Феликс Кандель - Очерки времён и событий из истории российских евреев [том 6] (1945 – 1970 гг.)

Н. Хрущев, из воспоминаний: "Я до сих пор не могу понять, как допустили до полного разгрома египтян… Мы могли бы удержать Насера от неподготовленной войны, могли правильнее оценить обстановку уже после начала военных действий. Вообще не следовало добиваться ликвидации существования государства Израиль… Недоучли и силы Израиля…"

***

После Шестидневной войны советские газеты печатали письма "граждан еврейской национальности" против "агрессивной политики Израиля". Из редакции журнала "Советиш Геймланд" позвонили в Киев писателю Н. Забаре и предложили поставить подпись под письмом с осуждением "израильских захватчиков"; Забара ответил: "Если я это сделаю, пусть отсохнет рука моя…"

В 1967 году из Израиля прислали в Москву два ящика орденов и медалей – это бывшие граждане Советского Союза вернули свои награды в знак протеста против антиизраильской политики Кремля. 

ОЧЕРК ДЕВЯНОСТО ДЕВЯТЫЙ

 Ассимиляция евреев. Всесоюзная перепись населения 1970 года. Судьбы местечек

1

"Не знаю, что во мне осталось еврейского. Разве только в паспорте, в графе – национальность…"

"У меня сохранилось одно воспоминание, что бывает пасхальный борщ…"

"Помню с детства мацу с ложечкой красного хрена. Еще я помню волчок на Пурим…"

"В доме ничего не было еврейского, абсолютно! Праздники у нас не справлялись, национальной кухни тоже не было…"

"Вокруг меня были алтайские ребята, сыновья шахтеров, и мне хотелось стать таким как они. Пить водку как они. Ходить на лыжах как они. Драться. Ругаться. Но моя генетика вылезала, и они чувствовали, что я другой. Всегда оставалась грань, через которую не перейти. Я хотел, но не мог…"

"У нас родился сын. Мы назвали его Герц-Даниэль… но чиновник наотрез отказался записать двойное имя. Не помогло и обращение к высшему начальству, ссылки на то, что, например, у азербайджанцев записывают четыре-пять имен и в конце неизменное "оглы". Мальчик был записан под именем Герц… но, конечно, при обрезании ему дали оба имени…"

"В ЗАГСе сказали: "Это очень странное имя. Зачем так называть ребенка? Вы еще пожалеете. Идите и подумайте". Но они настояли и записали ее – Юдифь…"

Лужки Витебской области: "На одной из могил увидели неожиданный памятник. У вершины остроконечной плиты выбит магендавид, а внутри его… серп и молот…"

2

В годы Катастрофы погибли сотни тысяч евреев западных районов Советского Союза, исчезло еврейское население городков и местечек, где сохранялась до войны традиционная жизнь, язык идиш, обычаи и фольклор народа. Остались в живых евреи центральных и восточных районов страны, в которых в предвоенные годы шли активные ассимиляционные процессы. Основная масса еврейского населения состояла теперь из людей, выросших при советской власти и впитавших ее идеологию, – многие из них потеряли родителей в местечках Украины и Белоруссии, и мало что мешало их растворению среди окружающих народов.

Не было уже еврейских колхозов, объединявших евреев в сельской местности. Еврейская молодежь маленьких городов уезжала учиться в столичные и областные центры Советского Союза и назад не возвращалась. Рассеяние по стране. Отрыв от традиций. Незнание родного языка. Увеличение количества смешанных браков, когда детей записывали, как правило, по национальности того родителя, у которого не существовало проблем с "пятым пунктом" в его паспорте

37% мужчин-евреев, вступивших в брак на Украине в 1969 году, женились на женщинах других национальностей. Женщины-еврейки на Украине реже вступали в смешанные браки – примерно 30% в том же году, но своих детей они записывали, как правило, по национальности отца.

В СССР не издавали учебники языка идиш, не было курсов еврейского языка, еврейских домов культуры, театров, журналов и газет – это также способствовало ассимиляции. Идиш еще существовал в быту, идиш можно было услышать в доме, а порой и на улице, но говорили на этом языке люди немолодого возраста. Выросло поколение – мужчины и женщины, которые никогда не заходили в синагоги, не знали даже, где они находятся, не видели еврейской свадьбы, жениха и невесту под "хупой" – свадебным балдахином, не слышали ни единого слова на идиш или на иврите.

