Сергей Соловьев - Александр Абдулов. Необыкновенное чудо

Но что меня сильнее всего бесит – разве у нас не о чем больше писать, кроме как об исподнем белье? Это идет, по-моему, от грязных носков – знаете, когда человек сам ходит в грязных носках, он все время ощущает их, и поэтому ничего другого у него в голове просто быть не может.

Или читаю в «Московской правде» о том, что, оказывается, я открыл пельменную. Коля Караченцов, в интервью с которым это прозвучало, звонит, извиняется: «Я этого не говорил, просто журналист вписал такой вопрос – дескать, Абдулов открыл пельменную, а вы чем занимаетесь?» Ну как на такое давать опровержение? Хорошо еще, в Москве, в Петербурге люди прочитают и посмеются, а на периферии? Потом я приезжаю на встречи, а мне говорят: «Ну, как там ваша пельменная?» Или вот только сейчас в прессе написали, что Неелова вышла замуж за француза… Она говорит: «Саш, ну как мне теперь быть, писать, что это бред?» Глупость всегда легко ляпнуть, но потом, как ни странно, очень трудно отмыться. Вот, например, был случай с очень уважаемым мной Щекочихиным, который долго говорил: «Не надо трогать журналистов, берегите журналистов!» Потом у него спросили: «Как вы относитесь к Жириновскому?» А он ответил: «Ну он, знаете, такой клоун… ну, как Леонов…»

Поэтому у меня большая просьба к журналистам: прежде чем писать о чем-то, а уж тем более о ком-то, надо хотя бы попытаться понять это что-то или кого-то, а лучше – просто полюбить. Актера действительно легко обидеть – все мы, к сожалению, очень ранимые люди, – пнут человека невзначай, потом скажут: «Ну, извини», – а этого «извини» уже никто не слышит…

Дело в том, что я очень хочу заниматься именно тем делом, которым и занимался до сих пор. Я просто хочу, чтобы при этом у меня были развязаны руки… (Александр Абдулов – инициатор благотворительной акции «Задворки Ленкома», на средства от которой был восстановлен храм Рождества Богородицы в Путинках. До этого там почему-то содержали собак. Именно в этой церкви, восстановленной благодаря энергии, крови и поту, а главное – желанию ленкомовских актеров и их друзей, потом отпевали всеми нами любимого Евгения Павловича Леонова. На средства от одного из грандиозных шоу «Задворок» был приведен в порядок детский дом для детей-инвалидов в Дмитровском районе Московской области. Очевидцы говорят, что персонал детского дома рыдал, глядя на все эти свалившиеся точно с неба компьютерные классы, и твердил, что такое в наше время – просто невозможно.)

Я хочу – и это один из пунктов моей программы – восстановить парк и усадьбу «Кузьминки», создать, может быть, на базе Московского областного драматического театра в Кузьминках (ведь такая огромная площадь – и так мало задействована) «звездный» театр. Возможно, именно сюда будут приезжать и здесь, на этой сцене, будут выступать лучшие труппы зарубежных театров со всего мира.

Да даже если я и не пройду в Думу, то мы с друзьями соберемся вместе, «закрутим» какой-нибудь грандиозный концерт или шоу и постараемся восстановить усадьбу «Кузьминки» – поверьте, это не настолько трудно, насколько кажется… Но многие вопросы депутату решить проще…

К войне отношусь так же, как, думаю, большинство здравомыслящих людей. Я считаю любую войну величайшей трагедией. Не понимаю, почему в Чечне должны гибнуть наши ребята! Я не очень хорошо понимаю в этой связи политику и позицию президента страны. (Ельцин Б.Н. – первый президент РФ, 1993–1999 гг.) Но!.. Я не баллотируюсь на пост министра обороны. Я собираюсь заниматься совсем другими вещами, и жилищное положение одинокой старухи – то, что как депутат я, видимо, смогу разрешить, – кажется мне задачей не менее важной…

Я даю номер своего телефона огромному количеству людей. Я хочу собрать команду компетентных, инициативных специалистов, на которых (в процессе работы выяснится, кто есть кто) можно было бы положиться; команду, где каждый бы отвечал за свой участок работы; команду, которая хотела бы со мной работать по всем направлениям…

Я еще в детстве понял, что никогда никакой добрый дяденька не придет к тебе и не скажет: «Сашенька, на тебе…» Все это сказки. Если сам не сделаешь, то никто не сделает. Привычка к труду, она воспитывается с детства. Нас было три сына в семье. Родители пропадали в театре. Папа был режиссером, мама – гримером. Дома мы сами мыли полы, сами готовили. Я и сейчас все делаю сам…

