Максим Дубаев - Рерих
«Затем начали работать над „Алтай-Гималаями“, — вспоминала Зинаида Лихтман. — Обложка должна быть темнее. Буквы черные, а не белые. „Ведущая“ — ярче и чище (не так грязно, как теперь) или же „Чаша не расплесканная“ в одном тоне — синем, но цвет бумаги не подходит к колориту „Ведущей“. На карте должны быть Урга и Алтай»[346].
Приходилось многое изымать из английского варианта дневника экспедиции.
Зинаида Лихтман писала: «Пришлось ему менять все касающееся Тибета и в поздних главах — касающееся России. Тут мы хохотали до слез. В одном месте было сказано „третий интернациональный стол“. Я, не прочтя последнего слова, говорю:
— Николай Константинович, это надо вынуть!
Николай Константинович говорит:
— Да ведь это же стол. Это не 3-й Интернационал. Халат красный — нельзя! Снег белый — нельзя! Вот до чего дошли.
Затем в последних главах, где говорится о путешествии пароходом по Иртышу к Оби, Николай Константинович говорит:
— Все выкинуть. Опять пароход, опять матросы. Еще скажут, что я пропаганду делаю.
Говоря о мальчике, встреченном на пароходе, Николай Константинович его вычеркнул, сказав:
— Еще неизвестно, каким он вырастет. А вдруг негодяем!»[347]
По прибытии в Дарджилинг Н. К. Рерих хотел хоть как-то наказать виновных в задержке экспедиции, только писал он, естественно, не английскому правительству, а в Тибет Далай-ламе.
Жаловался Николай Константинович и местным буддийским иерархам. Об одной такой встрече, произошедшей 18 августа 1928 года, рассказывала Зинаида Лихтман:
«Затем поехали в Чум, кроме Елены Ивановны, которая себя очень плохо чувствует: руки, ноги ломит, и сердце болит — перебои, нет дыхания. Монастырь новый, построен 20 лет тому назад. Римпоче, бывший настоятель монастыря Чумби, — второе духовное лицо после Таши-ламы в Тибете. Поднялись наверх в его приемную, сидели на низких покрытых коврами скамеечках, Римпоче — на возвышении вроде трона. Перед нами маленькие столики. Угощение — тибетский чай с маслом, противного вкуса, беспрерывно подливает. Плохие статуи, танка. Переводчик — лама Мингиюр, учитель и друг Юрия. Николай Константинович все время упорно твердил о том, как возмутительно поступило с ним тибетское правительство, продержав пять месяцев на высотах, варварски относясь, а ведь титул Далай-ламы — Защитник всего живого. А обращались власти с экспедицией, как с бандитами. А теперь и на письма не отвечают. Римпоче вначале уклончиво говорил, что его дело — религия, с правительством Тибета он ничего не имеет, никого не знает. Но потом сказал, что правительство там теперь очень странное и времена плохие. Спросил, много ли буддистов в Америке. Обрадовался, узнав, что много. Николай Константинович продолжал твердить о тибетских властях. Римпоче сказал:
— У вас есть уши, и вы слышите. У вас есть глаза, и вы видите. И у вас есть сердце, и вы понимаете. Благо будет вознаграждено, а зло наказано.
После ужасного чая пошли в храм слушать службу»[348].
25 мая газета «New York Times» опубликовала телеграмму, отправленную Н. К. Рерихом еще 16 мая 1928 года из Сиккима.
«Сикким, Индия, 16 мая. Музей Рериха, Нью-Йорк.
Американская экспедиция Рериха после многих затруднений достигла Гималаев. Таким образом, закончилась большая Центральная Азиатская экспедиция. Много художественных и научных результатов. Уже послано несколько серий картин в Нью-Йорк. Последняя посылка из Монголии пришла благополучно. Много наблюдений относительно Буддизма.
Экспедиция, стартовавшая в 1924 году и преодолевшая тогда путь от Сиккима до Пенджаба, прошла Кашмир, Ладдак, Каракорум, Хотан, Кашгар, Карашар, Урумчи, Иртыш, Горный Алтай, Монголию, Центральную Гоби, Кансу, Цай-дам, Тибет.
Мирный Американский флаг прошел всю Центральную Азию. Всюду тепло приветствуемый, кроме Хотана и правительства Лхасы. В дальнейшем движении от Хотана экспедиции помогал британский консул в Кашгаре. На территории Тибета были атакованы вооруженными грабителями. Превосходство нашего огнестрельного оружия предотвратило кровопролитие. Несмотря на Тибетские паспорта, экспедиция насильственно остановлена властями Тибета 6 октября, два дня пути к северу от Нагчу. С особой жестокостью экспедиция удерживалась в течение пяти месяцев на высоте 15 000 футов, в летних палатках среди сильного мороза, минус 40 по Цельсию.
