Константин Закутаев - Чеченский детектив. Ментовская правда о кавказской войне
Немного проехав за него, вологжане и остановили свои УАЗики, в ожидании «барабана». Каждый раз, когда мимо них проезжала гражданская легковушка, Рябинин пристально в неё вглядывался. Пока все они равнодушно проскакивали мимо.
Гапасько со своим экипажем сходил на блокпост. Там квартировал омский ОМОН. Парней омичи радушно приняли, напоили чаем, предложили разливного коньяка. Поставив их в известность о том, что придётся помозолить пару дней глаза, опера откланялись.
Так, ни о чём, и прошел день. Рябинин смотрел во все стороны, ожидая появления агента, парни периодически выходили на воздух покурить, особо неусидчивые исследовали местность в округе, благо блокпост готовый прикрыть, был рядом.
К вечеру вернулись на базу.
На следующий день опера вновь приехали на место встречи. В этот раз ждать пришлось недолго. Проезжающая мимо белая «шестёрка» сбросила скорость около стоящих на обочине УАЗов. С пассажирской стороны легковушки опустилось боковое тонированное стекло. В проёме показался профиль типичного представителя северо-кавказских народов, с, обязательно изломанным ухом, борца.
— Оставайтесь на месте, — бросил в радиостанцию Рябинин экипажу второй машины и добавил для своих, — едем за ними, Саня…
Сидящий за рулём Долгов, завёл двигатель и плавно вырулил за удаляющейся «шестёркой». Прокатившись метров сто, она свернула направо и съехала с дороги. Перевалившись через тротуар, заехала за заброшенный кирпичный гараж.
— Саня, движок не глуши… Бес, Ваня около машины пасите… Костя за мной, — распорядился Рябинин и, щелкнув затвором, поставил СВУ на предохранитель.
Вдвоём с Катаевым они пошли к гаражу. Из-за его угла, несколько напряжённо, но с улыбкой, вышел небольшого роста крепыш и, протянув руку для рукопожатия сказал:
— О-о, Сергей! Снова к нам приехал? Засасывает, да?
Рябинин, тоже улыбаясь, ответил:
— Так ведь дома скучно… Жена, дети, работа, пьянство… Кстати, Костя, — представил он Катаева.
Мазнув его взглядом, крепыш подал сухую крепкую ладонь:
— Иса.
— Тимур! — повернувшись к гаражу, крикнул он кому-то.
Оттуда сразу же вышагнул высокий худой парень лет двадцати-двадцати трёх, в, явно не по-размеру, куртке.
«Ствол под одеждой», — автоматически отметил про себя Костя.
— Атойдём, Сергей… Маладёжь спины прикроет, — предложил Иса.
— Давай, — согласился опер.
Неторопливо, словно на прогулке, Сергей и Иса ушли под тень деревьев, оставшихся от некогда красивой аллеи.
Тимур, внаглую, с интересом разглядывал Катаева.
— С «Визиря»? — не выдержав, первый нарушил он тишину.
— Не совсем… Из другой организации, — Костя усмехнулся. Тимуру, наверное, очень хотелось вживую рассмотреть бойцов «Визиря».
— Давно здэсь?
— Не очень…
— Надолго приэхали?
— На полгода…
«Или навсегда», подумалось не к месту Катаеву.
Полминуты помолчали.
— Права нужны? — неожиданно предложил Тимур, — «В» категория?
— В смысле? «Левак»? — не понял Костя.
— Да нэт, нармальные… По всем базам провэдённые, можешь правэрить.
— А кем выданы будут?
— ГАИ УВД МРЭО по Грозному! — гордо сказал Тимур.
Костя задумался. Вторые права не помешают. На всякий случай:
— И сколько?
— Сто пятьдэсят долларов…
— А сроки?
— Днэй дэсят… Палавину сразу, палавину патом…
«Да и «пассажира» этого подтянуть можно. Свои-то данные можно не давать. Да и повод для второй встречи есть…»
— Ты с Исой постоянно? Или сам по себе? — задвинул пробный шар Костя.
— Иса брэат мой, корочэ, машина мая…
— У меня сейчас ни денег нет, ни фотки… Когда словимся-то?
Теперь задумался Тимур. Поправив что-то тяжёлое под курткой, он присел на корточки.
— Чэрез два дня сможешь за «Грозэнерго» подъехать, — после короткого мыслительного процесса, вскинул глаза Тимур, — часам к двенадцати?
— Ты на своей будешь? — спросил Костя.
В принципе, место не плохое, безопасное, да и Центр рядом. Тимур кивнул.
— Ты в России-то где живёшь? — как о другом материке, задал вопрос чеченец.
— В Вологде…
— У-у-у, холодно… Там бэлые мэдведи?
— Да нет, до них далеко ещё… Холодней, конечно, чем здесь… У нас ещё снег…
— Может ещё чего надо? — с потаённой интонацией спросил Тимур.
