Смерть композитора. Хроника подлинного расследования - Алексей Иванович Ракитин
С Ивасюками, как видим, ничего подобного не случилось. Случилось прямо обратное — люди работали, реализовывали себя, причём делали это показательно успешно. Перед нами достойные члены Советского общества. Можно даже сказать, образцовые!
Дальше становится только интереснее. Читаем самое начало протокола, посвященное юности Владимира: «Ивасюк Владимир родился в г. Кицман (так в протоколе, в современной Украине город называют Кицмань, а в досоветские времена название города записывалось как Kocman или Kotcman — прим. А.Р.) Черновицкой области, где окончил 10 классов. В августе 1966 года семья переехала в г. Черновцы. Володя после окончания школы работал один год на заводе „Легмаш“ слесарем. В 1967 году Володя поступил учиться в Черновицкий мединститут. В г. Кицмане он закончил детскую музыкальную 8-летнюю школу. Вся учёба у него проходила на отлично.»
Очень интересный текст, но не тем, что в нём написано, а тем, что в протокол не попало. А отражения в нём не нашла весьма любопытная история, связанная с исключением Владимира из комсомола во время его обучения в 10 классе. Причиной для столь сурового по тем временам наказания явилась дурацкая выходка группы школьников, в числе которых был и Володя, сбросивших с постамента бюст Ленина в городском парке. При падении от бюста откололся нос. Получилось хулиганство, сопряженное с вандализмом. Или, наоборот, вандализм с хулиганством.
Пока тянулось разбирательство, Владимир закончил школу и поступил в мединститут. Но к 1 сентября за своё участие в опрокидывании бюста «вождя мирового пролетариата» он оказался исключён из рядов ВЛКСМ, о чём не поставил в известность ректорат. Видимо, надеялся, что о приключившейся с ним неприятности никто в ВУЗе не узнает. Ан нет, узнали! Поэтому 1 сентября его с позором отчислили из института. Ибо советский студент обязательно должен был быть комсомольцем, точнее говоря, у «не комсомольцев» документы в советски ВУЗы попросту не принимали. Если быть совсем точным, то автору известен всего 1 случай (!), когда у выпускника школы, не ставшего членом ВЛКСМ, приёмная комиссия ВУЗа приняла документы и допустила к вступительным экзаменам. Речь идёт о хорошем спортсмене, призёре юниорского чемпионата Ленинграда, о котором ходатайствовали на весьма высоком уровне. Поэтому к экзаменам его допустили, но с категорическим условием его вступления в ВЛКСМ сразу же после поступления. Так и получилось — в институт он поступил и буквально в сентябре или октябре записался в комсомол. История, кстати, совершенно исключительная для Советской поры…
В Сети можно отыскать фотографию постамента, на котором стоял бюст Ленина, сброшенный Ивасюком с сотоварищами. Самого бюста, понятное дело, давно нет, хотя именно его сохранить как раз имело бы смысл, ибо памятник был с историей. Впрочем, наши «небратья» идут столь самобытным путём декоммунизации, переиначивая историю, выдумывая басни и насаждая мифы, что мы вряд ли поймём когда-либо подлинную логику их поступков.
Возвращаемся к истории жизни Ивасюка. Именно после отчисления из медицинского института Владимир пошёл работать на завод «Легмаш». Думается, одна из причин, почему он стал рабочим — это необходимость добиться восстановления в рядах ВЛКСМ. Считалось, что рабочие коллективы — это кузницы кадров Партии и комсомола. Коммунисты искренне верили в собственные догматы о «пролетариате, как передовом классе» и всячески вовлекали рабочих в политическую работу. Прямо скажем, получалось это у идеологов КПСС не очень хорошо, авторитет Партии в обществе неуклонно падал на протяжении 1960-1980-х гг, что и привело в конечном итоге к её буржуазному перерождению. Тем не менее, следует признать, что партийно-комсомольская карьера выходцев из рабочих коллективов была максимально облегчена (чего нельзя сказать о представителях творческой и технической интеллигенции — последних в Коммунистической партии не очень-то жаловали). Владимир Ивасюк, отработал на «Легмаше» менее года, вновь вступил в ряды ВЛКСМ и повторно поступил в медицинский институт.
Такая вот любопытная история, о которой София Ивановна на допросе в прокуратуре ничего не сказала. Почему? Неужели скрыла от допрашивавшего его следователя? Думается, нет, София Ивановна была человеком старой закваски, повидавшей и войну, и сталинские времена, такая женщина не стала бы в кабинете прокурора наводить тень на плетень. Не сомневаюсь, что она рассказала историю про отколотый у бюста нос и исключение Володи из комсомола со всеми необходимыми деталями, но… сага сия интереса у следователя не вызвала. И даже понятно почему: он посчитал, что события 1966 г никак не связаны со смертью Владимира Ивасюка весной 1979 г.
Почему это важно и почему на всех этих деталях сейчас сделан акцент? Да потому, что подобное поведение следователя ясно указывает на превалирование основной версии расследования, никак не связанной с возможным диссидентством композитора, над всеми остальными. Следует ясно понимать, что возможная оппозиционность Ивасюка позволяла прокуратуре очень правильно с идеологической точки зрения обыграть версию убийства. Например, в таком ключе: молодой, оппозиционно настроенный композитор разочаровался в местечковом национализме, попытался порвать с диссидентскими идеологами, но те расправились с ним! Логичная версия? Логичная, почему нет! Ведь убивали же украинские националисты представителей коммунистической интеллигенции, того же Ярослава Галана, писателя и публициста, убили же!
С точки зрения коммунистической идеологии обвинить в убийстве Владимира Ивасюка украинских националистов представлялось в высшей степени разумным. Однако, как хорошо видно из протокола допроса матери композитора, следствие в этом направлении вообще не «копало». Почему? Да потому, что к 30 мая 1979 г версия убийства прокуратурой всерьёз уже не рассматривалась.
Далее в протоколе допроса Софии Ивановны следует пересказ основных этапов жизни Владимира Ивасюка — перевод из Черновицкого мединститута во Львовский, творческие успехи, обучение в консерватории, поездка в польский Сопот в составе советской делегации и т. п. Все эти детали в той или иной степени читателю уже известны, кроме того, они с разной степенью полноты описаны различными ресурсами в интернете, так что не станем особо останавливаться на них.
Но всё же одна деталь заслуживает быть упомянутой. София Ивановна сообщает следователю Гнативу: «В 1973 г Володе была предоставлена квартира на ул. Маяковского».
По меркам советской эпохи квартира в областном центре — это серьёзный жизненный успех. Напомним, что Владимиру Ивасюку на тот момент было всего-то 24 года! Очень немногим в Советском Союзе в таком возрасте предоставлялась отдельная жилплощадь. Даже молодые офицеры