Экспедиции не хватало топлива и фуража. Во время задержки в Тибете пять человек погибло: монголы, буряты и тибетцы. Девяносто животных каравана также погибли. По приказу властей все письма и телеграммы, адресованные лхасскому правительству и в британскую Калькутту, были перехвачены. Запрещено было говорить с проходящими караванами. Запрещено было покупать продукты у населения. Деньги и лекарства были на исходе. Присутствие трех женщин в караване и больных сердечной недостаточностью не были приняты в расчет местными властями. С большими трудностями 4 марта экспедиция начала движение на юг. Все девять европейских членов экспедиции остались в живых. Смело преодолены трудности исключительно суровой зимы. Много научных результатов накоплено после четырехлетнего путешествия. Николай Рерих».
К 1 ноября 1928 года были готовы к печати книги «Алтай-Гималаи», «Шамбала», «Криптограммы Востока». Елена Ивановна написала новые мистические книги.
В Индию приехал и В. А. Шибаев, чтобы работать личным секретарем Николай Константиновича.
В июне 1929 года, оставив Елену Ивановну в купленном доме в Кулу, Николай Константинович вместе с Юрием и Святославом через Италию и Францию отправился в Нью-Йорк, где уже выстроили высотное 24-этажное здание нового Музея Рериха.
«New York Times» 9 мая 1929 года сообщала, ссылаясь на «Associated Press», что Николай Рерих возвращается в Нью-Йорк предположительно 22 мая, по пути он заедет в Италию и Францию и приплывет домой в Америку на корабле «Majestic». «В этом путешествии его будут сопровождать ориенталист Юрий Рерих и художник портретист Святослав Рерих»[349].
ДОМ МАСТЕРА В АМЕРИКЕ
Пароход с Николаем Константиновичем и Юрием на борту 18 июня 1929 года вошел в гавань Нью-Йорка. Два катера с журналистами и близкими причалили к кораблю, когда тот стоял еще на рейде. На пирсе Николая Константиновича приветствовали члены Нью-Йоркского городского комитета и сотрудники рериховских учреждений. На автомобилях и в сопровождении полицейских мотоциклистов Н. К. Рерих вместе с друзьями проехал через весь город. Встречали русского художника с почестями, как главу страны. Вереница автомобилей, с воем сирен проследовав по улицам Нью-Йорка, остановилась у нового 24-этажного здания Музея Рериха. Николай Константинович с гостями, полюбовавшись общим видом «Мастер-дома», зашел в вестибюль. Экскурсию по всем двадцати четырем этажам решили провести после чая. Бегло осмотрев парадный вход, лестницу и первый этаж, с тем же эскортом поехали в ресторан «Балтмор» пить чай. Затем все гости вернулись в «Мастер-дом». Экскурсию решили начать с этажей, где расположилась Школа Объединенных искусств, организованная Н. К. Рерихом.
На следующий день, в здании музея, в честь Николая Константиновича был устроен грандиозный прием. Вечером в «Восточном Зале», декорированном флагами всех наций и убранном цветами, накрыли столы. Председательствовал на приеме видный финансист Чарлз Р. Крейн (Charles R. Crane) — вице-президент фирмы «Крейн-Компани». «Восточный Зал» высотного «Мастер-дома» вместил в себя более пятисот самых известных людей Нью-Йорка. На приеме присутствовали учителя Школы искусств, ученики, друзья и просто приглашенные, и все они хотели познакомиться или быть представленными великому художнику и ученому.
20 июня в первом часу дня был организован ланч в ресторане «Clairmont» на двадцать четыре персоны, во главе с Гектором Фуллером, руководителем протокола мэрии Нью-Йорка, который представил Н. К. Рериху видных политиков и финансистов. Господин Фуллер произнес торжественную речь, в которой высоко оценил заслуги Н. К. Рериха в мировой культуре. В ответной речи Николая Константиновича прозвучали слова благодарности американскому народу, он называл Америку страной будущей мировой эволюции. Выступил и Чарлз Крейн, он много говорил о новом мировом порядке и о роли академика Н. К. Рериха в духовном перерождении Востока.
После приема все гости на автомобилях в сопровождении мотоциклистов отправились в городское управление, где в 3 часа 45 минут были приняты мэром Нью-Йорка господином Джеймсом Уолкером. Гектор Фуллер представил Николая Константиновича мэру, назвав его величайшим ученым и исследователем, способствующим делу мира.
В ответ Н. К. Рерих сказал, что рад вернуться в Америку, о которой он всегда говорил с любовью, неся по Азии американский флаг. Мэр в свою очередь назвал Н. К. Рериха «посланцем доброй воли», добавив, что приветствует его от имени семи миллионов жителей города Нью-Йорка. Затем все отправились в новый дом Н. К. Рериха.