Взамен еврейских национальных праздников (да и традиционных праздников других народов) внедрялись иные памятные дни, изобретенные партийными идеологами, которые современник старательно перечислил: "Помимо Дня армии и Дня конституции – День воздушного флота, День ракетных войск и артиллерии, День Военно-морского флота, День космонавта, День радио, День советской милиции, День советской молодежи, День комсомола, Женский день. И дальше: День шахтера, День пограничника, День танкиста, День строителя, День металлурга, День железнодорожника… День, день, день. И все празднуют эти дни…"

Исчезали приметы прежней еврейской жизни, и поэт М. Тейф написал стихотворение на идиш "Кихелех ун земелех" – про два сорта традиционных еврейских печений, неожиданно появившихся на прилавке магазина:

Кихелех и земелех продаются в булочной,

И стою растерянно в суматохе улочной…

"Мое поколение обокрали. У нас украли обычные человеческие чувства, нравы, обычаи…" – "Ничего, до ужаса ничего не знаю. Какие там корни, какая генеалогия, не знаю даже имени-отчества своей бабушки, которая долго жила с нами…"

3

Традиционное еврейское местечко было уничтожено в годы войны; кое-где в бывших местечках и малых городах еще жили евреи, но их количество неуклонно уменьшалось от десятилетия к десятилетию. "Разрушаются или перестраиваются синагоги и иешивы. Теряются или выбрасываются старые вещи. Уходят из жизни люди, которые еще помнят местечковый быт, могут показать фундамент, на котором стояла синагога, назвать имя последнего раввина, вспомнить, где в местечке были кузница, мельница, пекарня…"

Ляды, Белоруссия: "Кладбищенские памятники были кучей свалены у дороги и сиротливо лежали у колодца. Жители Лядов, набирая воду, ставили на памятники пустые и полные ведра. Вода, расплескиваясь, омывала старые камни, и на них более отчетливо проступали надписи, подводившие итог жизни еще одного жителя местечка…"

Любар, Украина: "Евреи добились разрешения и поставили памятник на могиле погибших родных, близких, земляков… Вот и всё, что осталось от еврейского местечка Любар, да еще старое кладбище, заросшее лесом, с опрокинутыми, разбитыми памятниками, на котором построили газораспределительную станцию…"

Купель, западнее Житомира: "Местечка больше нет, на его месте стоит типичная украинская деревня. Еврейское кладбище тоже не существует… Каменные плиты памятников использованы жителями окрестных деревень в качестве фундаментов для их домов. В Купеле построено много красивых домов на этих фундаментах…"

Сморгонь, Белоруссия:

"Через много лет мне удалось побывать на родине… На кладбище пыталась отыскать могилу матери, но не нашла. Ограда кладбища была разрушена, оно заросло травой, паслись козы. Проходя мимо одного из домов… увидела дорожку, выложенную каменными плитами. Присмотревшись, увидела, что эти плиты были остатками памятников с еврейских могил.

Больше мне никогда не хотелось возвращаться в Сморгонь…"

Меджибож, Украина: "Ежегодно, 22 сентября (день массового расстрела), в Меджибож съезжаются родные и близкие тех, кто навеки остался лежать в той земле. В последние годы приезжает всё меньше и меньше людей… Сиротеют могилы наших родных".

Затем евреи стали уезжать из Советского Союза; на базарах появились вещи, мебель, посуда из еврейских жилищ. "Всё больше домов оставалось без хозяев – вросшие в землю, с заколоченными ставнями, они не понадобились покупателям и оказались ненужными наследникам…"

Не избежали общей участи и местечки Подолии на Украине. В конце 20 века в Бершади насчитали 140 евреев (в 1959 году – 2200),

в Томашполе – 57 (в 1959 году – 1400),

в Брацлаве – 41,

в Богодухове – 17,

в Тростянце – 16,

в Джурине – 8,

в Ладыжине – 8,

в Зинькове – 4 (в 1940 году – 2000),

в Меджибоже – 2,

в Сатанове – 1 еврей…

Белорусский город Друя: "Последнее захоронение на еврейском кладбище – в конце 1980-х годов. Лежит под каменной плитой Евсей Калманович Тайц. Последний еврей Друи".

Б. Слуцкий: 

Черта под чертою. Пропала оседлость: 

шальное богатство, веселая бедность.

Пропало. Откочевало туда,

где призрачно счастье, фантомна беда.

Селедочка – слава и гордость стола,

селедочка в Лету давно уплыла.

4

Еврейское поселение Нагартов (в переводе с иврита "хорошая река") существовало на Украине с начала 19 века. Перед войной насчитали там 1200 евреев, было в поселении три колхоза, мельница, маслобойня, сыроваренный завод, еврейская школа, клуб и больница. В сентябре 1941 года немцы и полицейские расстреляли в Нагартове 865 евреев, в основном, женщин, детей и стариков.