сухомлинов приказал «несмотря на неполную приспособленность для кавалерии принимаемого типа пулемета «Максим», ввести их ныне на вооружение конницы».
В кавалерии «Максим» обр. 1910 г. охотно приняли со станком Соколова.
В отношении «крепостных» пулеметов ситуация выглядела хуже. Во время опытной мобилизации в сентябре 1912 г. — в связи с 1-й Балканской войной — в крепости Осовец, например, выявилась нехватка против штата 24 пулеметов и 678 780 патронов к пулеметам — даже по заниженным нормам 1908 г., наблюдение и управление огнем крепостных орудий и пулеметов были слабыми. К тому же пулеметы на высококолесных лафетах оказались неудобны для стрельбы через амбразуры и приходилось ставить их на валганги. Неудивительно, что велись работы по замене колесных лафетов стационарными или переносными установками, однако в большинстве своем они остались опытными. Служивший по Главному Инженерному управлению генерал-майор И. Фабрициус разработал проекты легкой скрывающейся пулеметной башни и «бронированной трубы для скрывания пулемета Максима», которые должны были монтироваться за бетонным бруствером и быстро приводиться в боевое положение. В июне 1907 г. ГИУ даже предложило заводу «Парвиайнен» в Петрограде изготовить опытные установки Фабрициуса, но при всем остроумии конструкции приняты они не были.
В июле 1911 г. в Михайловской крепости провели опытные стрельбы из пулеметов на «треногах Виккерса». В протоколе № 1 комиссия по испытаниям указала, что при полном угле склонения «пулемет располагается так низко, что расположение его в капонире невозможно». По требованию коменданта Кронштадтской крепости, для укрытия пулеметов, поставленных на Алексеевском и Николаевском фортах для обороны со стороны суши, были установлены 24 «броневых поста», разработанных полковником Соколовым. Однако посты были недоработаны, и уже во время войны Артком решением от 3 ноября 1915 г. признал «необходимым сделать некоторые изменения в постах». В некоторых крепостях остались тяжелые пулеметы на крепостных лафетах, часть их в начале войны попала в пограничные дивизии.
Принятие десятилетней программы восстановления и развития армии и флота позволило улучшить финансирование производства нового оружия. В эту программу вошли и 1275 пулеметов для крепостей Ковно, Осовец, Новогеоргиевск, Брест и Владивосток (на сумму 5 100 000 руб.), причем в первую очередь ИТОЗ в июле 1910 г. получил наряд на 100 пулеметов для Владивостока, которые сдал к июлю 1911 г. (всего, согласно проекту 1910 г., Владивостокская крепость должна была иметь 268 пулеметов на сухопутном фронте и 56 — на береговом). Для вооружения сухопутного фронта Морской крепости Петра Великого на побережье Финского залива планировали 164 пулемета — пулеметы включали в состав «пулеметных батарей» артиллерии сухопутного фронта крепости.
По выполнении всей программы производства «облегченных» пулеметов обр. 1910 г. предполагалось переделать по его типу имеющиеся в войсках 2790 «тяжелых» пулеметов Максима (обр. 1905 г. и английские — заменой частей), но к последней операции приступили только в 1914 г. Для переделки старых пулеметов под остроконечный патрон начальник сборочно-пулеметной мастерской полковник А.А. Кубасов сконструировал вкладыш. Под новый патрон к началу Мировой войны успели переделать не все старые пулеметы, о чем свидетельствует сообщение ГАУ Начальнику артиллерийских снабжений Юго-Западного фронта от 12 октября 1914 г. о высылке из Тулы «в передовой запас Ровно 5 млн тупых патронов… для 100 тяжелых пулеметов».
Заметное влияние на пулеметное вооружение Русской армии оказала 1-я Балканская война 1912–1913 гг., в которой пулеметы применялись весьма интенсивно. В связи с этой войной в России провели учет запасов Военного министерства, причем оказалось, в мобилизационных запасах не хватало 24 % пулеметов, наличные патроны в большинстве старого образца (с тупоконечной пулей), а запасы новых патронов не обеспечивают даже норм, установленных в 1908 г. Причина малых норм и медленности заготовления патронов крылась, прежде всего, в регулярном срезании ассигнований. Все это пришлось учесть, составляя Программу по усилению армии. «Малая программа», ставшая законом 10 июля 1913 г. и рассчитанная на пять лет, основную долю средств направляла на развитие артиллерии, включая завершение поставок пулеметов по основному плану 1906 г., переделку «тяжелых» пулеметов в «легкие», а также окончание заготовления 3-линейных патронов к винтовкам и пулеметам. 24 июля 1914 г. была принята более масштабная «Большая программа по усилению армии», предусматривавшая доведение годового производства до 1000 пулеметов и 700 станков к ним, но к ее реализации даже не приступили. Уровень производства 1000 пулеметов в год считался предельным — в затрате средств на его увеличение свыше этой нормы просто не видели необходимости.