…У меня всегда работа на первом месте, потом – семья. Знаете, сколько помню (а наша антреприза существует уже более десяти лет), я ни разу не видел, чтобы в зале были свободные места. У нас всегда битком, всегда аншлаги. Всегда. Причем часто мы играем и в залах на две с половиной тысячи мест, а в Ленинграде, например, собираем Дворец спорта… Когда мы только-только начинали работать, у нас у всех была такая вера, что ли, в успешность нашего предприятия. Зачем же начинать, если ты не уверен? Конечно, надо было верить. Вот мы и верили. Да и сейчас то же самое. Это мой хлеб… В принципе, это все было сделано для зарабатывания денег. Точно так же, как и работа на телевидении, и съемки в сериалах. Сейчас одновременно я снимаюсь в четырех картинах: «Блокада» (совместно с американцами), «Анна Каренина» у Сергея Соловьева, «Мастер и Маргарита» у Бортко… Я очень суеверный человек и заранее ничего говорить не буду, да и не хочется. Что касаемо романа «Мастер и Маргарита» и всей этой мистики и чертовщины, которые якобы связаны и с романом, и с попытками его экранизации, – так это ваш брат журналист придумал. И режиссеры. Ну, значит, не смогли поставить, не сумели. А во Владимира Бортко я верю. Он замечательный режиссер, он это доказал и «Собачьим сердцем», и «Идиотом»…

Только что я закончил писать новый сценарий – «Гиперболоид инженера Гарина» по роману Алексея Толстого. Если, бог даст, все будет хорошо, в декабре начнем это кино снимать…

…Знаете, вопрос о том, сидит ли наш зритель у телевизора или же вернулся в кинотеатры, он и теперь актуален. Просто у нас кинотеатров не было. Это идиотизм наш: «Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем…» Ну, разрушили до основанья, а далыне-то что? А там – пустота. Все кинотеатры пустили под рынки, под салоны. Прокат разрушили. А между прочим, в Советском Союзе кинопрокат был третьей строкой дохода государства после водки и табака. Кинопрокат содержал всю медицину и образование, понимаете? И это все разрушили! Ломать – не строить…

…Мое отношение к современным телевизионным играм, в которых люди демонстрируют далеко не лучшие свои качества, но при этом зарабатывают деньги, совершенно однозначное – это надо показывать. Вот я и сам веду передачу, в которую приходят люди, желающие заработать легкие деньги (экстремальное шоу «Естественный отбор»). И я не то чтобы не уважаю этих людей, но примерно что-то такое я к ним испытываю. Я делаю все, чтобы это было заметно. Потому что я считаю, что деньги нужно зарабатывать. Надо работать. А ждать, когда богатство сверху упадет, – это… как бы сказать помягче?.. Но люди приходят, уверенные в том, что все это вполне нормально. Наглые причем. Начинают возмущаться, если их ставят на место… И тем не менее, она мне нравится, эта передача. Скоро мы будем снимать продолжение – еще двенадцать выпусков. Эта программа – она ведь оригинальная, наша, а не краденая, не лицензионная. Это же такая редкость нынче – по-моему, она вообще одна такая, остальные все «сперты»!

…Свои первые деньги я заработал в пять лет, я вышел на сцену в театре в роли деревенского мальчика – получил три рубля и принес зарплату домой…

Каждый сыгранный спектакль, он словно прибавляет тебе возраст: два с половиной часа на сцене – это не такое простое занятие. И конечно, полная глупость и пошлость то, что якобы сцена лечит, что якобы энергия зрительного зала возвращает тебе молодость. От зала, конечно, очень многое идет.

Если зал «дышит», если зал реагирует, то, конечно, отдача будет больше… У меня однажды была замечательная ситуация на одном спектакле. В первом ряду сидели муж с женой. Они смотрели-смотрели, и вдруг жена, ни слова не говоря, развернулась и – бац: залепила мужу по роже, отвесила такую увесистую пощечину, наотмашь, со всей силы. И он голову спрятал, отвернулся. А она дальше смотрит. Значит, так: история из спектакля совпала с ними, с их жизнью… Я понял, что точно попал в цель, в этот нерв…

…Когда я в первый раз посмотрел фильм Милоша Формана «Пролетая над гнездом кукушки» с Джеком Николсоном, я хотел уходить из профессии… Это было давно, в такое время… Я тогда понимал, что мне такой материал сыграть никогда не дадут. Что у меня не будет возможности даже попробовать такое сыграть или нечто подобное… Знаете, раньше об актерах ходили легенды, а теперь сплетни… При том количестве информации и дезинформации, которое на нас обрушивается, народ попросту тупеет. Сейчас время шарлатанов, сейчас очень легко обмануть. К сожалению, мы перестали писать письма, перестали читать. Я недавно чуть не упал со стула, когда по телевидению услышал о том, что провели опрос и составили рейтинг популярных актеров. Спросили у людей, кто знает Никулина и кто знает Шварценеггера. Оказалось, Шварценеггера знают больше, чем Никулина… Я уже не говорю о таких актерах, как Черкасов или Симонов. Услышав эти фамилии, люди спрашивают: «А кто это?» Мы довели страну до этого состояния…