— Ещё «чего», это что? — понимая о чём сейчас пойдёт речь ответил вопросом на вопрос Костя.
— Ну… «Травка»…
— Не боишься, я ведь федерал?
— Так Иса гарантировал… Да у меня, вон, и омские берут, — кивок в сторону блока, — и фэйсы, — неопределённый взмах руки в небо, — и ничего страшного… Она «вэсёлая», все довольны.
— Ну если весёлая… Давай на второй «стреле», — увидев возвращающихся, «старшаков», закончил Тимур, поднявшись с корточек.
— Давай…
«Старшаки» находились в стадии прощания.
— В следующий раз, таким же образом забивается? — пожимая руки, спросил у Исы Серёга.
— Ну да, вэлосипед изобретать не будэм… Да и паду-мать время будэть, — осклабился Иса, на что-то намекая.
Чеченцы ушли за гараж. Там заработал двигатель и его звук удалился. Видимо, за разбитым строением существовала проездная дорога. Думая каждый о своём, Костя и Сергей пошли к ожидающим операм.
— У нас всё спокойно? — доложился Долгов, — как у вас?
Все, включая Катаева, вопрошающе уставились на Рябинина.
— По дороге расскажу, хватит отсвечивать, — запрыгнув за руль, буркнул Сергей и поторопил:
— Цигель, цигель…
По дороге он рассказал, что Иса, с его слов, последнее время с федералами не контактирует. Что-то мутит со скважинами в пригороде. Типа, бизнес, всё хорошо. Но в то же время взял тайм-аут на размышление.
— Скорее всего, будет думать, что с нас выжать можно, — держа руль одной рукой, а другой пытаясь прикурить, говорил Сергей, — кого из «неугодных» сдать… «Кровников» или конкурентов…
— А на хрен нам его «кровники»? — спросил Костя, — мы что киллеры бесплатные.
— Он если сдаёт, то с оружием, «замазанных», охеревших… У тебя-то с молодым что? — уже Рябинин вопросительно посмотрел на Костю.
— Забились через два дня пообщаться…
— О чём?
— Обо всём… Наркота, ксивы левые…
— Что по нему думаешь?
— Хрен знает… Банкующий он. Будем разговаривать… За идею он точно «барабанить» не будет.
— К местным заезжать будем? — напомнил Бес о вчерашних планах. Вчера вечером на планёрке Жоганюк сообщил, что на начальника Фрунзенского РОВД было совершено покушение. Начальник тяжело ранен, водитель убит. Стреляли с двух автоматов где-то в Черноречье. Поэтому надо съездить в отдел, проявить, так сказать, заинтересованность. Попросить ориентировки и, вообще, обозначиться. Одно ведь дело делаем. Сам полковник сослался на встречу проверяющих из Ханкалы и, оставив при себе Кутузова, засел с утра в кабинете, обложившись бумагами.
— Давай заедем, — Рябинин проскочил поворот на ПВД, — Сань, ты тогда Ваньке крикни по рации, что на «Минск» едем…
Фрунзенский РОВД располагался на тихой улочке, примыкавшей к седьмой горбольнице. Чеченские милиционеры сознательно сделали её тупиковой. Практически сразу после здания РОВД, перегородив проезд, вросли в землю фундаментные блоки. Сквозной проезд по улице исключался, как и возможность, проскочив мимо отдела пострелять из автомобиля. Да и сам непосредственный подъезд блокировался шлагбаумом, в который сейчас и упёрся УАЗик Рябинина.
Увешанный оружием, гранатами, ножами постовой с независимым видом направился к машине. Не ожидая вопросов, Сергей показал удостоверение и вкладыш, спросив начальника КМ.
— Машину здэс оставляйтэ… — указав в сторону парковки, постовой отошёл в тень кирпичной стены.
— Толпой, наверное, роиться не будем, — Катаев решил не выходить, свесив ноги в открытую дверцу, — кто пойдёт-то?
— Бес, сходи ты… Прорисуйся, — Рябинин забрал из рук Бескудникова незажжённую сигарету, — а мы покурим пока…
Саша нырнул в открытую дверцу и, порывшись в бардачке, выудил оттуда, слегка потрёпанный ежедневник:
— Для солидности… — пояснил он.
Сходить с ним вызвались Гапасько, Таричев и Капустин, подзаскучавшие от двухдневной тусовки, в ожидании «барабана»: Рябинин, присев на корточки, закурил. Остальные, проводив глазами «ходоков», наслаждались нежарким весенним солнцем. Разговаривать не хотелось, тяжесть бронежилетов хоть и создавала дискомфорт, но непривычная для Грозного тишина его компенсировала.
Вернувшиеся через полчаса опера, сославшись, что не с руки обсуждать, полученную от местных коллег информацию, под их же окнами, залезли в машины. В этот раз, никуда не заезжая, машины тронулись на базу. День уже переполз шестичасовую отметку, в восемь начинался комендантский час.
